"Фантастика 2024-186". Компиляция. Книги 1-25

Кретов Владимир Владимирович

Еле-еле доносились слабые возгласы — похоже, мои товарищи отчаянно пытались отвлечь пернатых гигантов на себя. Я поискал глазами — и вздрогнул. На противоположной стороне, немногим выше этого озера, располагалось небольшое отверстие, словно вход в нору. Сравнив свои габариты, мне пришла в голову мысль попытаться в него пролезть — и разведать, куда оно может вывести. Возможно, это был путь в никуда, но, подъем под удары смертоносных клювов, был еще менее предпочтителен…

На мое счастье, вороны не рисковали спуститься ниже и атаковать — умные птицы прекрасно понимали, что им не развернуться в узком пространстве. Да и на воду они никогда не садились… Я беспрепятственно соскользнул вниз, нырнул в стылую поверхность, и подплыл в другой стороне. Подтянувшись, взобрался повыше и коснулся отверстия рукой — мох подался, открыв естественный лаз, куда можно было хоть с трудом, но

протиснуться. Потом посмотрел наверх — один ворон прекратил свой облет и уселся на гребень, выжидающе склонив свою голову. Он прекрасно меня видел, вероятно, догадываясь, что мне отсюда некуда деться. Мне представилась неприятная картина — застрявший в проходе, я лишен возможности, даже отмахнутся, а эта тварь спокойно будет пикировать и раз за разом рвать меня на куски… Но страхи были беспочвенны — сесть здесь было негде, а способностью атаковать, зависая в воздухе, наподобие настоящих хищных птиц, эти жуткие создания похоже не обладали. По крайней мере, до сих пор таких случаев не припоминалось…

Я решился. Но, до того, как я попытаюсь пролезть в это отверстие, следовало озаботиться сохранением моей гарантии на спуск. Отвязав тонкий ремешок от пояса, обмотал им руку и потихоньку потянул. Вначале ремень лишь натянулся… но, через несколько секунд ослаб. Я снова потянул — и, понемногу, стал выбирать его на себя. Означать это могло лишь одно — либо, внизу догадались, что нужно делать, либо… птицы, отличающиеся немалой сообразительностью, просто оборвали нить, связывающую меня с теми, кто остался внизу. Как факт — вернутся на землю я смогу только в том случае, если еще кто-то повторит мое восхождение, на вершину исполинов… Набрав достаточный запас, я еще более раздвинул мох в стороны, пошарил рукой — поверхность лаза была влажной, и вроде не сужалась. Конец веревки привязал к колышку, ножом проделал во мху отверстие — и еще раз поразился крепости последнего! На ощупь он напоминал смятую капроновую сеть — а ведь подобные вещи давно и прочно нами утрачены… Я засунул в отверстие колышек, и, уже без боязни остаться, без каната, сделал передышку перед броском в неизвестность. Это был риск… Щель могла сузиться, а вернуться назад я бы не смог. Втянув себя в отверстие, я задвигался словно змея — и через пару секунд оказался в нем полностью. Звуки исчезли — я был словно в коконе, почти лишенный возможности двигаться. Но, благодаря скользкой поверхности, я толчками протискивал свое тело вперед — и вскоре увидел свет! Этот лаз не мог продолжаться долго — вся вершина в толщине составляла не более десяти-двенадцати метров. По-видимому, случайная трещина в скале, благодаря влаге обросла этим мхом, и он, в свою очередь, разрастаясь, заполнил и сам лаз, и ту поверхность, на которой смог зацепиться снаружи. Выбравшись из щели, я опять оказался на кромке вершины. Цель была достигнута — и можно б заняться поисками, собственно, самого цветка. Но от присутствия воронов меня это не избавляло — я видел, как они удивленно склоняют вниз свои головы, выискивая столь неожиданным образом исчезнувшую добычу. Я быстро спустился назад, вновь скрывшись в зарослях. Увидеть меня они не могли — мох надежно скрывал мою голову, и я мог спокойно ждать. Собственно, иного и не оставалось — лишенный оружия, я не собирался устраивать заведомо проигрышную схватку с вооруженными могучими когтями и клювами, двумя чудовищами. Оставалось лишь терпеть…

Лишь через пару часов, когда до птиц дошло, что ожидание бесцельно, им это надоело. Каркнув на прощанье, вороны одновременно взлетели, сделали несколько кругов и направились к гребням виднеющихся вдалеке холмов города. Их потенциальная жертва исчезла, а нападать на находившихся внизу людей, они не собирались. Проводив их взглядом, я поднялся повыше и встал во весь рост. Нахождение в щели, среди сырости и камней, было явно не на пользу — я весь застыл. Здесь дул сильный ветер, высушивая на мне мокрые штаны и без того охлажденное тело. Снизу донеслись встревоженные крики — внизу, должно быть, уже с ума сходили от беспокойства… Что до меня самого, то я отнесся к произошедшему даже равнодушно. Слишком много раз приходилось оказываться на самой грани между жизнью и смертью…

— Дар! Где …ы? Отзо. ись! Спускай. ся!

Заметив тонкую, едва не перетершуюся веревочку, на мое счастье не замеченную птицами, я подтянул ее к себе, и, перегнувшись через гребень, крикнул вниз:

— Я здесь! Давай канат!

