Милые бездельники
Шрифт:
— А я его встртилъ, кажется, на лстниц.
Онъ встртилъ уходившаго отъ Александры Ивановны ея вліятельнаго родственника.
Впрочемъ, небеса благословили этотъ союзъ и въ дтяхъ недостатка не было. Два сына и дв дочери родились у Казанцевыхъ въ теченіе какихъ-нибудь восьми лтъ супружеской жизни и были сданы на руки нянекъ, мамокъ, гувернантокъ, гувернеровъ и слугъ, такъ какъ у Алекся Николаевича были на рукахъ общественныя обязанности, а Александра Ивановна должна была, по своему положенію, поддерживать свтскія связи. Такимъ образомъ мужъ и жена или здили по цлымъ днямъ, или принимали на своихъ
— Bonjour, maman! Bonjour, papa!
Нсколько ближе узнали родители старшаго сына, когда онъ не могъ выдержать никуда экзамена и долженъ былъ опредлиться въ одинъ изъ конныхъ гвардейскихъ полковъ вольноопредляющимся. Еще ближе узнали они его, когда имъ предъявили векселей на тридцать тысячъ. Между отцомъ и сыномъ послдовало крупное объясненіе въ нсколько вульгарномъ тон:
— Теб еще учиться, а не кутить нужно! — горячился отецъ.
— А я думаю, что мн нужно жить, пока я молодъ, — отвтилъ сынъ. — Вы живете, maman живетъ, значитъ, и я хочу жить.
— Я откажусь за тебя платить долги, я это въ газетахъ напечатаю, — сказалъ отецъ.
— Вы знаете, что крестный отецъ положилъ на мое имя независимый капиталъ, — отвтилъ сынъ. — Я трачу не ваши деньги.
Крестнымъ отцомъ юноши былъ тотъ вліятельный родственникъ, посщенія котораго къ Александр Ивановн совпадали съ посщеніемъ мигрени.
— Я все знаю, но мотать теб не позволю! — крикнулъ отецъ.
— Я, papa, кажется, и не просилъ на это позволенія, — отвтилъ сынъ.
— Вонъ! — крикнулъ отецъ.
— Гд это вы научились такъ кричать! — сказалъ сынъ, пожимая плечами и удаляясь изъ комнаты.
Посл этого объясненія послдовало объясненіе родителей между собою. Отецъ назвалъ сына идіотомъ, болваномъ, сказалъ, что въ фамиліи Казанцевыхъ не было никогда такихъ глупцовъ и невждъ, на что мать съ ироніей отвтила, что, вроятно, сынъ не иметъ никакихъ общихъ чертъ съ этой фамиліей, кром страсти къ кутежамъ и праздности.
— Потому что, вы, конечно, не станете отрицать, что эти качества онъ наслдовать отъ васъ, — закончила она.
Долги сына, однако, заплатились, заплатились и еще новые векселя, выданные имъ, и дла пошли обычнымъ порядкомъ.
Но наученный опытомъ отецъ поспшилъ отдать въ закрытое заведеніе младшаго сына и просилъ начальство заведенія держать юношу въ строгости. Повидимому, все пошло хорошо: юноша былъ запертъ въ училищ по цлымъ недлямъ, онъ находился подъ надзоромъ учителей и начальниковъ, его окружала привилегированная молодежь, онъ обязательно приготовлялъ уроки, онъ аккуратно переходилъ изъ класса въ классъ. Отецъ былъ спокоенъ за его участь.
— Да, правильное образованіе много значитъ, — говорилъ онъ. — Какъ бы ни воспитывали дтей дома, а все-таки дома нтъ той правильности, той дисциплины, которая господствуетъ въ учебныхъ заведеніяхъ. Дома всегда бываютъ поблажки, меньше строгости, меньше страха. Я Сержемъ очень, очень доволенъ!
И дйствительно, Сержъ росъ приличнымъ, выдрессированнымъ, серьезнымъ мальчикомъ. Онъ держалъ себя умло, чинно, ловко и немного свысока относился ко всмъ. Я нсколько разъ заставалъ этого юношу у Алекся Николаевича и
Какъ-то цлая компанія старыхъ кутилъ, извстныхъ всему Петербургу, являющихся неизмнно на вс первыя представленія и бенефисы въ театры и въ лтнія увеселительныя заведенія, пріхала съ дамами къ Доротту. Въ числ пріхавшихъ былъ и Алексй Николаевичъ, какъ непремнный членъ этой компаніи. Онъ сбросилъ на руки слуги пальто и поднялся съ своей дамой подъ руку въ залъ, чтобы пройти въ отдльныя комнаты, и остановился въ недоумніи: черезъ залу проходилъ тоже съ дамой подъ руку его Сержъ, окруженный толпой товарищей. Молодежь шумла и смялась. Сержъ взглянулъ, прищуривъ глаза, на отца, и тотчасъ же развязно заговорилъ со своей дамой, точно не узнавъ отца. Алексй Николаевичъ смутился и выпустилъ руку своей спутницы, сдлавъ шагъ по направленію къ своему сыну, но сынъ, не моргнувъ глазомъ, прошелъ мимо и исчезъ со своей компаніей въ другихъ комнатахъ. Алексю Николаевичу было какъ-то не по-себ, у него исчезла всякая веселость; онъ слышалъ въ сосднихъ комнатахъ смхъ, пніе и говоръ сына и не могъ самъ повсничать въ своемъ кружк. Но сынъ, повидимому, нисколько не былъ смущенъ встрчей съ отцомъ и продолжалъ потшать свою компанію, вызывая ея смхъ и аплодисменты своими шутками, своими куплетами.
Кое-какъ дотянувъ вечеръ, Алексй Николаевичъ вернулся домой.
На слдующее утро онъ встртился съ сыномъ за завтракомъ. Тотъ, по обыкновенію, спокойно и сдержанно проговорилъ ему, садясь за столъ:
— Bonjour, papa!
Алексй Николаевичъ молча пожалъ протянутую ему руку сына и не зналъ, какъ начать разговоръ. Наконецъ, онъ спросилъ:
— Гд ты былъ вчера?
— У Доротта, — отвтилъ сынъ.
— А! Значитъ, я не ошибся! — сказавъ отецъ.
— А ты меня видлъ? — спросилъ сынъ.
Алексй Николаевичъ съ удивленіемъ посмотрлъ на него.
— Да вдь и ты же, вроятно, видлъ меня, — проговорилъ онъ.
— Я, papa, стараюсь не видать того, чего мн не нужно видть, или, по крайней мр, не говорить объ этомъ, — сухо отвтилъ сынъ, принимаясь за завтракъ.
Отецъ посмотрлъ на его спокойное лицо и смутился еще боле. Черезъ минуту онъ заговорилъ снова:
— Мн очень досадно, что я тебя встртилъ въ подобномъ мст, въ такой компаніи!
— Въ какой компаніи? — проговорилъ сынъ, вопросительно поднимая глаза на отца. — Это были люди нашего круга…
— Но эти кутежи не доводятъ…
Алексй Николаевичъ не кончилъ фразы, такъ какъ сынъ, кончивъ котлету, положилъ ножъ и вилку и взглянулъ на отца, откинувшись на спинку стула.
— Мы мужчины и потому намъ нечего особенно церемониться, — проговорилъ юноша. — Мн девятнадцать лтъ и ты, конечно, понимаешь, что я не монахъ, не отшельникъ, не сконецъ. Я точно такъ же знаю, что и ты — passez moi le mot, cher papa, — чуть не холостякъ.
При послдней фраз сынъ вздохнулъ не безъ грусти.