Искусство как язык – языки искусства. Государственная академия художественных наук и эстетическая теория 1920-х годов
Шрифт:
Когда в 1922 г. Г. Шпет стал председателем ФО ГАХН, он четко определил его главные задачи в области исследования «принципиальных и методологических вопросов художественных наук вообще и в частности эстетики как основной науки по отношению к эмпирическим художественным наукам». [729] Теоретические изыскания Шпета 1920-х гг. были направлены по преимуществу на разработку эстетики как строгой науки, основанной на собственном осмыслении гуссерлианской феноменологии. Его программная статья «Проблемы современной эстетики», опубликованная в первом номере печатного органа Академии, журнале «Искусство», [730] считается четвертой частью «Эстетических фрагментов». [731] Здесь автор определяет «отрешенное бытие» эстетического предмета, а также отрешенную действительность искусства как центральные понятия новой теории художественного произведения.
729
А. И. Кондратьев. Российская Академия
730
Г. Шпет. Проблемы современной эстетики. С. 43–78.
731
1922–1923. Вып. I–III.
Философская концепция Шпета ставит в центр внимания слово, которое, в качестве обозначающего знака, является прообразом всякого культурного явления; естественно, при подобном семиотическом подходе литература (а точнее, поэзия), как искусство слова, занимает главное место в его философской системе. В рамках ГАХН данный подход отражается в неизбежной связи между ФО и ЛС, так как философия лежит в основе учения о литературе, определяет всю ее понятийную и терминологическую систему.
Шпет в докладе 1922 г. «О плане работ философского отделения» подчеркивает важность сотрудничества: «значение философского отделения – в совместной работе теоретиков искусств с художниками». [732] В общем, исследовательская деятельность гахновцев не имела чисто спекулятивного характера, а, напротив, предназначалась для конкретного применения в разных областях творчества, в философии, искусстве и литературе:
732
РГАЛИ. Ф. 941. Оп. 2. Ед. хр. 1. Л. 7.
…именно наше время и у нас создало Академию Художественных Наук, прямая цель которой не просто объединить под одним ученым кровом и за одним столом литературоведов, музыковедов, театроведов и, скажем условно, пластоведов, а, объединив их, побудить работать в направлении общего синтетического или, может быть, лучше было бы сказать, синехологического искусствознания. [733]
Особенная структура Академии учитывает эту основополагающую функцию ФО. [734] Академическая деятельность разделена на «горизонтальное» и «вертикальное» направления: Физико-психологическое, Социологическое и Философское отделения управляют и руководят работой разных секций, т. е. исследуют «искусство со стороны его элементов», его социальную природу, a также занимаются его теоретическим обобщением. Исследования Академии ведутся в двух направлениях: работа «для вечности» и пристальное внимание к «злобе дня». Секции Литературная, Театральная, Музыкальная и т. д. занимаются «вертикально» различными видами искусства в их специфичности. ФО имеет целью определить теоретические основы главных понятий, которыми оперируют литературоведение и поэтика, а ЛС применяет их в отдельных эмпирических исследованиях. Таким ключевым понятиям, как «внутренняя форма», «образ», «метафора», «символ», «экспрессия», «литературоведение», ФО и ЛС посвящали совместные пленарные заседания с докладами, вызывавшими оживленные споры.
733
Г. Г. Шпет. К вопросу о постановке научной работы в области искусствоведения. С. 11.
734
См.: М. К. Гидини. Текущие задачи и вечные проблемы: Густав Шпет и его школа в Государственной академии художественных наук. С. 23–34.
Предлагаем краткий обзор деятельности ФО и ЛС, чтобы представить основной круг изучаемых вопросов и главных их теоретиков.
Общая деятельность ФО направлена на тщательное обоснование новой науки об искусстве и осуществляется в отдельных комиссиях, по дисциплинам: эстетика обращается к вопросам эстетических форм и их модификаций, а философия искусства – к вопросам самого искусства, художественной культуры и ее развития. В диахроническом плане ФО рассматривает историю эстетики, изучая классиков и современников: Гегеля, Шеллинга, Хогарта, Зиммеля, Кроче и др. (Комиссия по изучению истории эстетических учений); создана и особая Комиссия по изучению философии искусства.
В синхронном же плане теоретическая рефлексия ФО сосредотачивается на двух главных задачах: на создании словаря художественных терминов, поскольку нельзя работать «без собственного специфического языка» (Комиссия по изучению художественной терминологии), и на всестороннем исследовании центрального в ее концепции понятия «внутренней формы» (Комиссия по изучению художественной формы). Вторая комиссия образовывается из первой в 1923 г., в ней участвуют бывшие члены МЛК, в особенности его подсекции «Ars Magna», как, например, М. Кенигсберг, Б. Горнунг, С. Мазэ. Входят в состав комиссии Г. Шпет (председатель), Н. Волков, А. Цирес, Б. Горнунг, А. Ахманов, А. Буслаев, Г. Винокур, А. Габричевский, А. Губер, Н. Жинкин, В. Зубов, М. Кенигсберг, С. Мазэ, М. Петровский, Р. Шор и с 1926 г. – Б. Айхенвальд. Среди обсуждаемых в комиссии вопросов: что такое образ и в чем состоит связь между формальным методом и философским? После главного вводного доклада Шпета «О различных значениях термина “формы”» работа ведется раздельно – в группах по проблематике формы в разных отраслях знания. В частности, намечаются главные темы исследования: форма в искусстве (Шпет, Цирес), форма в эстетике (Жинкин, Волков), поэтическая форма в отличие от логической (Волков), проблематика внутренней формы в учениях Гумбольдта, Штейнталя, Потебни и Марти (Шпет, Буслаев, Кенигсберг), форма стиха и рифма (Кенигсберг, Мазэ), сюжетная форма и поэтический образ (Горнунг, Волков, Петровский), формы мифа (Жинкин), форма в грамматике (Кенигсберг, Цирес), форма в синтаксисе (Буслаев, Мазэ), критика формального направления в современной поэтике (Горнунг, Петровский).
