На развалинах Мира
Шрифт:
Наступившее тепло опять сменилось на холодный ветер севера, и мне, в который уже раз, пришлось облачиться в теплую одежду. Смены погоды происходили так быстро, что приспособиться к ним было невозможно. Многие языки пламени, ранее бившие из расщелин, угасли. Та же участь постигла и водяные гейзеры. Тот гейзер, находившийся недалеко от холма, где я набирал воду, уменьшился в размерах, стал заметно слабее и больше не был горячим.
Ожидая, что этот источник воды может иссякнуть, как и прочие, я наполнил обе бочки, а, заодно, и все пустые ведра. Если пропадет и ручей — с водой возникнут большие проблемы. В отличие от поверхности, в самом подвале слишком холодно не было. Отчасти, оттого, что он находился далеко от поверхности, а, в основном — потому что в отделенных от остальной части хранилища,
Мои запасы были все еще впечатляющими — наши, совместные со щенком, усилия, почти не убавили содержимого подвала. Я как раз перебирал банки, откладывая те, которые собирался взять с собой, как вдруг, мой пес вскочил и выбежал в лаз, заходясь в истошном лае. Сшибая все на своем пути, я выскочил вслед за ним. Привычка, и некоторый опыт прошлых дней, заставили меня на бегу захватить с собой лук и колчан со стрелами. Щенок стоял у самого выхода, не решаясь выйти совсем, и, зло оскалив пасть, смотрел наружу. Я отодвинул его в сторону, выглянул сам — и почувствовал такое же ошеломление, какое овладело собакой. Возле самого края ямы, в которую я иногда сбрасывал мусор, я увидел ворону — грязную, со слипшимися и частично разодранными перьями. Она взъерошила их, точь-в-точь, как вздыбливается шерсть у кошек, в минуты крайнего испуга, и громко каркнула.
Я остолбенело, смотрел на нее, не веря своим глазам. Да, это была ворона — но таких ворон я еще не видел! Но, удивляться, пусть даже и этому, не стал. Следовало ожидать, что когда ни будь, нечто подобное увидеть придется. Она была размером с большую овчарку! Крылья с серыми и черными подпалинами, черная и блестящая голова, внимательные и настороженные глазки-бусинки… Все знакомо, все привычно — только, все это, крайне больших размеров, и потому, пугающе и отвратительно.
— Вот значит, какие вы теперь стали…
Ворона каркнула, повернув ко мне голову так, будто у нее не было костей — почти на девяносто градусов. Одновременно она щелкнула клювом — это было, похоже, как если бы одним концом железа протянули по другому…
— Яра-а… — Крак!
Она дернула лапой. Я невольно посмотрел вниз. Они у нее заканчивались когтями, способными без особого труда, разорвать моего щенка на части.
Клюв вороны, был им под стать — тоже, очень большой, крепкий и слегка туповатый. Когда она ударила им по банке, я увидел, как от жести полетели клочья… Таким клювом не проблема раздробить даже самые толстые кости!
Она расправила крылья, словно собираясь улететь.
— Кра-а!
Щенок гавкнул на птицу, поднял шерсть на загривке и прижался ко мне. Да, этот враг был даже опаснее крысы. И, хоть на его счету уже была одна победа, но сейчас пес вел себя вполне разумно — он не бросался на ворону и не пытался на нее напасть, сознавая, что его шансы очень малы, в столкновении с этим монстром. Та, в свою очередь, тоже прекрасно это понимала и, не спеша, копалась в банках, пытаясь найти чем поживиться.
— Да, Черный… Нарвались бы мы на стаю таких, в поле — и костей наших не собрать. Крысы не в радость, а эти — не лучше. Одна она, или нет?
Она восседала на краю ямы, очень мрачная и нахохленная, будто на нее, только что, вылили ушат холодной воды. Ее черный глаз неотрывно следил за нами, фиксируя каждое наше движение. Мне было не по себе. Привыкнув к этим птицам, в изобилии водившимся в городе, я с трудом узнавал в ней ту же самую породу — а, тем не менее, это было именно так! И опять, ее величина не давала сомнений в том, что пропитание она ищет не только на помойках… Она не порывалась улетать, а щенок, видя, что я не приветствую его устремления облаять громадную птицу, стал делать вид, что она его вовсе не интересует. Хотя, по его настороженным глазам, я видел, что соседство с такой летающей крепостью, ему совсем не по душе. То же испытывал и я сам. Величина ворона делала его опасным. Монстр переступил с лапы на лапу — комья земли посыпались в яму, а я представил себе, как эти когти вонзаются в тело! Попадись ему со спины — и повернуться не успеешь!
