Непознанный мир (цикл повестей)
Шрифт:
Пока всё было тихо, лишь тиканье настенных часов нарушало тишину. Бартоломью, очень осторожно ступая по мягкому ковру, пробрался к письменному столу в дальнем конце комнаты, миновав задёрнутую пологом постель господина. Оказавшись перед столом, старик включил припасённый фонарик и медленно обвёл им поверхность стола. Почти сразу же он увидел диск, спокойно лежащий на стопке исписанной бумаги – Гис не потрудился его спрятать, полагая, наверное, что никто не посмеет тронуть что-то с его стола не только ночью, но и днём. И это было правдой – герцог с того самого дня,
Обрадованный удачей Бартоломью схватил диск и спрятал его во внутренний карман своей ливреи. Затем, направив свет от фонаря к выходу, стал тихонько двигаться обратно.
Проходя мимо постели Гиса, он вдруг остановился, вспомнив, что его хозяин страдает храпом, а тут он почему-то спит спокойно. Старика тут же пронзила ужасная догадка, и он замер как вкопанный: а вдруг герцог ещё не уснул и всё это время наблюдал за его воровскими действиями? Ну что ж, «кража века» провалилась и надо сдаваться, а то будет только хуже, если он, Бартоломью, сейчас отсюда уйдёт.
Тяжело вздохнув, старик отодвинул фонарём ткань полога, собравшись покаяться перед господином за все свои грехи, и даже вытащил из кармана диск, чтобы хозяин сразу увидел его замыслы. Но кровать, как только на неё упал свет фонаря, оказалась пустой!
Бартоломью едва не закричал. Где герцог? Куда он пропал?
И тут же новое предположение заставило его задрожать ещё сильнее. Хозяин мог выйти по нужде, а значит, сейчас он придёт сюда, откроет дверь и увидит своего дворецкого во всей красе, – застигнет, так сказать, на месте преступления. А это было ещё хуже, чем первое предположение Бартоломью.
Старик испуганно заметался, не зная, куда ему спрятаться. Однако, взяв себя в руки, он спешно положил диск на прежнее место на столе, а сам с опаской выглянул за дверь, открыв её ровно настолько, чтобы можно было с относительной для себя безопасностью, не боясь быть замеченным извне, обозреть коридор.
Слава Богу, коридор был пуст. Обрадованный дворецкий тут же выскользнул наружу, и, обувшись, быстрым шагом направился к себе, в любую секунду ожидая услышать впереди знакомый шум шагов.
Но всё было тихо. Ему на пути никто не попался, и старик уже почти дошёл до своей комнаты, как заметил, что по лестнице с первого этажа к нему со всех ног мчится Анастасий.
Бартоломью остановился. Его крайне удивило лицо старого лакея. Анастасий таким напуганным никогда ещё не был. Казалось, его кто-то испугал до полусмерти. Его лицо было буквально перекошено от страха, и когда он подбежал, наконец, к дворецкому, его ноги подкосились и он рухнул перед Бартоломью с таким грохотом, что дворецкий был более чем уверен в том, что Анастасий разбил себе в пух и прах коленные чашечки.
– Анастасий, ты что? В чём дело? – спрашивал его перепуганный старик, но лакей только невнятно мычал в ответ да тянул своими дрожащими руками к себе его руки, не в силах
– Т-там… – выдавил из себя Анастасий после долгих заиканий. – Т-там… в-во д-дворе… ш-ш… ш-шар…
– Какой такой шар? Что ты несёшь? – встряхнул его за плечи раздражённый и ничего не понимающий Бартоломью, попытавшись поднять старика с колен, но обессиленный лакей, не успев распрямить ноги, снова рухнул вниз.
– Ш-шар… Он т-там… Г-герцог… там… – судорожно повторял Анастасий, цепляясь за полы ливреи дворецкого, чтобы не упасть на четвереньки. – Он… улетает… на… ш-шаре…
– Что за глупости ты несёшь, Анастасий! – рассердился Бартоломью, однако слова старого лакея всё же немало встревожили его, ведь их хозяина действительно нет сейчас в спальне. А значит, слова Анастасия нельзя слишком поспешно отвергать, принимая за бред.
– Вставай, друг, вставай, – обхватив лакея за пояс, сказал Бартоломью, старясь говорить спокойнее. – Быстро, буди остальных. А я побегу на улицу. Где ты видел шар?
Анастасий, качаясь на дрожащих ногах, с трудом указал в сторону заднего двора. Дворецкий бросился к выходу, таща за собой ослабевшего от страха лакея.
В тот момент, когда оба старика выбежали на улицу и помчались на задний двор, впереди, вернее, откуда-то сверху послышался громкий рёв – так ревёт пламя, когда огнедышащий дракон выдыхает его из своей пасти. Не совсем понимая до этого момента, о каком таком шаре говорил Анастасий, Бартоломью с ужасом понял: на их заднем дворе приземлился воздушный шар! Но откуда? И неужели герцог там? Но где он раздобыл этот шар, а, главное, зачем? Он что, собирается покинуть их навсегда? Но из-за чего? Неужели они недостаточно хорошо заботились о нём? Господи, что же внушила ему неизвестная информация с того треклятого диска?!
Анастасий позади него выпустил свою руку, вконец обессилев, и дворецкий помчался дальше один. Он слышал, как Анастасий, рухнув наземь, из последних сил зовёт на помощь Мартемьяна и Аделаиду, но знал, что к тому моменту, как они услышат его зов, будет уже слишком поздно. По рёву огня он понял, что шар взлетает, и уже не надеялся подоспеть вовремя.
Но то, что он увидел, прибыв на место, заставило бедного дворецкого замереть от отчаянья.
Над землёй парил огромный воздушный шар с куполом чёрного цвета безо всяких опознавательных знаков. Он был уже достаточно высоко в небе и теперь быстро отдалялся от замка в сторону реки.
Бартоломью разглядел, что в корзине находились четверо. И с такой высоты он тем не менее смог разглядеть до боли знакомый родной силуэт своего хозяина.
Он бросился вслед за стремительно улетающим шаром, всё ещё надеясь каким-то непостижимым образом остановить его, неистово крича и зовя своего господина, умоляя его вернуться и грозя его похитителям. А следом за ним уже мчались и все его подопечные – Мартемьян и Аделаида, вызванные истошными криками Анастасия, а следом за ними, порядком отставая, бежал и сам Анастасий.