Локи все-таки будет судить асгардский суд?
Шрифт:
Локи нападать не спешил и даже не атаковал магией, но никто не мог поручиться, что именно сын Одина открыл глаза. Семь асов не могли разбудить его больше получаса, если не врали большие песочные часы.
Глаза Локи за пару мгновений несколько раз сменили цвет. Хагалар отметил, что ночью произошло то же самое.
— Локи, ты помнишь, кто я? Ты помнишь, где находишься? — по слогам повторил целитель, с подозрением наблюдая за сменой цвета радужки.
— Помню, — кивнул Локи, кривясь от горечи во рту. — Ты Алгир, местный целитель. Я в поселении отверженных.
— Я немедленно везу детеныша к нашему любимому Одину, — Хагалар резко встал с кровати и недвусмысленным жестом дал понять
— Нет! — Алгир был полностью сосредоточен на Локи, но его голос звучал не менее грозно, чем голос противника. — Сперва проведем исследования. Ничего страшного еще не случилось. У нас есть время.
— Ничего? — Хагалар по-птичьи склонил голову на бок. — Да, ничего, просто ночью он совершенно случайно заснул на полуслове, а утром мы едва добудились его каким-то жгучим ядом. А так всё прекрасно, можно прямо сейчас наряжать его для торжественного обеда!
Шуточки мерзкого старика по поводу яда были более чем неуместны в сложившихся обстоятельствах, учитывая, что Локи таки проглотил, а не выплюнул горькую слюну и запил водой, которую ему своевременно подал один из врачей.
— Я согласен на исследования, — кивнул царевич, чтобы хоть в чем-то насолить Хагалару, раз спасительный Халк не спешил себя обнаруживать. — Мы сами разберемся. Не стоит отвлекать Всеотца по таким пустякам.
— Эти «пустяки» могут стоить тебе жизни, безмозглый детеныш! — вспылил Хагалар, не обращая внимания на косые взгляды не успевших убраться целителей. Окружающие точно издевались над ним: что дурной мальчишка, что бывший друг. Один по глупости, другой из научного интереса подвергали жизнь наследника да и безопасность всего Асгарда смертельной опасности.
— Ваше высочество, — нарочито почтительно произнес Алгир, высвобождая плечи царевича, — у меня есть вопрос. Ты можешь сейчас осознанно поставить тот же барьер, что и вчера?
Локи ответил не сразу. Он не помнил, как барьер получился в прошлый раз. Сам собой. Без его ведома.
Магия буквально танцевала в ладонях, требовала выхода, сама создала что-то невнятное, непонятное, непостижимое. Каким именно образом, он не имел представления. Такой ответ Алгиру не понравился, но сделать он всё равно ничего не мог.
Хагалар сходил в соседнюю комнату и продлил сон Ивара — до бедного ученого пока просто не доходили руки. Вождь твердо решил отвезти его во дворец, но еще не решил, к кому. «В худшем случае, порадую Гринольва», — усмехнулся он про себя. На душе полегчало, как только он представил себе удивленную физиономию вечно серьезного полководца, не знающего, что такое настоящее веселье и хорошая шутка.
Не прошло и часа, как Алгир и Хагалар, едва не взявшись за руки, изучали голограмму внутренностей Локи, проявить которую не составило никакого труда. Не менее удивленно на нее смотрел и сам виновник всеобщей паники. Кровомагия, блокирующая магическое сканирование, легко поддалась механической аппаратуре. Простейший анализ указывал на схожесть Локи с альсварами — нелепыми полукровками двух родственных народов: альвов и свартальвов — во многом из-за крови. У большей части обитателей Девятимирья было два круга кровообращения: венозный и артериальный — это знал каждый служитель науки. Магическое кровообращение не нуждалось в кислороде, поэтому имело всего один круг, подобно рыбам и миногам, которые дышали жабрами и обходились без малого круга, заходящего в легкие. Однако у царевича смешалось всё. Хагалар ошибся, предположив, что царевна взорвала брата изнутри. Вместо этого она объединила две системы, но не совместила артериальную и магическую, которые текли параллельно друг другу, а равномерно вложила кусочки магической в оба круга кровообращения.
— Если глаза меня не обманывают, то етуны подарили тебе свою магию, — произнес Алгир торжественно. — Такого не знала прежде история Асгарда. Будь ты полукровкой по рождению…
— Будь он полукровкой, магия все равно вырабатывалась бы в спинном мозге и была бы смешанной, — поспешил перебить Хагалар, хотя Алгир никогда не лез в чужие дела и не стал бы сопоставлять или распространять даже очевидные факты. — Делить поток магии на три никто не умеет.
— Ты прав, Хагалар. Ваше высочество, я могу заключить следующее. В тебе переплелись три вида магии, которые ты можешь комбинировать по своему разумению. Но организм еще не привык к таким нагрузкам.
— Ты хочешь сказать, что никаких чужеродных сущностей во мне нет? — уточнил Локи.
— Я их не вижу, — уклончиво ответил Алгир.
— А я вижу, — подал голос Хагалар. — Я не целитель, я вообще, если так подумать, теперь никто, но по моему суждению и разумению, три очага магии, которые разместились в мозгу, сердце и диафрагме, могут оказаться составными частями какого-нибудь недружелюбного духа, который с удовольствием закусит сперва тобой, а потом и всеми нами.
— И который может воздействовать на мой мозг, — пробормотал Локи задумчиво. — Алгир, я верно понял, что они все материальны?
— Очаги магии? Разумеется. Все три.
— Их можно удалить операционно?
— В нашем мире можно почти всё, — серьезно ответил Алгир. — Но расплата за некоторые наши необдуманные поступки бывает очень высока. Ты навсегда потеряешь магию.
— Возможно, другого выхода нет, — Локи дал понять, что желает закончить исследования.
— Нет, детеныш, пока это точно не выход, — не менее серьезно заявил Хагалар. — Твой потенциал нужен Асгарду. Пока нет причин утверждать, что ты опасен. Ничего катастрофически страшного еще не произошло. У нас еще есть время.
— Когда произойдет, будет поздно, — невнятно пробормотал Локи и направился к двери.
— Ты куда?
— Прогуляюсь. И не смейте следовать за мной! — прикрикнул он, как только заметил движение Хагалара в свою сторону. — Мне надо подумать в одиночестве.
— Хорошо, иди, — Вождь примирительно поднял руки, раздумывая, кого из магов послать за Локи в образе мелкой птички или мошки. Недосын Одина потерял последние крупицы рассудка, если считает, что его отпустят одного.
— Что будем делать? — спросил Алгир, как только дверь за Локи закрылась.
— Спасать мир и дурного ребенка в первую очередь, — глаза Хагалара на мгновение полыхнули красным. — Действовать необходимо быстро. Предупреди всех, что с Локи приключилась настоящая беда, что он заколдован, возможно, опасен, что ему нужна помощь. Мы не знаем, что царевич вытворит в следующий момент. Надо быть в полной боевой готовности. Мои маги будут следить за ним. Надо достать боевые и защитные артефакты и активировать их. Я немедленно везу Ивара в Гладсхейм — надеюсь, на его примере поймем, что с Локи. Эйр должна справиться.