Небесный город

Вайд Марика

Люй Инчжэнь положила ладони на колени и задумалась. Чего глава Асюло ждал от неё, возвращая духовные силы? Прощения, поддержки, помощи — чего?

Она посмотрела на быстро светлеющие окна. Рассвет упрямо вступал в свои права. Не так много времени осталось, чтобы сделать правильный выбор. Но чем больше Люй Инчжэнь думала, тем явственнее проступала очевидная истина — правильного выбора в их случае не существует.

Однажды она уже испытывала нечто подобное, когда позволила поставить своего первого ученика под небесные молнии, чтобы принять наказание

за нарушение Великого барьера. Тогда не было выбора… и нет его сейчас. Круг судьбы замкнулся! Если примет сторону Цуймингуя, кара Трёх Чистых упадёт на его голову. И если встанет на защиту Небесного города, случится то же самое — ведь он не откажется от войны с Девятью Сферами.

За тысячи лет небесная кара ни разу не ошиблась. Ни один небожитель, наказанный Саньцин, не сохранил изначальный дух. Это истинная смерть для любого бессмертного…

Так какой тогда у неё есть выбор? Люй Инчжэнь тихо засмеялась, смахнув рукавом невольно выступившие слёзы.

Жестокость порождает ещё большую жестокость. Мстящий за содеянное зло, сам становится абсолютным злом. Исключений нет. Порядок вещей в Трёх мирах всегда неизменен — несоблюдение высших законов приносит смерть.

Взгляд упал на стоящий подле кровати столик. Рядом с фарфоровой вазой лежал отобранный у неё ранее мешочек цянькунь. Протянув руку, Люй Инчжэнь призвала его в ладонь.

Цянькунь выглядел тяжёлым. Она потянула тесёмки и вытряхнула содержимое на пол: Жемчуг памяти, картина с грушевым деревом, подаренная Ин Сянхуа, несколько белых духовных камней из источника дворца Дафэн, тоже вложенные в мешочек заботливой рукой управляющей.

Развернув картину, Люй Инчжэнь вдруг поняла, почему рисунок Цуймингуя на Кушань показался таким знакомым. Неизвестный земной художник словно копировал главу Асюло, но так и не смог достичь совершенства.

Зато идеальное во всём изображение цветущей груши, выполненное тушью на лунном шёлке рукой великого Бога войны Хун Сянъюня, висело в золотой рамке на стене главного зала дворца генерала Ань. Теперь она чётко припоминала это. Рисунок с изысканной каллиграфией был одним из свадебных подарков, преподнесённых Богом войны семье Ань.

Поспешно свернув бумагу, Люй Инчжэнь вложила картину в цянькунь. Больно… слишком больно помнить всё! Хотелось бы забыть, но как тогда не ошибиться?

Она поднялась с пола — медитировать в мире смертных больше не нужно. Не спеша привязала цянькунь на пояс и, закрыв глаза, мысленно начертила дорогу. Самую короткую из ведущих в Небесный город.

Повинуясь её воле, тело рассыпалось на тысячи искр. Изначальный дух пронзил низкий потолок домика у купален, вырываясь в бескрайнее небо. А следом потянулись золотистые искры, образуя сияющий шлейф, как у небесной звезды.

Позади остались мирно просыпающиеся горы Хуаншань, окружённые зеркалами купален. Тихие домики с вздёрнутыми по углам крышами из красной черепицы. И… жаркая ночь, проведённая в объятиях самого грозного демона Трёх миров.

* * *

Некоторые

решения напоминают самое чёрное зло, и только при ближнем рассмотрении можно увидеть в них совсем другое, чем кажется на расстоянии.

Цуймингуй не надеялся на понимание и не ждал сочувствия.

Сюэ Моцзян осудил его, однако не посчитал нужным высказаться вслух. А он хотел бы услышать, что на самом деле думает командующий. Ведь безоговорочное доверие между побратимами сделает армию Асюло сильнее.

Ань Син, наоборот, говорила много… слишком много. Из всего сказанного ею, он хотел бы вообще ничего не слышать. Потому что от путеводной звезды куда важнее получить безмолвное прощение, чем обвинения в неправедности.

Наверное, он требовал слишком много?

Вспышка золотистого света пронзила крышу дома у купален и понеслась к небу. Цуймингуй провёл звезду долгим взглядом и улыбнулся. Он ждал и одновременно боялся этого. Ждал потому, что план должен воплотиться в жизнь. А боялся, сомневаясь в её чувствах.

И вот, выбор сделан — Ань Син поставила его выше Девяти Сфер. Чуда не случилось. Но чего он хотел, сам поступая жестоко?

— Разве не ты первый обменял Ань Син на будущую победу Асюло? — спросил себя Цуймингуй, доставая из рукава очередную бутылку Хай Шуй. — Твоё здоровье, супруга Ань!

Запрокинув голову, он опустошил бутылку, не ощущая ни вкуса, ни аромата, ни опьянения.

Так случается, когда чувства не в ладах с разумом. Нужно просто дожить до следующего дня, чтобы стало немного легче.

Глава 10

Предатели всегда похожи на честных

Возвращаться нужно красиво, особенно, когда уходил проигравшим.

Люй Инчжэнь вошла через главные врата Девяти Сфер — нефритовую арку с золотом, ведущую в Небесный город. И её наряд прекрасно сочетался с резными колоннами, привлекая взгляды встречных зевак точно таким же солнечно-тёплым цветом.

— Приветствую Владыку-стража на Девяти Сферах! — первым ожил командир охраны, стоящей у врат.

Люй Инчжэнь игриво помахала ему ладонью, чем привела в полное недоумение, а затем перенеслась ко дворцу Гуанхуэй.

Здесь реакция оказалась схожей: воины ошеломлённо расступились, давая дорогу, и лишь перед самым входом в белокаменный дворец, кто-то опомнился — окликнул её, вежливо предупреждая:

— Уважаемая Владыка-страж, регента здесь нет. Он во дворце Шантянь.

Ах, регента…

Люй Инчжэнь окинула ленивым взглядом огромную табличку из ствола тысячелетнего ореха, висевшую над распахнутыми дверями. «Благородный муж подобен нефриту» высокопарно сообщали иероглифы, нанесённые золотой гуашью.

Кажется, она пропустила момент возвышения дяди Нефритового императора? Какая жалость!

Скептично скривив губы, Владыка-страж развернулась перед самым порогом, кивнула открывшим рты воинам — не каждый день увидишь хозяйку враждебного дворца у себя в гостях, — и вновь переместилась в пространстве.