Одного удара этим клювом будет достаточно,
Он начал мне надоедать. Ворон, кажется, вовсе не собирался улетать — он засунул голову под крыло, и так замер. Но, из-под глянцевитых, отблескивающих антрацитом, перьев, выглядывал внимательный глаз. Взор птицы был холодный и выжидающий. У меня стала подниматься к ней неприязнь.
Птица, что бы с ней не стало, не могла не запомнить, что означает собой булыжник, запущенный умелой рукой. Сделав движение, будто поднимаю камень, я резко выпрямился. Ворон тотчас сорвался с места и поднялся вверх. Он не издал ни звука. Птица совершила облет вокруг холма, и, махая крыльями, отчего даже на земле начали подлетать ввысь мелкие щепки и мусор — устремилась в сторону далекого провала — на север.
Что-то в этом было… Но что? Не означало ли это, что там у него была пожива? А если была, то какая? Чем могла питаться такая большая птица?
Если ее заинтересовала наша помойка — то, какая могла оказаться там?
Они вернулись на утро следующего дня. Три птицы, такие же большие, как и вчерашняя. Они долго кружили в небе и все чего-то ожидали. Мне сразу показалось, что их поведение не предвещает ничего хорошего. Я помрачнел — одним своим присутствием, они давили на нервы, вынуждая меня сидеть в подвале, вместо того, чтобы тренировался в стрельбе из лука, или заготавливать дрова. Ведь не исключено, что они только и ждут, когда кто ни будь из нас, окажется на открытом месте — чтобы напасть. А то, что они не улетят просто так, было понятно — пустые банки, на мусорке, этих прожорливых, и крайне опасных созданий, никак не устраивали.
Но и свалка привлекала птиц не меньше, чем возможная добыча. Одна из ворон спикировала вниз и, деловито заработала клювом. Грохот от ударов был такой, будто били отбойным молотком. Мне это надоело… Камень, брошенный в ворону, попал прямо в клюв. Птица подпрыгнула, возмущенно каркнула и сразу сорвалась с места. Наверху, присоединившись к своим собратьям, она шумно выражала свое негодование, и вскоре они улетели прочь. Проводив их взглядом, я с облегчением вышел и стал заниматься привычным делом — дровами. Сколько бы я их не натаскивал внутрь, кончались они так же быстро. А мне не хотелось, по возвращении из похода, будучи усталым, оказаться перед перспективой искать топливо. Пес увязался за мной, но, когда я возвращался с охапкой в подвал, остался наверху. Я складывал дрова в поленницу, как вдруг услышал ожесточенный лай и последовавший, сразу после него, жалобный визг. Кто-то напал на моего щенка! Отбросив полено, я подхватил стоящее возле выхода копье и выскочил из лаза. Возле валуна, под которым Черный облюбовал себе место для наблюдения за окрестностями, кипел настоящий бой. Щенок, уворачивался от двух громадных птиц, и, ежесекундно рискуя нарваться под удар тяжелого клюва, бесстрашно нападал, и вновь отскакивал под защиту камня, достать из-под которого вороны его не могли.
Они громко каркали, увлеченные своим делом, и, казалось, совершенно позабыли про то, что у пса может найтись защитник. Но, едва, я поднял руку, намереваясь метнуть копье в одну из тварей, как что-то с шумом свалилось на меня сверху. Лишь благодаря своей реакции, я успел пригнуться и избегнуть удара. Клюв птицы проскочил мимо и высек искры из крошек бетона.
— Ах ты, зараза!
Я ударил ее ногой в бок. Ворона упала, но сразу поднялась, намереваясь снова долбануть меня клювом. Хитрющие птицы рассчитали верно — пока две приканчивали более легкую добычу, третья караулила выход… Несколько сантиметров правее — и моя голова, была бы раскроена надвое… Я направил копье прямо в отливающую синевой грудь. Лезвие чиркнуло по перьям и ушло в сторону. Ворона резво отпрыгнула назад и сразу поднялась в воздух. Те две, которые сильными лапами подрывали землю возле камня, под которым огрызался щенок, сразу заметили, что происходит, и, быстро разбежавшись, тоже поднялись в воздух. Брошенное вслед копье выбило несколько перьев их хвоста одной из них. Они кружили над холмом, время от времени, громко галдя и делая вид, что спускаются поближе. Следя за хищными птицами, я подобрал копье и приблизился к валуну.