Ответом послужил радостный вопль, нескольких глоток сразу… Кто-то быстро подвязал к ремешку более прочный канат — и я втянул его к себе. Отыскать рассыпанные клинья, найти несколько надежных отверстий и вбить их в них, после обвязать веревкой —

на это ушло около получаса. Теперь я мог спокойно спуститься вниз… Но, где то, ради чего все это затевалось? Где сам цветок? Я обвел поверхность скалы глазами. В быстро сгущающихся сумерках уже сложно было, что-либо, разглядеть — а поверхность скалы вовсе не являлась площадкой, по которой позволительно свободно ходить. Любой неосторожный шаг мог привести к падению… Я в отчаянии сел на краешек гребня — что мы видели с Совой? Где, то сияние, которое заставило нас поверить, что чудное растение находится именно здесь? Вставшая на небе луна, скользнула мерцающим светом по долине, слегка осветила простирающиеся внизу прерии, и, словно огладила меня по лицу… Я непроизвольно поднес ладонь к глазам — и застыл, боясь потревожить открывшееся видение. Лучи ночного светила лишь на краткий миг упали на темную поверхность, нависшую над обрывом — но мне этого хватило! Я заметил свернувшийся бутон, почти неотличимый от самого мха — и поразился, поняв, что этот загадочный цветок, собственно, этим самым мхом и является… Да и откуда было здесь взяться, чему-либо, иному?

При ближайшем рассмотрении, мое предположение полностью подтвердилось. Это действительно был мох, растущий на вершине. Не имеющий связи с долиной, он, тем не менее, какими-то путями попал на скалы и разросся здесь, заполнив собой все пригодное для этого место. Вероятно, тот же ветер нанес сюда и земли, и семян, а воды тут хватало, вследствие частых и обильных дождей.

Самих цветков было мало — я смог увидеть только четыре плотно сжатых бутона. Даже удивительно, как Луна так вовремя дала мне знак, указав на закрывающиеся цветы. Тем более что набежавшие облака и вовсе скрыли с глаз ночное светило, разом сделав меня полуслепым. Осторожно вырезав целый пласт мха, стараясь не повредить при этом сам бутон, я крикнул вниз:

— Спускаюсь!

Чтобы освободить руки, я просто засунул мох в штаны. Было жутко неудобно, но ничего иного я просто не мог придумать — а быстро сгущающаяся темень не позволяла оставаться на скале. Я перевалил себя через край и понемногу, отталкиваясь от стены, стал скользить вниз. Внизу горел большой костер — там догадались, что свет мне так же необходим, как и им самим. Спуск не занял много времени — через пару минут я уже был возле своих друзей, слегка дрожащий от напряжения и усталости.

— Наконец-то!

Ната повисла на моей шее. Я чуть отодвинул ее от себя…

— Не повреди…

Она отпрянула с некоторой обидой, но тут же поняла в чем дело.

— Ты достал?!

Вместо ответа, я развязал тесемки и вытащил мох, после чего показал его обступившим меня людям. Сова коснулся растения пальцами.

— Мох?

— Да. И там есть еще. Похоже, он цветет периодически…

— А мы думали — цветок…

Джен разочарованно смотрела на плотно сжатый бутон — сейчас ничто не напоминало в нем, то волшебное сияние, которое мы видели при свете очага.

— Цветок. Дождись утра. Тогда и увидим.

Стопарь заметил:

— Зато живой. Полей-ка ты его водой — и положи. Если не высохнет — а мне кажется, что он весьма живуч! — то скоро и на нашей скале, в форте, будут расти такие же цветки. И кое-кому, у кого башка думает не о деле, а о бабьих соплях, уже не надо будет тащиться черт те куда, в его поисках!

Ната неожиданно заступилась за меня:

— Все, Стопарь. Хватит. Он сдержал свое слово. А о женских желаниях и тебе бы не мешало подумать — хоть бы раз Туче из прерий букетик принес…

Он даже крякнул, хлопнул себя ладонями по коленям, сплюнул и отошел. Сова весело заметил:

— Мой брат все-таки добыл его! И теперь, между его двумя скво снова мир!

Ната вскинула было горделиво головку, потом улыбнулась и мягко ответила:

— А войны и не было. Мы — одна семья. И у нас, как и у всех, тоже могут быть и ссоры, и размолвки. Но у нас есть муж!

Глава 22

Конец Святоши

У ворот нас встретила Элина. Не обращая внимания на остальных, она прильнула ко мне, стараясь не придавить заметно выпирающий живот. Даже Ната осталась ей не замеченной — девушка спрятала лицо на моей груди…

— Как долго…

— Мы не были дома всего пару недель. Это долго?

— Очень! — Элина не разжимала объятий. — Мне теперь страшно оставаться одной… надолго.

Она, наконец, заметила стоявшую бочком Нату, и призывно протянула к ней руку:

— Иди сюда.

Девушки поцеловались. Ната погладила по животу подруги:

— Бьется?

— Еще как. День с ночью уже сейчас перепутал… покоя нет. Туча говорит — крупный будет. Как он из меня… порвет ведь? А кесарево, сейчас делать некому.