Локи все-таки будет судить асгардский суд?

Ершел

— Хагалар, вспомни, ты единственный, кто может помочь Локи, — всегда спокойная, рассудительная, сейчас Фригг не походила на себя: от волнения проступали ее истинные эмоции, которые она обычно успешно скрывала.

— Боюсь, никто ему уже не поможет. Мы понятия не имели, что исследования каскета так обернутся! Что несколько артефактов из Етунхейма среагируют одновременно, что Локи…

Он запнулся. Там, за барьером, целительницы и прислужницы Фригги пытались облегчить страдания мечущегося Локи. Его помолодевшее тело постоянно трансформировалось, но, хвала Иггдрасилю, не обращалось в етуна. То разом открывались старые раны и текла красная кровь, то на смену ей приходила разноцветная, то кожа серела,

то покрывалась морщинами. И все это в бесконечных метаниях и бреду, меж которыми иногда проскальзывали осмысленные фразы. Всеотец множество раз пытался достучаться до сознания — всё без толку: кровомагия не пускала даже высшего асгардского бога.

— Каскет, — величественно произнесла Фригг. — Изначальный артефакт Етунхейма нашел жертву и свершил свою месть.

— Я доверил тебе жизнь и здоровье моего сына, — не менее величественно произнес Один, намеренно подражая супруге.

— Я виноват перед тобой и готов понести наказание, — махнул рукой Хагалар. — И прочее, что ты хочешь от меня услышать. Но не сейчас, Один. Сейчас надо спасти ребенка.

— Я уже однажды проявил к нему жалость, — многозначительно не закончил Один и подошел к барьеру, за который не просачивались звуки. Целители не слышали разговор царской семьи, поглощенные спасением жизни царевича.

— Когда речь шла о Фригге, ты думал совершенно иначе, — взбеленился Хагалар. — Хотя я до сих пор хочу спросить: где ты был, когда она умирала?

— Выполнял свой долг перед Асгардом.

Вождь хотел было наговорить дерзостей, но зарождавшийся скандал прервала царица:

— Сейчас не время сводить старые счеты. Будет только хуже.

Она встала подле супруга.

— Хагалар, пожалуйста, объясни, что с нашим сыном?

— Это Лаугиэ, — соизволил пояснить мастер магии. — Не вздрагивай, прекрасная Фригга, ты должна была понимать, что если вы отсылаете Локи в поселение, переполненное учеными, то, в конце концов, его тайна откроется. Вам повезло, что только я знаю его истинную суть. Можете гордиться пасынком — он почти год молчал… — Хагалар сделал выразительную паузу. — Теперь я знаю, Один, почему ты прогнал меня.

— Ты сам ушел.

— Ты не оставил мне выбора.

— У каждого в этом мире есть выбор.

— Прекратите! — вновь вмешалась Фригг, вставая между магами. — Так вы ничего не сможете изменить. Продолжай, Хагалар, не скрывай от нас правду.

— Хорошо, прекраснейшая, — Хагалар был почти готов поверить в то, что царица снова благоволит ему, если бы не ощущал ее неприязнь почти физически. — Лаугиэ — а теперешний Локи — это не имя, это «священная жертва» на одном из множества етунских языков. Ваша Тень сорвала окончание ритуала, но Лаугиэ уже принадлежал темным богам, а сочетание нескольких боевых артефактов из Етунхейма включило механизм реакции.

— И сейчас перед нами появится невиданное существо для уничтожения асгардской армии, которое не состоялось тысячу лет назад, — подытожил Один. — И никто из ныне живущих не знает пределов его могущества.

Хагалар неопределенно кивнул.

— Что ж, это упрощает задачу, — Всеотец улыбнулся своим мыслям и поудобнее перехватил Гунгрир.

— Ты не посмеешь убить его, — Вождь встал перед барьером, собираясь дорого продать как свою жизнь, так и жизнь беспомощного царевича. — Должен быть другой путь. Фригга!

— Мой сын умер, упав в бездну, — приглушенно ответила царица. — И никому неведомо, кто из нее вернулся.

— У нас мало времени, — Всеотец снял купол.

— Нет!

