Обнаженная и мертвец
Шрифт:
– Вы – Уиллер, – сказал он, не вставая. – Я – Дэни Полден.
– Вчера в Ле Вале мы, кажется, разминулись, – очень приветливо сказал я.
– Садитесь, лейтенант, – он указал на кресло. – Я как раз думал о том, во что вы захотите играть сегодня вечером.
– Во что? – спросил я развязно, пожимая плечами. – Неприятности не могут помешать игре. Думаешь, что это вопрос жизни и смерти. Но наутро, когда возвращаешься с работы, об этом уже все забыли.
– Неплохо, – сказал
– Я – единственный маниакальный головорез в местной полиции, так ведь?
– Беру свои слова обратно. Но ведь вы пришли не ради удовольствия поболтать со мной, лейтенант?
– Я спрашиваю и, разумеется, официально, какие у вас новости о вашем старом компаньоне Трайверсе? Поле Трайверсе?
– Абсолютно никаких. А у вас, лейтенант?
– Никаких.
Несколько секунд мы молча рассматривали друг друга.
– Поскольку вы здесь, не хотите ли этим воспользоваться и осмотреть предприятие?
– Охотно!
Осмотр занял у меня полчаса, так как Полден из тех, что делает все наполовину. Мы прошли оба этажа и подвал, и я насмотрелся на всю жизнь.
– Честное слово, лейтенант, вы видели все!
– Если бы у вас был случай вернуть ваши сто пятьдесят тысяч официальным путем, мистер Полден, отдали бы вы дело в руки полиции?
– А как же, – не колеблясь, ответил он. – Происхождение этих денег – самое законное. Налоги уплачены и все такое. Нам не в чем себя упрекать, лейтенант!
– По-видимому. Не хотите ли показать мне место, откуда исчезла эта сумма?
Секунду он поколебался, затем сурово посмотрел на меня и спросил:
– Вы случайно не разыгрываете меня?
Я попытался, чтобы до него дошел голос разума.
– Если вы, как сами утверждаете, расположены предъявить свои права на эти деньги, предполагая, что их найдут, вы имеете право надеяться, что полиция сделает все возможное, чтобы их найти.
Глаза его стали по блюдцу. Но он быстро овладел собой.
– Вернемся в мое бюро…
Соседняя комната, теперь пустая, была кабинетом пропавшего Пола Трайверса. Она была немного больше, но мебель была почти такая же, как и в кабинете Полдена. Там тоже, как мне объяснил Полден, стена против двери выходила на улицу.
Он нажал кнопку, и панно, закрывающее стену, сдвинулось, и под ним оказался сейф.
– Эта машина нам дорого стоила, лейтенант. – Инженеры фирмы, продавшей ее нам, помучились, прежде чем установить ее здесь, а они не идиоты. В ней, черт знает, сколько автоматических систем, и фирма уверяла, что секретная комбинация абсолютно не поддается расшифровке.
– Однако его открыли, – заметил я скептическим тоном.
– Это тоже было предусмотрено.
– Очень предусмотрительно.
Полден сухо сказал:
– Не предвидели только то, что один из двух человек, знавших комбинацию, придет однажды вечером и стянет сто пятьдесят тысяч долларов.
– Больше никто не знал комбинацию?
– Никто.
– Даже Джонни Крейстал?
– Даже Джонни, – коротко ответил он.
– Вот какие дела я предполагаю, – совершенно искренне сказал я. – С самого начала все понятно. Виновник уже известен: или вы, или Пол Трайверс.
– Я все время здесь, лейтенант, – заметил он иронически. – Трайверс же исчез и деньги тоже.
– Совершенно верно.
В то время как он ставил панно на место, я подошел к окну, во дворе мастерская работала вовсю, и слышался невыносимый металлический лязг.
– От этого за полчаса можно сойти с ума, – сказал Полден, с яростью захлопнув окно. – Когда они только собирали этот хлам, было еще ничего, но теперь, когда они начали работать – это стало невыносимо.
– Когда это началось?
– Вчера… – он сделал гримасу. – Если так будет продолжаться, то мы съедем еще до конца недели.
Он проводил меня до ограды.
– Счастлив был вас увидеть, лейтенант.
– Я тоже, мистер Полден. Я столько слышал о вас, особенно в последние дни.
Его лицо осталось бесстрастным, это произвело на меня какое-то впечатление.
– Я в курсе всех дел и всего, что мадам Трайверс знает о вас, о своем муже, о Джонни, об этом старике Серенге. Всего! Но, между нами, мистер Полден, это очень немного!
– Это невозможно!
– Это факт. Такой же факт, как доброе здоровье мадам Трайверс. Мне кажется, нет причин, чтобы в ближайшие сорок – пятьдесят лет ее здоровье ухудшилось. А вы как думаете?
– Так же!
– Я счастлив, что вы так говорите, мистер Полден, – закончил я голосом, полным восхищения, – потому что я это запомню.
* * *
Его звали Сэм. От солнца его лицо приобрело цвет красного дерева, и он болтался во дворе, с того самого дня, когда сюда привезли первую разбитую машину.
– Уже два месяца…
Он поднял глаза на стену соседей, закрыв один глаз, чтобы нацелиться на окно, которое я показал ему. Затем задумчиво почесал подбородок.
– С тех пор починили много машин. Вы говорите, прошло два месяца?
Вдруг глаза его округлились и он воскликнул:
– Осмотрите три первые кучи в том углу!