Когда погаснут все огни
Шрифт:
А еще она была единокровной сестрой беглой Сяохуамей.
В глазах старухи вдруг блеснули слезы.
– Ее здесь нет, генерал Хао. И никогда не было. Она заточена дольше, чем существует усадьба Таоцзы. Я не видела ее с того самого дня, как она сошла в гробницу за своим возлюбленным и его проклятой яшмой. И большего я не смогла бы сказать даже под Небесной Клятвой.
Ее голос звучал почти бесцветно. Сейчас, опустив горделиво расправленные плечи и ссутулившись, Янмей казалась совсем маленькой. Почти жалкой. Хао Сюаньшэн смотрел на нее, чувствуя, что вспыхнувший было гнев постепенно ослабевает.
Сяохуамей
– Я должен разыскать Сяохуамей. Ее и печать.
– Мне нечем помочь вам, - тусклым голосом отозвалась Янмей.
– Ты знаешь, кого приманит к ней печать. Сейчас, когда Жу Яньхэ мертв и его душа ушла из Срединного мира, он не защитит твою сестру.
– Знаю. Но она сильнее меня.
– Настолько ли? – Хао Сюаньшэн наклонился ниже. Теперь он чувствовал изысканный аромат благовоний, пропитавших одежды Янмей.
Старуха отвела глаза. Она сомневалась, это от Хао Сюаньшэна не укрылось. Да, ее сестра была сильна, и лишь Небеса ведают, насколько она стала сильнее за годы, что провела в гробнице, питаясь порчеными энергиями. Если спутанные Жилы Дракона действительно ее рук дело – то невероятно сильной. Но Янмей Жилы Дракона недоступны. Она не знает, что с ними случилось.
– А ты опасаешься, что я причиню ей вред, когда найду, несмотря на уверенность в том, что она сильна, верно? – Хао Сюанюшэн прищурился.
Янмей молчала.
Что же, это было самонадеянно. Однако тоже могло стать шансом быстро разыскать беглянку.
– Ее могут искать все Пять Дворов, Янмей. А могу разыскать я, связанный обязательством всего лишь привести ее на суд Ока Небес. Что выберешь?
Янмей колебалась. Хао Сюаньшэн видел это. Видел, как она размышляет, прикидывая цену предложенных исходов.
– И Пять Дворов, когда выйдут на охоту, будут знать, что ты отказала в помощи.
– Нет обязательств свидетельствовать против родной крови, - Янмей упрямо сжала губы.
Обычного человека полыхнувшее в глазах старухи темное золото могло бы напугать. Но Хао Сюаньшэн знал, что опасаться нечего. Янмей была безопасна, как беззубая змея, которая может грозно шипеть, может выглядеть смертоносной… но не сможет укусить.
– Этот закон говорит о свидетельстве против отца или матери. Но Сяохуамей твоя младшая сестра, - сухо парировал Хао Сюаньшэн.
Янмей стиснула веер в руках и отвернулась.
– Будь ты проклят, - бросила она зло. Словно плюнула.
– Немного крови, Янмей. Несколько капель. И обещание дать мне знать, если Сяохуамей вдруг явится.
Вздох сквозь зубы, которым ответила ему Янмей, донельзя походил на змеиное шипение.
***
Карта была довольно безыскусной – самая обычная дешевая карта, которую он купил за несколько шу мимоходом в лавке, торгующей книгами и гравюрами. Впрочем, для его целей такая вполне годилась. На собственные познания в картографии и умение верно расположить земли и области Хао Сюаньшэн вполне
Заклинание тоже было довольно простым, но при этом надежным и не отнимающим много сил. С таким справился бы даже самый обычный обученный человек со средними способностями. Хао Сюаньшэн не видел причин отказываться от чего-то только потому, что оно лишено изысков и сложности. Самые простые решения казались ему самыми верными.
Бесценные капли крови, с таким трудом добытые у Янмей, упали на угольки благовонного дерева в маленькой бронзовой чаше. На миг угли охватило бледно-голубое пламя, быстро сменившее цвет на зеленый. Потом, задрожав, на густо-пурпурный. Знаки сторон света, выведенные на ободке чаши, налились ярким светом, дрожа и изгибаясь. Ярче всех вспыхнул значок юго-запада, став выпуклым. Он словно желал отделиться от чаши…
И ничего не произошло. Вместо того, чтобы подняться в воздух и поплыть над картой, указывая точное направление, знак просто погас вместе со всеми остальными. Угольки в чаше, напоследок вспыхнув обычным красновато-золотым огнем, рассыпались пеплом.
Хао Сюаньшэн разочарованно ругнулся и, срывая злость, поддал ногой ни в чем неповинный столик для подношений, который использовал для ритуала. Карта с шорохом отлетела в сторону, чаша с печальным звоном покатилась по полу.
Что же, попробовать в любом случае стоило. Но в чем причина неудачи? В том, что Сяохуамей научилась слишком хорошо прятаться? Или в том, что кровь Янмей родная ей лишь наполовину? Или это из-за влияния багряной звезды все постепенно погружается в хаос?
Хао Сюаньшэн выругался еще раз, чтобы просто облегчить душу. Потом разыскал закатившуюся за алтарь чашу, поднял столик. Оставлять беспорядок в храме не стоило. Даже в таком маленьком и всеми позабытом.
Итак, юго-запад. Все опять возвращается в Цзянли? Или в Милинь? Что там еще? Данцзе? Следовало признать, что ищейка пока из него выходила скверная. Возможно, и правда стоило оставить это дело Пяти Дворам и отойти в сторону…
Едва ощутимый ветерок, проникший в храм, принес запах цветущего сада, такой неожиданный и неуместный здесь в такое время. Хао Сюаньшен обернулся, уже догадываясь, кого увидит.
Линлинь. Вознесшаяся принцесса. Такая же изящная и хрупкая, как и при жизни. Она шла ему навстречу, и в то же время словно парила в воздухе, не касаясь пыльного пола запущенного храма ни ногами, ни краями одежд.
Хао Сюаньшэн преклонил колени и склонил голову.
– Не нужно. Встань.
Он подчинился, не заставляя просить себя дважды. Однако все же не сразу решился взглянуть в ее лицо.
Они оба давно покинули мир живых, оставив после себя лишь красивую легенду о любви и долге, которые помогли восторжествовать справедливости и привели на Яшмовый трон Цзиньяня того, кому Небеса передали право на власть. И так и остались разделенными навеки. Небесную принцессу Линлинь славили по всему Цзиньяню и сопредельным землям и воздвигали храмы в ее честь. А генерал Хао, как считалось, обрел после гибели покой в величественной гробнице близ Гуаньлина. И хорошо, что считается именно так. Людям нужны величественные герои, даже перед лицом страшной смерти не отступившиеся от своего дела. Совершенно ни к чему им знать, что генерал Хао влачит позорное существование проклятого живого мертвеца.