Искусство как язык – языки искусства. Государственная академия художественных наук и эстетическая теория 1920-х годов

Коллектив авторов

М. Петровский, Н. Пиксанов, Б. Грифцов, Л. Гроссман, Б. Ярхо, В. Жирмунский, В. Виноградов и др. работают в главной для нашего исследования Подсекции теоретической поэтики (или Комиссии по изучению исторической и теоретической поэтики и методологии литературы). Здесь обсуждаются доклады о литературных жанрах, о теории художественной прозы, о ритмике, об ораторском искусстве и в особенности, с 1926 г., – о стиховедении. М. Петровский выступает с сообщением «Отношение поэтики к другим отраслям искусствоведения», где излагает содержание книги Вальцеля «Содержание и образ» («Gehalt und Gestalt»)и подвергает ее критике. [742]

742

O. Walzel. Gehalt und Gestalt im Kunstwerk des Dichters.

Комиссия

теоретической поэтики ставит в центр внимания два вопроса: определение стиха и прозы и проблематика стиля. Доклад Б. Ярхо «Стих и проза» (1926), где он применяет свой статистический метод с целью определить данные понятия, открывает оживленную дискуссию и вызывает резкие возражения М. Петровского и М. Столярова. [743] В этом контексте отрабатываются основы стиховедческой теории: доклады самого Б. Ярхо, М. Штокмара, С. Бонди, Л. Щербы, В. Виноградова, Б. Грифцова и др. вносят ценный вклад в традицию русского стиховедения.

743

Дискуссия о стихе и прозе в Государственной академии художественных наук. C. 227–235. См. также статьи: М. В. Акимова. Б. И. Ярхо в полемике с тыняновской концепцией стихотворного языка. С. 207–225; М. Л. Гаспаров. По поводу критерия стиха у Б. И. Ярхо (примечание к статье М. В. Акимовой). С. 237; М. И. Шапир. «…Домашный, старый спор…» (Б. И. Ярхо против Ю. Н. Тынянова во взглядах на природу и семантику стиха). С. 239–244.

Доклад М. М. Кенигсберга, прочитанный в заседании МЛК в 1923 г., был опубликован в 1994 г., см.: М. М. Кенигсберг. Из стихологических этюдов. 1. Анализ понятия «стих». С. 149–185.

Проблематика стиля «в освещении новейших литературных явлений» является объектом разных выступлений. Доклад Р. Шор о «методах формального описания в новейших русских работах по стилю» был направлен против формалистов. Их концепция, по мнению докладчицы, «механистична», поскольку они смотрят на художественное слово исключительно как на «комплекс языковых приемов». [744] Сообщение В. Виноградова под общим названием «О теории словесности», содержавшее его теорию литературных стилей, в прениях обвиняли в смешении подхода чисто лингвистического со смысловым. В 1927–1928 гг. работа ЛС направлена на текстологию и на историческое изучение художественного слова. Сакулин в докладе «Морфология литературных стилей» предлагает определение стиля как «психоидеологии писателя: формальное выражение определенного художественного мировоззрения»; [745] понятию стиля в теоретической поэтике посвящает доклад М. Столяров.

744

Бюллетени ГАХН. 1927. № 6–7. С. 40.

745

Там же. 1927–1928. № 8–9. С. 25.

В 1928 г. ЛС, подчеркивая экспериментальный характер своей работы, обозначает

тенденцию к переходу от системы докладов и дискуссий к конкретной производственной научной работе…

Развитие и рост Литературного кабинета при секции с двумя его отделами дал в первую очередь возможность осуществить ряд вспомогательных и подготовительных работ; таковы диаграммы по русской метрике, карточки по фольклорным жанрам, словник для Отдела поэтики терминологического словаря, ряд подготовительных сводок по изучению звуковой структуры художественной речи… [746]

746

Там же. 1928. № 11. С. 27.

Результаты исследований о природе литературного произведения и о

его формальных законах составляют содержание различных публикаций участников ЛС, о которых будет сказано ниже.

Новая наука об искусстве

Едва ли найдется какой-нибудь предмет научного и философского внимания – кроме точнейших: арифметики и геометрии, – где бы так бессмысленно и некрасиво било в глаза противоречие между названием и сущностью, как в Эстетике. [747]

747

Г. Г. Шпет. Эстетические фрагменты. Вып. I. С. 7.

Работа Шпета и его коллег по ГАХН соответствует общей новаторской установке двадцатых годов, которая заключается в сознательном и решительном стремлении заложить основания новой науки, реформировать собственную отрасль исследований. Феноменологический подход обеспечивает построению новой науки об искусстве научную строгость и, следовательно, универсальность, а с другой стороны, снабжает ее методологическими средствами в изучении специальных искусств.

Гуссерлианская феноменология «как строгая наука» служит для Шпета отправной точкой для развития собственной философии языка как философии культуры.

Не решать задачи физика или историка призвана философская основная наука, а указать ему его собственные корни, источник, начала, подвести всеобщий фундамент под всю громаду современного знания. Мало того, она должна указать не только как есть все сущее и каждую форму сущего бытия, должна указать каждому не только его место и назначение, но вскрыть единый смысл и единую интимную идею за всем многообразием проявлений и порывов творческого духа в его полном и действительном самоосуществлении. [748]

748

Он же. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы. С. 7.

Эстетический предмет и соответствующие акты восприятия эстетического сознания составляют область феноменологической эстетики:

Принимая для обозначения соответствующего состава сознания привычный термин «фантазия», мы должны будем признать существенным для фантазии именно акт отрешения предмета, на который она направляется, от связей и качеств бытия действительного, прагматического. [749]

Это сфера художественных форм, где происходит игра смыслов и исследуется бесконечное творчество языка.

749

Г. Г. Шпет. Проблемы современной эстетики. С. 70.

Формальный метод, при специфической интерпретации понятия «внутренняя форма» как основы образования художественного языка, представляет для гахновцев важное достижение, позволившее двинуть вперед учение об искусстве. Формальный анализ изучает художественное произведение, принимая во внимание его элементы и «закон или принцип, согласно которому они сочетаются». Систематическое и историческое исследование должно определить «характер современной эстетики как строгого знания по сравнению с ее направлениями: метафизическим и психологическим» – и методы ее изучения.

Первые доклады участников ФО посвящены принципиальному вопросу определения задач эстетики и искусствоведения, обозначению их предмета и границы между ними. Исходной точкой выступает немецкая философская традиция как эстетики, так и общего искусствоведения (allgemeine Kunstwissenschaft); она для ФО служит методическим образцом при установлении новой философии искусства. А. Сидоров выясняет в тезисах своего доклада, почему изучение искусства – особенно в России – находится еще в начальной фазе: