На развалинах Мира
Шрифт:
Я напряг мускулы. Своеобразный рычаг — я привязал один конец к плите, и мое страстное желание вырваться, сдвинули обломок с места. Я обливался потом — осталось еще немного и сил не хватало… Пес, возникнув, как привидение, молча вцепился зубами в свободный конец, и с его помощью я приподнял плиту… Через минуту, поглаживая его по холке, я тихо приговаривал:
— Спасибо тебе, пес… Сегодня ты нас спас.
Достав мазь, я перебинтовал ему лапу. Тот спокойно сидел и ждал, пока я закончу. После пришлось заняться собой — резцы полоснули меня по руке и содрали клок кожи. Я собрал вещи — мы собирались уходить, когда взгляд упал на мертвые туши. Здравый смысл подсказывал, что задерживаться не стоит — но, у них,
Пока я возился, он охранял, сидя возле входа в подвал. Запах крови, которым пропиталось все, перебивало запахами нефти. Вслед, за смотанными шкурами, пошли и резцы — вот что сможет заменить мне наконечники для стрел! А потом, когда я повыбивал их топориком из окровавленных пастей, ко мне пришла шальная мысль — если уж приходится жить по диким законам, то не обзавестись ли, и украшением, в стиле тех эпох? Я отрубил когти на лапах и засунул их в мешок. Копье, к сожалению, сломалось. Я выдернул обломок древка из туши — само лезвие осталось на нем как, влитое. Оно оправдало себя — только мое падение не дало возможности нанести им еще один удар. Я подумал, что если придется провести всю оставшуюся жизнь, среди вот таких вот монстров, то мне понадобится все оружие, какое я только смогу изготовить… И что еще эта жизнь могла преподнести? Свинорыл, крысы, насекомые, которых я никогда не видел… И та, загадочная тень в воде — от которой так шарахнулся мой пес? Да, если человек где-то, и выжил — то, соседство с этими зверьми, значительно сократит его численность, прежде чем он научиться, как с ними бороться! То, что я одержал верх, в схватке, еще ничего не значило — численность тварей могла быть огромной, если учитывать, сколько их могло быть, до катастрофы — в подземельях, в заброшенных подвалах и коммуникациях города. Пусть, не все, а только часть превратилась в таких — разве мало? Я уже был внутренне готов к сражению — и то, с трудом, не выронил оружие, от ужаса перед хищниками! Мне просто посчастливилось, что крысы не появились на нашей территории раньше.
Естественные преграды — провал и река — не позволили им сделать этого. Но, если я со щенком смог перейти дно полузатопленной реки-болота, то смогут и они. Рано или поздно, они ее преодолеют — и тогда, битва продолжится… Кто-кто, но живучестью, эти твари, могли дать фору любому.
Поспорить с ними могли разве что тараканы — но те хоть не достигали таких форм! Я поморщился, представив себе подобное. Бррр…
Черный предупреждающе зарычал. Опять! Я подскочил и бегом пересек подвал.
Здесь, снаружи, стоя возле покосившегося ската крыши, я понял, почему щенок предпочел нижний путь — по верху пройти было нельзя. Это только снизу казалось, что она преодолима — на самом деле, достигая размеров, чуть ли не футбольного поля, она вся была изломана, и держалась буквально ни на чем. Щенок, выполняя мое приказание сбросить веревку, очень сильно рисковал… Стая, встретившая нас у входа, скорее всего, знала про это — вот почему на нас напали так слаженно и все вместе. Они видели, что нам просто некуда деться! Но была еще одна группа этих чудовищ — та, которая не смогла проникнуть в подземелье с нефтью, на другой стороне! И, если эти руины им так хорошо знакомы — то это означало, что они сейчас появятся здесь, минуя завалы, по ходам, известным и доступным только им! И нам опять придется спускаться в подвал и принимать еще один бой!
Я кинулся назад — щенок, не колеблясь ни мгновения, следом. У нас не было выбора — или мы, еще раз, все же пройдем по опасной тропе, через озеро, или останемся здесь навсегда… Времени было в обрез. Я подбежал к краю, где застыла черная пленка нефти и, сбросив груз со спины, подтащил дохлую крысу —
— но вдаваться в подробности мне было некогда. Мы видели несколько серых точек, мелькнувших и пропавших у противоположного края крыши — крысы бросились под свод!
— Мало вам? — я недобро сощурил глаза…
Мне в голову пришла опасная идея… Я обвязал наконечник одной из стрел тряпкой, как следует, обтер ею шкуру пса, и, отогнав его на несколько шагов, вытащил спички… Потом, тщательно рассчитав расстояние, выстрелил
— огненная полоса пересекла половину крыши, а затем нырнула в отверстие.
— Ну, теперь — Ходу!
Примерно через минуту, за спинами раздался такой взрыв, что у нас земля ушла из-под ног. Позади к небу вздымался густой столб дыма и пламени. Все заходило ходуном, и многие, из еще стоявших стен, стали крениться и падать в опасной близости от нас. Волна жара прошла над головами — озеро взлетело на воздух и теперь полыхало, покрыв все в округе, минимум на полкилометра.
— Все. Сколько бы их там не было — им теперь не до нас. И, вообще — ни до кого. Сгорели.
Попали крысы в огонь, или успели удрать — но за нами, по крайней мере, никто не шел. А, если в развалинах водились другие хищники — запах окровавленных шкур, которые я тащил, могли отбить желание у любого.
На этот раз мы вышли точно — к мосту. В наиболее трудных местах я подхватывал щенка и брал его подмышку — он не мог идти, как прежде — мешала и пораненная лапа, и то, что он весь был вымазан в нефти, и из-за этого постоянно срывался и скользил даже на ровном месте. Только сейчас я обратил внимание, как он стал тяжел — я давно не таскал его на спине!
Хорошо хоть, что я не стал с собой брать все шкуры — только те, которые посчитал наиболее подходящими для обработки.
Мы преодолели несколько секций моста, проползли по крышам и бокам опрокинутых вагонов, и остановились — дальше было открытое пространство около тридцати метров. Вагоны и секции продолжались дальше — но до них еще следовало добраться. Бревна и доски, по которым мы перебирались, исчезли.
Либо их унесло водой, либо, случился очередной толчок. Это не имело значения — перед нами была вода, и я не знал, что решить. Спускаться с надежной крыши на эту мутную жижу мне не хотелось. Впрочем, среди воды бревна все-таки попадались — они отстояли друг от друга на небольшом расстоянии. При желании можно было попытаться перепрыгивать с одного на другое — и таким образом достичь остальных секций. О том, чтобы переходить реку в другом месте, нечего было думать — уровень поднимался, чуть ли не на глазах. Но легко сказать — перепрыгнуть… С грузом. С собакой на плечах, с оружием…
Я поставил щенка возле себя, и примерился — хочешь, не хочешь, не оставаться же здесь навсегда! Больше от упрямства, чем от здравого смысла, я прыгнул на ближайшее — и оказался по пояс в воде. Глубина была небольшой, но ноги сразу стали вязнуть в иле. Когда бревно перестало качаться, я подтянул его к себе и махнул собаке:
— Давай! Ко мне!
Он совсем не хотел следовать моему примеру, и просто лег на крыше, не желая никуда прыгать.
— Ко мне! — уже строго сказал я. Пес нехотя встал, потянулся — и через секунду брызги окатили меня всего — он прыгнул. Зато дальше уже не я — он был впереди, переплывая от ствола к стволу и сокращая расстояние до следующей группы вагонов. Оставалось несколько бревен, когда он завис передними лапами на последнем, и почему-то упорно не желал двигаться дальше.