Локи все-таки будет судить асгардский суд?

Ершел

— Начинается, — послышались возбужденные шепотки сразу с нескольких сторон: истекающий кровью, задыхающийся Локи выгнулся в путах, окутанный ярким сиянием, чей истинный цвет тараканы были неспособны передать. Из груди священной жертвы вырывались нити силы, отражались от стен и собирались во что-то плоское, полупрозрачное.

Асгардские воины подобрались, обнажили мечи и построились в боевые шеренги. Силы потустороннего мира постепенно пробуждались и готовились к нападению. Оправдались худшие подозрения Одина: Локи таки оказался проводником неведомых сил, связующим звеном между миром сущим и миром неизвестности. Переливающиеся полупрозрачные существа, соединенные нитями магии с телом полумертвого Локи, висели

точно напротив воинов, готовых броситься в атаку. Их форма беспрестанно менялась, сохраняя общие очертания чего-то среднего между цилиндром и параллелограммом. Это были не столько живые существа в привычном понимании асов, сколько фигуры, беспрестанно меняющие свои облик. Никто не двигался с места, даже таракан застыл на плече Фандралла, выдавая на редкость четкую картинку. Напряжение нарастало. Никто не атаковал.

И вдруг от существ отделилась полупразрачная парообразная субстанция. Гонимая слабым ветерком, она двинулась в сторону асов. Казавшаяся легкой, она неожиданно сбила их с ног. Таракан свалился на пол — внутрипещерное изображение потухло.

— Фандралл! — воскликнула Сиф. Невольные зрители разыгравшейся трагедии повскакали со своих мест и прильнули ко второму изображению, демонстрирующему пещеру снаружи. От нее во все стороны расходились лучи слепящего света. Земля задрожала, начался камнепад. Один из лучей неведомой силы попал по ветке, на которой сидел второй таракан — еще одно изображение померкло. Теперь асы имели возможность наблюдать за пещерой только издалека: до третьего таракана свет так и не добрался, и даже локальное землетрясение почти не ощущалось на том камне, где он сидел. Зато вспышки чужеродной энергии заметили обитатели мира Бездны. К пещере спешили местные разумные существа, отличавшиеся от неразумных лишь тем, что животные убегали от подозрительного места, а гуманоиды стремились к нему. Даже начавшиеся дождь со снегом их не остановили. Однако попасть в пещеру не смог никто: особенно яркая вспышка окутала ее плотным непрозрачным коконом.

— Локи! — враз побледневший Хагалар тихо шептал какой-то заговор.

— Брат! — Тор крепко стиснул в руке молот. — Я иду на помощь! Надо вытащить его из пещеры.

Тор в сопровождении друзей бросился к порталу, открытому прямо в комнате, но уперся в мощный магический барьер.

— Отец, пусти! — царевич вскочил на ноги и в отчаянии направил молот на бесстрастного Всеотца. — Брату нужна помощь.

— Фандралла надо спасать! — добавил Вольштагг. — И других воинов!

— Нет, — рявкнул Один, но его рык ни на кого не подействовал. — Мы сидим здесь и ждем. Скорее я закрою портал и оставлю всех в Бездне навечно, чем вы туда пойдете, указав противнику, что до Асгарда рукой подать!

Хагалар едва заметно кивнул, соглашаясь с владыкой Асгарда. За это Один был ему очень благодарен: старый друг всегда понимал, когда надо забыть о распрях и играть на одной стороне. Пусть и вопреки воле сердца.

— Но Локи…

— Мы знали, на что шли, — припечатал Один. — Подождем.

— Очертания пещеры проступают, — подал голос флегматичный Алгир. — Смотрите.

— Но вход в пещеру все еще замурован, — добавила Эйр, с восторгом наблюдавшая за перепалкой воинов с Одином: давно она не встречала тех, кто готов ради друзей пойти против воли царя Асгарда. — Обитатели Бездны не попадут внутрь.

— Как бы они не затоптали второго таракана, — пробормотал Один: третий сидел столь далеко, что не было никакой возможности рассмотреть листочек со злосчастным насекомым.

— Отец, тебя в такой ситуации волнует какое-то насекомое? — рассвирепел Тор.