Руки Хагалара заискрились, на них вспыхнули огоньки и молнии. — Мы никогда не сражались друг против друга, Всеотец…

— Ты вконец лишился рассудка! — прикрикнул Один, и все вздрогнули от неизвестно откуда взявшегося ледяного порыва ветра. — Я надеялся, что Локи наберется

от тебя мудрости, но ты в гораздо большей степени набрался от него глупости. Когда погибнет священная жертва, явится мстительный дух и разгромит нашу армию. Подумай над пророчеством, прежде чем преграждать мне путь!

И Один обошел Хагалара, застывшего посреди зала. Весь всё очевидно, как белый день, почему он не понял суть пророчества раньше? Асиньи Фенсалира безмолвствовали. Фригг подошла ближе и дотронулась до висков старого мага. Она делилась энергией. Отдавала долг за тот морозный день, когда Локи лежал в беспамятстве, страдая от воспаления легких. Хагалар позволил себе обнять царицу, как много веков назад. Если бы внимание целителей не было приковано к Одину, они почувствовали бы легкую магию, с помощью которой Хагалар скрыл себя и царицу от посторонних глаз.

Всеотец медленно подошел к безвольно лежащему на полу Локи. Порой дитя двух миров выгибалось и едва не калечило себя. Жалкое зрелище. Один стукнул копьем об пол, одновременно вытягивая вперед свободную руку. Безвольное тело прекратило выгибаться, замерло, повинуясь высшей божественной силе.

— Во имя моего отца, — начал Один. Навершие копья засияло, образуя правильный круг вокруг царя и царевича. — И отца моего отца!

Тело снова выгнулось дугой, но в этот раз по приказу Одина.

— Я, Всеотец, властитель девяти миров Иггдрасиля: Етунхейма, Нидавелира, Ванахейма, Хельхейма, Мидгарда, Муспельхейма, Нифльхейма и Свартальвхейма, прошу аудиенции. Да свершится чудо!

Сияние копья стало настолько нестерпимым, что все зажмурились, а Один почувствовал чужое присутствие. Пока это была не высшая сущность, а лишь тропа, по которой неведомые твари намеревались спуститься в девять миров. Узкая едва заметная тропка паразитировала на слабости Локи, на зарождавшейся болезни лёгких. Неведомые силы тянули к себе Всеотца в неясное пространство или подпространство за пределами известных девяти миров и Бездны. Высшие силы не просто согласились на аудиенцию, они жаждали прихода гостя, который расширит тропу и поспособствует связи двух миров. Расчет царя Асгарда был прост: етуны тысячу лет назад попросили богов уничтожить Одина, а не Всеотца, коим он тогда не являлся, поэтому боги не узнали в просителе собственную жертву. Но кто скрывается за маской богов? Некие высшие сущности, субстанции, первоэлементы? Магия и религия ётунов поражали Одина сильнее верований прочих народов, но их исследованиям почему-то никогда не уделялось дОлжного внимания. Зря. Один беззастенчиво вбирал в копье частицы потустороннего мира, чтобы потом отдать их Хагалару для исследований. Высшие силы поверили ему, манили к себе. Их основным проводником была кровомагия, но уничтожить ее, разделить кровеносную и магическую системы уже никому не под силу. Кровомагия не была источником, только указателем на какую-нибудь незаметную лазейку, в данном случае — на воспаление легких. Локи был немного простужен и держался из последних сил на странной защите не магического толка.

«Подойди, Фригг, » — ментально позвал Всеотец. Супруга не могла услышать его мысленный зов, но поняла обращенный к ней посыл. Она безбоязненно вошла в яркое сияние и положила ладони на плечи мужа. Она и без слов знала, что делать. Один лишь направлял ее целительные силы. Уничтожить очаг болезни. Перекрыть доступ воздуха высшим силам. Не дать им убить Локи и воспользоваться его телом.

«Я знал, что всегда могу положиться на тебя».

Она не услышала, но сжала руки чуть сильнее. Незримое присутствие ослабевало, тропа меркла, чужеродная энергия уходила вместе с несостоявшейся хворью. И только в Гунгрире слабо переливались мечущиеся плененные частицы непонятно чего. Поселенцы должны разузнать, что это такое, или погибнуть в случае неудачи.