Результаты исследований комиссии частично вошли в сборник «Художественная форма» 1927 г. Комиссия по художественной форме представляется главным звеном в совместной работе философов и литературоведов: в ее рамках обсуждаются вопросы об образе, метафоре, поэтической речи и границах литературоведения.
ЛС, возглавляемая М. О. Гершензоном, Н. К. Пиксановым и Л. П. Гроссманом, возникает в 1921 г. и оказывает разностороннее влияние на деятельность структур Академии. Секция, с одной стороны, ставит задачу общего характера:
научное изучение литературы во всей полноте ее разнообразных течений, школ, направлений, индивидуальных авторов. Весь объем мировой поэзии во всех ее проявлениях и видах признан желательным объектом для разработки в секции. [735]
Это предполагает определенное изучение структуры литературного произведения. С другой стороны, «Литературная Секция наметила разработку проблем творческого замысла, композиции и формы». [736] В первом номере журнала «Искусство» (1923) указано на принципиальный подход к анализу литературного произведения:
735
А. И. Кондратьев. Российская Академия Художественных Наук. С. 421.
736
Искусство-1. 1923. № 1. С. 11.
В виду выраженного членами секции интереса к вопросам морфологии художественных произведений и формальной поэтики, было признано наиболее рациональным посвятить ряд докладов изучению вопросов композиции и стиля художественных произведений… [737]
Программные статьи основателей ЛС Н. Пиксанова «Новый путь литературной науки (изучение творческой истории шедевра. Принципы и методы)», М. Гершензона о Пушкине и П. Сакулина «К вопросу о построении поэтики», появившиеся в том же номере журнала, [738] имеют более общий характер. Уже в следующих двух номерах печатается большая статья Б. Ярхо «О границах литературоведения». [739] Как известно, в 1924 г. на совместном заседании ФО, ЛС и Подсекции теоретической поэтики Шпет читал доклад с тем же названием. Доклад вызвал горячий спор; главным оппонентом Шпета выступил Ярхо.
737
А. И. Кондратьев. Российская Академия Художественных Наук. С. 421.
738
Искусство-1. 1923. № 1. С. 94–113, 114–141, 79–93.
739
Там же. 1925. № 2. С. 45–60, 1927. Т. III. Кн. I. С. 16–38.
В обзорах Бюллетеней ГАХН ЛС связывается прежде всего с Социологическим отделением: Академия рождается в бурной и восторженной атмосфере революции, и намерение утверждать марксистский подход к литературе вполне естественно. Но на самом деле теория литературы основывается на понятиях, разработанных в ФО, и некоторые его члены участвуют в работе обоих отделений (например, Р. Шор, Б. Горнунг, М. Петровский).
Плодотворная и многосторонняя деятельность ЛС ведется раздельно в подсекциях, охватывающих самые различные области ее интересов: от издания материалов (редакционная комиссия, архивная комиссия) и организации библиотек вплоть до экспедиций Фольклорной подсекции. Она ставит себе целью
изучение общих проблем литературоведения в области теоретической поэтики и методологии, отклики на явления современной литературы и события текущей литературной жизни. [740]
Секция рассматривает русскую литературу (в основном русский символизм) вообще и создает специальные Подсекции по изучению Ф. Достоевского и творчества А. Блока. Активно работает Подсекция всеобщей литературы, охватывая все новые западные литературные течения (среди ее участников Б. Грифцов, Б. Горнунг, Н. Пиксанов, В. Жирмунский, Б. Ярхо). Р. Шор участвует как в Фольклорной подсекции, занимающейся историей и методологией народной словесности, так и в удивительно актуальной с точки зрения ее теоретического вклада Подсекции художественного перевода. [741] В 1925 г. появляется Комиссия живого слова, возглавляемая А. Пешковским: его доклад «Интонация и синтаксис», где он утверждает синтаксическое значение интонации, подвергается резкой критике Шор, Петерсона и др.; М. Столяров читает в комиссии доклад «Интонация как основа поэтического выражения» (1926).
740
Бюллетени ГАХН. 1926. № 2–3. С. 37.
741
В докладе «Проблематика перевода», прочитанном в 1928 г. Б. Горнунгом, обсуждаются понятия художественного и филологического перевода; докладчик «указывает на абсурдность идеи нормативной теории перевода. Идеалом перевода… надо считать сочетание объективной интерпретации с качеством художественности» (Бюллетень ГАХН. 1928. № 11. С. 37). О переводе как «интерпретации» см.: У. Эко. Сказать то же самое. Опыты о переводе.