— Этот таракан старше тебя в пять раз, как минимум, имей к нему уважение! — прикрикнул Всеотец. Тор захлебнулся словами, остальные не нашлись с достойным ответом. Всеотцу всегда удавалось ошеломлять окружающих: вот уже мысли воинов занимают

не Локи или Фандралл, а царь Асгарда, беспокоящийся о таракане. Слишком легко сбить с мысли асгардских воинов — хорошо, что враги об этом не догадываются. Глупый спор ненадолго отвлек всех от изображений, поэтому зрители не сразу заметили, что первая картинка проясняется.

— Таракан приходит в себя. Какое живучее насекомое, не зря у него такие большие ветвистые рога — приняли на себя удар сверхсилы. Надеюсь, не отвалились, — нарочито громко произнес Хагалар, обращая всеобщее внимание на расплывчатое изображение, принимавшее привычные очертания. Свод пещеры все еще освещали многочисленные факелы, по счастливой случайности не потухшие из-за камнепада и нападения неведомых сил. Вокруг таракана лежали асгардские воины и не подавали признаков жизни.

— Они дышат! — воскликнула зоркая Эйр. — Они точно дышат!

— Что с Локи? — в нетерпении крикнул Тор.

Один силой мысли развернул таракана в сторону приемного сына. Он все еще висел в цепях. Раны не кровоточили, хотя руки и были обагрены кровью. Кинжалы валялись на полу. Он висел, опустив голову, но все видели, как поднимается и опускается грудная клетка. Локи дышал. Тяжело, судорожно, но дышал.

Наступило напряженное молчание, еще более напряженное, чем во время нападения неведомых тварей. Семь пар глаз уставились на Одина, от чьего решения зависела судьба почти трех десятков воинов, запертых в пещере.

— Подождите меня здесь. Если через четверть часа я не вернусь, то перенесите всех в полевой лагерь, — произнес царь, хорошенько промариновав подданных. — Хагалар, обеспечь магическую защиту. Как изнутри, так и снаружи. Алгир, Эйр, окажите воинам помощь. Тор, ты с друзьями перенесешь всех в Асгард. И тараканов не забудьте. Не теряйте бдительности. Мы не знаем, что случилось и что с нашими воинами, — приказал Один и быстрым шагом покинул башню, отправившись туда, где надеялся получить ответы на все терзавшие его вопросы. С порталом разберется Хагалар, а лагерь подготовили заранее: далеко от хуторов, среди бурлящих гейзеров — там, где не бывает снега, где стоит омерзительный запах серы.

Всеотец ускорил шаг, завернул за очередной поворот и уперся в пустынный тупик, скрывавший вход в тайные проходы. Попав в них, Один перешел на бег. Абсолютная тьма не мешала ему ориентироваться в пространстве. Нельзя терять ни минуты, слишком многое поставлено на карту. Он обязан узнать, что произошло в пещере на самом деле и принять окончательное решение.

Рука нащупала панель, за которой скрывалась дверь в искомую комнату. Один распахнул ее пинком, так что она чуть не слетела с петель. Фригг сидела на кровати, опустив голову на руки. Бледная, измученная, перепачканная кровью Локи. Ее трясло от жуткого нервного перенапряжения.

Буквально пролетев разделяющее их пространство, Один заключил супругу в объятия. Крепкие, надежные, такие желанные до рождения Тора. И Фригг ответила ему, прижавшись всем телом. Свежей кровью Локи обагрились одежды Всеотца — даже в такой мелочи супруги стали едины. Холодное, дрожащее тело постепенно теплело. Всеотец отложил все вопросы, позволяя иллюзии единения поглотить их. Главное он уже узнал — ничего ужасного не случилось. Если бы было иначе, супруга рассказала бы сразу.

Такой она была на самом деле — дерзкой, непостоянной, идущей своим путем. Она не приняла план Хагалара, но даже не озвучила собственный, и Один до последнего только догадывался о ее замыслах. Хотя для воссоздания образа Уллы не требовалось приложить никаких особых усилий, Всеотец не верил, что Фригг сделает то, что побоялись сделать они с Хагаларом — останется с Локи до конца. И только настроив насекомых, он убедился в ее храбрости. Магии Фригг хватило с лихвой и на асгардских воинов, и на тараканов, только их хозяин почувствовал магию отвода глаз.