Между нами. На преодоление

verdes De ojos

Я люблю Ольховского.

Я его очень...

Мирон лениво подхватывает мою ладонь и подносит к губам. Поцелуями пересчитывает пальцы. Смотрит внимательно. Между нами сквозят неозвученные вопросы и признания.

Перемещает мою облюбованную руку себе на грудь. И я начинаю водить по ней этими самыми обцелованными пальцами, вороша мелкие завитки коротких густых волосков.

Молчание говорящее. В нем сосредотачивается всё то, что могут друг другу без слов поведать двое взрослых людей.

Опускаю веки первая. Мир не ощущает, но мое молчание ещё и пахнет. Неизбежным скорым расставанием.

39.

Настроения весны

И такое бывает — родные люди становятся чужими в моменте.

В воскресенье вечером Мирон уезжает, чтобы с утра быть в банке.

Отрабатываю смену в понедельник в тотальной прострации под шумок не перестающего тикать внутреннего таймера.

Я ставлю себе некий предел. В начале апреля у Ольховского день рождения, осталось около пары недель. Думаю, правильнее будет сказать ему после этого события.

А, может, я отсрочиваю расставание, потому что внутри всё противится этому решению?.. И где-то глубоко бьется малюсенькая надежда на то, что никакого выбора делать не придется?

Глупость. Это жизнь, а не кино, где обязательно в роковой момент происходит чудо, спасающее ситуацию. Меня-то точно ничего не спасет, мама никогда не изменит своего мнения, а я не посмею в приоритетах поставить кого-то выше неё.

Во вторник после пробежки собираюсь за подарком для Мира. Мне кажется уместным подарить ему что-нибудь из типично мужского. Еду в оружейный магазин на окраине, чтобы выбрать кинжал или нечто подобное.

Солнце припекает слишком активно для конца марта, даже снимаю куртку, чтобы не запариться, пока такси колесит по незнакомым мне улочкам. Вот так живешь всю жизнь в одном городе, а некоторые его районы не знаешь от слова совсем.

Продавец вежливо и профессионально консультирует меня в течение получаса, но ни одно представленное холодное оружие я никак не ассоциирую с Мироном.

— А Вы бы не хотели сделать индивидуальный заказ? — Так тоже можно? — загораюсь. — Да, конечно. Наши мастера подготавливают эскизы, исходя из Ваших предпочтений, мы согласовываем с Вами окончательный вариант и приступаем к работе. — Я ограничена во времени. Сколько это займет? — В среднем, около десяти дней. Максимум — две недели. Зависит от того, насколько быстро Вы определитесь с видом кинжала и рисунком, если он предполагается. Иногда клиенты сомневаются дольше, чем изготавливается само изделие. — Отлично! Мне подходит. Покажите каталог. А с рисунком, думаю, я уже и так определилась…

Спустя ещё минут двадцать неимоверно довольная, я вношу предоплату и покидаю магазин.

Стоит выйти на улицу, и весь энтузиазм от удачной сделки улетучивается под грохот темных туч на небе. Вот тебе и настроения весны — разгон погоды по мановению. Порыв неприятного ветра сбивает меня с шага. Я застегиваю куртку и быстро иду к главной дороге, откуда легче вызвать такси. Иначе машинам придется делать длинный крюк, чтобы попасть в закоулок, где находится магазин.

К счастью, дождь пока не капает, только гремит сверху предупреждающе. Я достаю телефон из кармана, нажимаю на иконку, но приложение дает сбой. Пробую ещё несколько раз — та же история.

А

уже накрапывает.

Растерянно оглядываюсь, ища убежище на пустынной дороге, пока не ливануло. Чуть поодаль замечаю большое здание, похожее на казенное учреждение, и направляюсь к нему. На подходе натыкаюсь на кафешку с заманчивым названием «Очаг» и сразу юркаю внутрь.

Посетителей внутри не так много, и в основном все с детьми. Делаю вывод, что это заведение семейного типа — небольшое, светлое, уютное.

Официант интересуется, одна ли я, и, получив ответ, отводит к маленькому столу в углу. Сделав заказ, вновь пробую войти в приложение такси. Тщетно.

Пока перезагружаю смартфон и проделываю всевозможные манипуляции, чтобы устранить неполадку, мне приносят капучино и пирожное.

На улице льет как из ведра. Уныло наблюдаю эту картину со своего места, отпивая кофе. Скачиваю другое приложение такси-сервиса, регистрируюсь и вызываю машину. Ожидание от пятнадцати минут — предсказуемо.

Когда в следующий раз поднимаю голову к панорамному окну, взгляд цепляется за фигуру беременной девушки. Она одета в облегающее вязаное платье, достаточно тонкое, благодаря чему аккуратный живот невозможно не заметить. Наверное, месяц шестой-седьмой. Присев за свой столик, брюнетка встряхивает волосами и отбрасывает их назад. Смотрю на неё и понимаю, что видела раньше.

И как обухом по голове — кадр, где застаю Альберта с любовницей у себя в квартире. Меня бросает в холодный пот от моментальной догадки. И в подтверждение через миг в приближающемся к девушке мужчине узнаю? брата. Окатывает парализующим шоком.

Они не чувствуют пристального внимания, а я продолжаю во все глаза таращиться на представшую идиллию.

А потом резко поднимаю руку, жестом прося счет. Видимо, это движение всё же заставляет брюнетку бросить в меня мимолетный взор. И остолбенеть. Как я сама минутами ранее. Следом за ней оборачивается Альберт. Но его реакцию я уже не вижу из-за официанта, протягивающего мне POS-терминал.

Неожиданностью становится появление брата за моим столиком мгновением позже. Он бесцеремонно плюхается и заправски устраивает локти на поверхности, немного подаваясь вперед.

— Ты что тут забыла? Следишь за мной?

Брови взлетают вверх. У кого-то здесь мания преследования.

Беру телефон и приподнимаюсь, собираясь уходить. Но Альберт делает рывок и хватает мое запястье, вынуждая сесть обратно.

— Я тебе вопрос задал, Аделина, — цедит под моё упрямое молчание.

Дуэль наших взглядов длится долгих секунд десять. Даже не знаю, что можно сказать в такой ситуации, если все слова излишни?

— И нечего глазеть на меня так, будто ты святая простота. Знаем мы, как ты развлекаешься…

Если до этого я задавалась вопросом, зачем брат рассказал маме о моей связи с Мироном, как мелкий пакостник, без прямого разговора со мной, то теперь определенно точно ответ найден. Я вижу страх в его глазах. Боится быть разоблаченным. Уверен, что, если сместить фокус в мою сторону, к нему хоть какое-то время не будут лезть. Он просто идет в нападение. Лучшая защитная тактика.

Ну и, само собой, считает именно мое поведение недопустимым, когда как живот его любовницы уже лезет на нос.