Мантык, охотник на львов
Шрифт:
— Нельзя же такъ, гэта, — воскликнулъ онъ, — надо хорошенько сть.
И онъ отрзалъ заднее стегно и положилъ его на свжій листъ инжиры передъ англичаниномъ.
Розовое нжное мясо благоухало. Прозрачный жиръ капалъ съ хлба на листъ банана. Черные гости въ возбуждены встали и, кто ножомъ, кто прямо руками отрывали себ куски сочнаго бараньяго мяса. Блюдо поставили на столъ и черные слуги принесли второго и третьяго барана.
Старикъ, отпускавшій шутки, въ какомъ-то возбуждение пира плъ и плясалъ вокругъ стола.
— Скажите этой черной свинь, - проворчалъ Брамбль, обращаясь къ Кол, - чтобы не смлъ длать со мною своихъ гнусностей. Меня стошнитъ отъ его сальныхъ пальцевъ!
Коля умоляюще взглянулъ на Брамбля.
— Но, мистеръ Брамбль, — воскликнулъ онъ. — Это же самая высшая абиссинская вжливость!.. Самый большой почетъ для гостя!
— Къ чорту эти обычаи дикарей!
Колю выручилъ Стайнлей. Онъ вскочилъ изъ-за стола и пошелъ навстрчу Ато-Уонди, показывая знаками, чтобы ему положилъ въ ротъ кусокъ мяса Ато-Уонди.
— Мн, гэта, мн! — говорилъ онъ, ласково и привтливо улыбаясь…
На столъ подавали черный горячій кофе въ маленькихъ глиняныхъ чашечкахъ. Пиръ приходилъ къ концу.
— Ну, довольно! — ршительно сказалъ Брамбль. — Всему бываетъ конецъ. Къ длу! Пора говорить и о дл. Позовите ко мн эту старую обезьяну. Я хочу говорить объ охот.
Мистера Стайнлея въ это время окружили на другомъ конц стола абиссинцы. Его мсто было пусто. Коля привелъ Ато-Уонди къ мистеру Брамблю.
— Пусть садится, — строго сказалъ Брамбль. Ато-Уонди покорно слъ на мсто мистера Стайнлея.
Мистеръ Брамбль сверкнулъ круглыми очками и, хлопая толстой рукой съ короткими пальцами по рук Ато-Уонди, бросилъ:
— Гд левъ?
Коля перевелъ вопросъ.
Лицо Ато-Уонди стало серьезно.
— Левъ обложенъ у Гадабурка, — сказалъ онъ. — Тамъ ихъ было цлое семейство: — левъ, львица и два годовалыхъ львенка. Но тамъ охотился одинъ человкъ. Очень храбрый человкъ. Онъ одинъ на одинъ идетъ на льва.
«Какъ старый Мантыкъ хаживалъ на тигровъ», — подумалъ Коля, и быстро перебилъ Ато-Уонди:
— Кто этотъ человкъ?
— Одинъ арабъ.
— Какъ его зовутъ?
— Сеидъ-Магометъ. Очень храбрый человкъ. Онъ три дня тому назадъ убилъ одного молодого льва. Вчера другого. Онъ хотлъ идти и на стараго, да ему не позволили. Стараго льва, гэта, негусъ негусти опредлилъ для тебя.
Коля перевелъ слова Ато-Уонди.
— Хорошо, — сказалъ мистеръ Брамбль. — Гд же обложенъ старый левъ?
Ато-Уонди взялъ блинъ инжиры и, разрывая его на кусочки, сталъ раскладывать ихъ по банановому листу.
— Вотъ такъ будетъ, — говорилъ онъ, тыкая
Коля задохнулся отъ волненія и не могъ переводить. Мистеръ Брамбль всталъ со скамьи, подошелъ сзади къ Кол и обими руками тяжело навалился на его плечи.
— Что это значитъ Минабелла? — хрипло спросилъ онъ. — Львы?
— Нтъ, — въ сильномъ смущеніи, едва слышно пробормоталъ Коля, — Ато-Уонди говоритъ, что Минабелла это маленькое селеніе. Между нимъ и селеніемъ Гадабурка обложенъ левъ.
Коля быстро спросилъ, умоляюще глядя на Ато-Уонди.
— Тэта…. Вы не знаете, у Минабеллы нтъ креста? Тамъ не жилъ московъ ато Петросъ?
— Не знаю… Я тамъ никогда не былъ. Я въ этихъ мстахъ недавно. Я всегда жилъ подл Харара.
— Ну, нечего разговаривать больше, — сказалъ мистеръ Брамбль. — Къ длу… Поблагодарите хозяина, да и хать надо. Тоже и льву можетъ надость дожидаться насъ, когда мы соблаговолимъ его убить.
Мистеръ Брамбль направился къ своему мулу.
XIII
СБОРЫ…. ПЛАНЫ…. МЕЧТЫ…
Вернувшись на бивакъ, мистеръ Брамбль плотно занавсилъ полу своей палатки и остался вдвоемъ съ мистеромъ Стайнлеемъ. Коля со слугами хлопоталъ, разсдлывая и прибирая муловъ.
Мистеръ Брамбль былъ въ большомъ оживленіи. Онъ смотрлъ, какъ ложился на свою постель немного охмлвшій отъ тэджа и тяжелаго обда у Ато-Уонди мистеръ Стайнлей, самъ же топтался въ палатк, потирая руки и сверкая круглыми стеклами очковъ.
Мысли тяжело ворошились въ его голов.
«Онъ богатый, ничего не длающій англичанинъ. Очень богатый. Но понятіе богатства такъ растяжимо! Такъ легко потерять все, что имешь и такъ важно имть очень много. И понятіе много тоже относительно»…
Для мистера Брамбля слова много не было. Ему всегда было мало,
«Кладъ Русскаго мальчика Коли… Словъ нтъ — славный этотъ мальчикъ!.. Очень милый!.. Но на что ему этотъ кладъ? И притомъ кладъ не можетъ кому-то принадлежать. Кладъ — это находка. Для того, кто зарылъ кладъ, кто доврилъ его земл — кладъ уже пропалъ. Его нтъ.
Кладъ нельзя завщать. Кладъ принадлежитъ тому, кто его найдетъ и откопаетъ. А найдетъ его и откопаетъ онъ, мистеръ Брамбль. Не даромъ онъ узналъ секреть Коли… Надо устранить только Колю».
Жестокая улыбка скривила полное лицо Брамбля.
«Мало ли что можетъ быть въ такомъ путешествіи по пустын«- подумалъ онъ.
За палаткой былъ слышенъ бодрый, веселый и, какъ показалось мистеру Брамблю, счастливый голосъ Коли… Онъ что-то говорилъ, объясняя абиссинскимъ слугамъ, и т смялись.
Стайнлей лежалъ на койк и курилъ трубку.