Непознанный мир (цикл повестей)
Шрифт:
Вскоре его одежда стала трещать по швам и быстро разорвалась в клочья. Бартоломью абсолютно ничего не ощущал, словно ничего с ним и не происходило. Лев и пёс, замерев, глядели на то, как он меняется, не говоря ни слова. Казалось, они были восхищены предметом своего творения, и более всего – творения Проциона.
После того как он лишился своей одежды, Бартоломью даже застыдился. Но тут он увидел нечто, что заставило его едва не свалиться в обморок: его лицо вытягивалось! Оно словно медленно уходило куда-то вдаль, становясь чёрным как смоль и блестящим в утреннем свете. И, метнув взгляд на зеркало,
Сам того от себя не ожидая, Бартоломью зарычал. Большой лохматый пёс в зеркале сделал то же самое, и старик увидел свои клыки, которыми он непременно будет рвать своих недругов, пока не уничтожит их всех до единого…
Теперь он был при силе. Теперь он был грозен и могуч, и в нём уже ничего не осталось от того немощного старика, каким он был всего несколько минут назад. Но его душа осталась прежней. Вся его любовь, и верность, и доброта были с ним. И с высоты своего роста он спокойно ответил своим проводникам:
– Я готов к нашему пути.
– Отлично, – произнёс Аполлон. – За мной! – Он повернулся к открытому окну.
И тут Бартоломью вспомнил о своих подопечных.
– Я хотел бы попрощаться со своими друзьями, – попросил он пса. – Кто знает, вернусь ли я назад?
– Ступай, – отпустил его Процион. – Но после немедленно присоединяйся к нам. Мы будем ждать тебя во дворе. Сейчас нельзя терять много времени.
Не опасаясь того, что своим видом напугает слуг, – ведь они, скорее всего, ещё спят, – большой чёрный пёс, едва пройдя в дверь, бросился по коридору в спальню Анастасия. Неслышно переступив порог, он застал старого лакея мирно спящим в своей постели. Но спал он беспокойно, постоянно ворочаясь и что-то непрерывно бормоча. Бартоломью подошёл и легонько тронул его своей лапой, чтобы успокоить, затем ткнулся носом ему в бок.
– Я ухожу, Анастасий, – тихо произнёс он. – И не вернусь назад без нашего господина. Спи, и не тревожься за меня.
Он постоял немного у постели старика, глядя на спящего своими тёмными собачьими глазами, затем повернулся и неслышно вышел за дверь.
Мартемьян и Аделаида спали вместе. Бартоломью увидел, что Мартемьяну снова было не согреться в постели, поэтому Аделаида прижимала его к себе, словно своего ребёнка. А Мартемьян спал, положив голову ей на плечо, и совсем по-детски жался к ней, поджимая под себя ноги. Бартоломью подошёл и, взяв зубами край одеяла, укрыл им конюха до шеи.
– Не беспокойтесь обо мне, – попросил он спящих. – Я постараюсь вернуться поскорее.
В последний раз взглянув на стареющую супружескую чету, Бартоломью осторожно прикрыл дверь спальни и вышел из замка. Там, во дворе, его давно уже ждали лев и пёс.
– Идём за нами, – велел Аполлон.
Бартоломью двинулся за ними. Все трое долго шли в полном молчании, миновав сад, затем им пришлось переплыть реку, на другом берегу которой высился холм. Аполлон
Не шагом, а бегом огромный чёрный пёс Возмездия взобрался наверх. И на самой вершине он громко и хрипло взвыл, словно приветствуя восходящее солнце. Но то был вызов «Божьим праведникам», которые вскоре испытают на себе весь гнев и всю мощь праведной мести Великого Пса Возмездия, лишившегося своего хозяина.
Звонок в дверь оповестил обитателей замка о том, что те, кого они так ждали со вчерашнего вечера, уже стоят на пороге.
Аделаида отворила дверь. Двое следователей – мужчина и женщина – вошли в холл. Кухарка тут же заботливо взяла их пальто и шляпы и провела в гостиную. Там уже их ждали Мартемьян и Анастасий.
– Воздушный шар, говорите? – после долгого рассказа Аделаиды, не дававшей вставить слово ни Мартемьяну, ни Анастасию, удивилась женщина. – Джеймс, этот почерк мне незнаком.
– В этом нет ничего странного, Арабелла, – возразил ей мужчина. – Всё как раз вполне типично. Я объясню, – добавил он, видя, что все трое, включая его напарницу, с интересом подались вперёд. – Мы имеем дело с фанатиками, либо, – он поднял вверх указательный палец, – с не совсем нормальными людьми.
– То есть, Джеймс, ты хочешь сказать, что здесь замешаны иностранцы? – ужаснулась Арабелла.
– Заметь, моя дорогая, – сказал следователь. – Я не говорил, что это иностранцы, я сказал – фанатики. А в нашей стране таких великое множество. Вопрос в другом – чьими фанатиками они являются, если, повторюсь, это не сумасшедшие.
– Так кто эти люди? – не выдержала Аделаида.
– Анализируя только ваш рассказ, сударыня, мы не можем раскрыть сие преступление, – ответил следователь. – Другое дело, если основанием служат улики, которые вы, я надеюсь, сможете нам предоставить. Тогда мы более точно сможем вам ответить, кто похитил владельца замка.
– Ну да, конечно, у нас есть улики, – засуетилась кухарка. – Погодите, господа следователи, мы сейчас их вам принесём.
– «У нас»? – переспросил удивлённый Мартемьян.
– Ты что, не знаешь даже, что такое улики? – рассердилась кухарка. – Принеси диск господина! Он там, в его спальне, если Бартоломью его вчера не взял.
– Кто такой Бартоломью? – спросил следователь.
– Это дворецкий, – пояснил Анастасий.
– В доме есть дворецкий? – изумилась женщина. – Где же он? Мы должны опросить всех свидетелей, а он, как я понимаю, несёт ответственность за все ваши слова. Почему он не здесь? Сейчас же позовите его сюда.
Анастасий немного смутился.
– Боюсь, госпожа следователь, – начал он растерянно, – Бартоломью вам ничего не расскажет. Он, мягко говоря, недолюбливает таких как вы, и, скорее всего, сотрудничать с вами откажется. Да и, сами понимаете, его состояние сейчас… оно… мягко говоря… не в лучшем состоянии, простите за тавтологию… Он и нас-то видеть не хочет, потому что слишком подавлен случившемся… Он ведь любил сэра Гиса, очень любил. И вот – его нет…
– Понятно, – кивнула следователь. – Мы уважаем его чувства, но гораздо лучше было бы, чтобы он встретился с нами. Это в ваших интересах и в интересах следствия.