Ложь
Шрифт:
французское шампанское… Вы позволите мне немедленно послать бутылочку охлажденного шам-
панского мадам Сан Тельмо?..
– Это будет излишним беспокойством…
– Никоим образом, для меня будет огромной честью, если Вы позволите мне припасть к ее но-
гам.
– Моя жена очень устала, а я намерен сей же час продолжить путь…
– Вы сошли с ума?.. Ведь это поездка чудовищна…
– Я очень хорошо это знаю, поскольку совершил ее дважды. Если бы этот проклятый Игуасу
явился, мы были бы уже в пироге.
– Кажется, Вы заключили с мадам Сан Тельмо договор самоубийства…
– Ну да, как же!..
– Успокойте нервишки, дружище. Ваш индеец появится, когда у него возникнет желание, ведь
именно так появляются все индейцы, а тем временем Вы должны позволить мне засвидетельствовать
мое почтение сеньоре Сан Тельмо.
– Мы очень спешим.
– С Вашим огромным багажом, Вы не сможете подняться по реке вплавь… Будьте благоразум-
ны. Так сильно спеша невозможно приспособиться жить в этом краю. Посмотрите, как Вы нервничае-
те из-за того, что так воспринимаете эти вещи…
– Сеньор Бело!..
– Успокойтесь, чуточку философии… Я дам соответствующее распоряжение, чтобы разыскали
Вашего Игуасу, или другого индейца, который заменил бы его. Вы не знаете этих людей,.. предоставь-
те это мне. А тем временем, давайте вернемся в отель. Вы не можете запретить мне принести ужин
мадам Сан Тельмо. А что до Вас, счастливый муж, у Вас еще будет время испытать трудности, преодолевая реку.
Бело взял под руку Сан Тельмо, увлекая его за собой… И Деметрио автоматически, не сопро-
тивляясь, следует за ним. Ему кажется едва ли не лучшим, что он не должен находиться наедине с Ве-
роникой. Находиться перед ее телом креольской* Венеры, перед ее воспламеняющими красными гу-
бами, перед ее огромными глазами, которые печаль заставляет казаться более черными, более глубо-
кими, более страстными и грустными. Как будто они, как никогда прежде, обладали роковым притя-
жением бездны.
* креол – в латинской америке любой потомок конкистадоров
Глава шестнадцатая.
Столовая отеля “Сан Педро”. Маленькие столики, расставленные вдоль четырех просторных
галерей, окружающих широкий двор в колониальном стиле, и эта ночь, хранящая удивительный отпе-
чаток веселья. Обычный оркестр наполняет воздух радостными нотками мачичи*.
Официанты, красиво одетые в белое, снуют среди украшенных экзотическими цветами столов.
За одним из них, предусмотрительно отделенном от прочих тонкими побегами ареки** и широкими
119
прохладными листьями гигантской маланги***, сидит, улыбаясь Вероника. Она с трудом отвечает на
знаки внимания
панским.
– Какой удивительный случай мог толкнуть Вас в эти дикие земли, мадам Сан Тельмо?.. Мне
кажется всего шампанского Куйабы мало, чтобы отметить это событие.
– Вы называете мою женитьбу случайностью, сеньор Бело?
– Ну конечно же, нет, Вы бы мне этого не простили, не так ли, друг мой?.. К тому же, увидев се
годня утром Вашу жену, я наглядно убедился, что Вы стали самым счастливым человеком Бразилии.
Едва ли можно поверить, что Ваша женитьба – случайность… Какое значение может иметь Ваше пре-
бывание в сельве? Ведь присутствие мадам Сан Тельмо превратило бы глинобитную хижину в самый
лучший парижский отель. Вы позволите мне произнести тост в Вашу честь, мадам?..
– Думаю, что уже достаточно…
– Хочу сказать, что Ваше шампанское отменно, месье Бело, но нет необходимости им злоупо-
треблять.
– Вы можете так говорить, дружище. Когда мы поднимемся из-за стола, Вы последуете в бла-
женный рай, ну а мне останутся хотя бы сны, мечты, навеянные шампанским… Игнасио… Игнасио.
Открой еще бутылку, естественно, из моего запаса…
– Прошу Вас, довольно…
– Мадам Сан Тельмо… Немножко сострадания к этому бедному изгнаннику-французу, которого
Вы наполнили воспоминаниями и тоской по его Парижу…
– Не преувеличивайте слишком, прошу Вас…
– Преувеличивать?.. Я едва могу выразить то, что чувствую… Ваша утонченная красота, ваша
изысканность, ваша элегантность делают Вас достойной того, чтобы быть француженкой.
– Я отдаю должное Вашим соотечественницам, месье Бело, но ведь и у нас есть настоящая по
своей сути женщина – это Вероника, креолка, рожденная на нашей земле.
Деметрио сжал в кулаке салфетку, его речь настолько зла и груба, что любезность звучит
угрожающе, как вызов на дуэль. Однако месье Бело, похоже, пребывает в самом лучшем из миров и…
он улыбается…
– Вероника… Чудеснейшее имя – смелое, горячее, достойное такой женщины, как Вы. Какая у
Вас была фамилия до замужества, мадам Сан Тельмо?
– Кастело Бранко.
– О ля ля!.. Как Вы говорите?.. Вы из тех Кастело Бранко, проживающих в Рио-де-Жанеро?.. Вы
– родственница дона Теодоро, банкира?
– Я – его племянница.
– Боже мой… Но в таком случае, кем же тогда приходился Вам всем известный капитан Роберто
де Кастело Бранко, из большой деревни со стороны племени Высоких Амазонок, тот, что погиб на
знаменитой дуэли!...
– Это был мой отец.