Грезы о любви
Шрифт:
— Леди Рисанэ, буду краток. Я бесконечно вами очарован и предлагаю вам стать моей супругой.
— Нет, — в светлых глазах мелькнуло удивление, но голос был тверд.
Лоренс мысленно скрипнул зубами: нашла время показывать характер! Как она смеет кокетничать с ним? В конце концов, он делает ей одолжение!
— Вы уверены? Подумайте.
— Уверена. Нет. Прошу меня извинить, ваше высочество, — она быстро изобразила книксен и буквально сбежала с балкона.
Намерения Лоренса дали трещину: если она всегда так будет себя
Лоренс вернулся в зал, где принялся раздумывать над более чем странным ответом Эстель. В конце концов он пришел к выводу, что девушка могла испугаться. Рисанэ ведь живут в глуши, это не столица, где все знают, что делать, когда принцы оказывают им внимание. А тут даже не постель, а целая корона!
Он нашел взглядом Эстель и направился к ней: как и всегда, кронпринц не стал откладывать дела в долгий ящик. То, что ему не рады все, Лоренс понял мгновенно. Линэль с Лидэлем смотрели зло, Эстель с Амелией — настороженно, Нейлин — испугано. Однако девушки все же придали лицам соответствующие этикету выражение лица. Эстель даже мило улыбнулась ему, а Амелия сделала книксен.
— Светлого дня, ваше высочество, — почти учтиво произнесла леди Феланэ. — Вы, наверное, желаете побеседовать с его высочествами?
— Тогда нам стоит удалиться, чтобы не мешать вам, — тут же продолжила ее кузина.
— Совсем наоборот — я искал вашего общества, леди Рисанэ, — заверил девушку Лоренс. — Я надеялся, что вы уделите мне минуту вашего внимания.
Он с насмешкой наблюдал, как эти глупышки пытаются придумать повод и сбежать от него.
— К сожалению, леди Рисанэ обещала танец лорду Нейлину, поэтому она вынуждена вам отказать.
— И когда она успела? — с ехидной репликой влез притихший было Лидэль.
— В самом начале бала, — холодно ответила Эстель младшему принцу. Еще бы немного, и здесь разразился бы очередной скандал, но Лоренс всегда оставался кронпринцем. Он с недоумением приподнял светлую бровь и медленно повернул голову, чтобы посмотреть на того, кого Амелия назвала лордом. Нейлин был бледнее снега и ему явно хватит одной фразы.
— Занятно, а не подскажут ли мне присутствующие лорды и леди, когда к нашему социальному слою присоединился этот субъект?
Полукровка дернулся, как от пощечины. Так ему и надо. Лоренс не горел ненавистью к Миратэ, как Лидэль с Линэль, но тоже презирал этого ликана. Кронпринц не понимал, как можно так унижаться и дарить любовь не светлой эльфийке или эльфу. Это были низко и грязно. А сейчас перед Лоренсом стояло сразу две полукровки. Одна из которых дерзко заметила:
— Я использовала слово «лорд» с метафорической точки зрения, имея в виду набор душевных качеств, а не знатную кровь, доставшуюся от родителей.
Лоренс посмотрел на дерзкую Феланэ: Амелия так и пылала гневом, почище своей
— Леди Феланэ, вы уверены, что у полукровки может достать душевных качеств, чтобы назвать его эльфийским лордом? Или леди?
Она явно поняла его намек на ее человеческую кровь, доставшуюся от отца.
— А вы сомневаетесь, ваше высочество?
Лоренсу даже стало интересно: она сдержится или поведет себя как дикарка и попытается его ударить?
— Глядя на вас, да, — самодовольно усмехнулся он.
— И что в моем облике и поведении заставило вас так думать?
— Ваша кровь, — нисколько не смутившись, просто ответил Лоренс. — Любого можно научить хорошим манерам и умению держаться в обществе, но кровь не подделать. Она всегда найдет выход. Мне искренне жаль, что ваша мать обрекла вас на подобное несчастье.
— Вы считаете любовь — несчастьем, ваше высочество?
— Любовь — это высшее чувство, доступное разумным и чистым созданиям. Таким, как наш благословленный Светом народ. А не похоть между смертным и легшей под него эльфийской девой.
Он уже собирался повернуться к Эстель, когда хлесткая пощечина обожгла щеку. Зал замер. Все принялись оборачиваться и шептаться. Лоренс потер ноющую щеку и зло посмотрел на нахальную девчонку. Как эта полукровка посмела поднять на него руку?
Несмотря на опасения, вечер для Нареля начался неплохо. Сначала он побеседовал со старыми военными приятелями, потом вдруг понадобился кронпринцу. Тот оказался очень внимательным слушателем и общался исключительно любезно. Нарель еще помнил, как он поддержал его в кабинете короля, и был благодарен за это, хоть и не питал иллюзий по поводу того, что кронпринц поступил бы так же, как его отец-король.
После того, как Лоренс увел Эстель, Нарель недолго был один. Случилось настоящее чудо, на которое он давно перестал надеяться: к нему подошла Алеста, и они даже неплохо поговорили. Осторожно, словно идя по тонкому льду, но впервые почти тепло. А потом все разрушилось, когда по залу пронеслась волна шепотков и звук пощечины.
Неизвестно, чем бы все закончилось — Нарель сильно сомневался, что Авелис удастся успокоить взбешенную Алесту, — но тут появился его величество и приказал жене:
— Объявляй окончание бала, — и своим детям: — Ко мне, все.
Нарель переглянулся с сыном, тот выглядел совсем убитым. На мгновение лорду Миратэ стало страшно: неизвестно, что произошло и как в этом замешан Нейлин. Король справедлив, но строг. Если он посчитает, что они как-то провинились перед короной, то Нейлина казнят. Нарель проклял тот день, когда согласился взять сына в столицу. Авелис тем временем обняла дочь с племянницей, и огонь ее серых глаз говорил о том, что без боя она не сдастся. Наконец до них дохромал генерал Рисанэ и тут же присоединился к жене.