Одного поля ягоды
Шрифт:
(«Не было ничего, — так же говорил он, — что было бы хоть сколько-то трудным в учебном плане второго года».)
И оба они обладали превосходной памятью.
«Кому: Грейнджер
Ианнис Ласкарис никогда не подразумевал Переменный равелин как всеобъемлющую систему оберегов. Это защитный фундамент, хотя и устаревший с девятнадцатого века, который пользовался популярностью как более последовательный вариант пентагонального циркумскриптума Бахмайера.
По замыслу Ласкариса, он должен был сочетаться с вторичным слоем: либо с дополнительной защитой, либо с непредвиденным наступлением.
Крайне нежелательно накладывать его на Ваше имение без квалифицированного
С уважением,
С. Пацек,
Мастер оберегов, бакалавр 1937 года;
Пражский Институт Тайных Наук»
В день, когда Гермиона получила своё письмо из Хогвартса, ей сказали, что Хогвартс — лучшая школа волшебства на Британских островах. Там были лучшие учителя, лучшая библиотека и тысячелетняя история обучения магии. Её это подкупило: среднему образованию Даунуэльской Среднеподготовительной школы для девочек было нечего противопоставить. Что они могли предложить, что не мог Хогвартс? Обучение по оказанию первой помощи? Машинопись, секретарство и ведение бухгалтерии?
То, что в Даунуэльской школе не преподавали домоводство, было очком в их пользу, когда восьмилетняя Гермиона сужала список будущих вариантов образования.
Гермиона никогда бы не стала презирать женщин среднего класса, нашедших для себя работу, которую бы не предложили предыдущим поколениям. Она была рада — она гордилась, — что современные женщины могли добиться успеха и независимости за пределами домашних обязанностей. Но она не могла не заметить огромной разницы между уважаемой должностью руководительницы пула стенографисток в конторе… и ведьмой.
Когда она попала в Хогвартс, ей сказали, что Хогвартс — лучшая волшебная школа во всём мире. Она относилась к этому заявлению с долей скептицизма, потому что это было сказано её одноклассниками, а не профессором Дамблдором, и Том верно (но не очень красиво) подметил, что большинство учеников их года никогда не станут следующим Мерлином.
И вот теперь она получила письмо от опытного взрослого волшебника, который показал, что Хогвартс, несмотря на весь его престиж, историю и репутацию, не учил всему, что касается магии, даже на факультативных предметах в старших классах.
(Конечно, она уже в какой-то мере это осознавала, учитывая обиду Тома на профессора Дамблдора за «удерживание» информации, пока он не решит, что Том достаточно взрослый. Или пока Дамблдор «не сочтёт его достойным», как называл это Том, бормоча под нос о личностных проверках, и был ли Дамблдор одним из тех заблуждающихся стариков, считавших, что вытаскивание мечей из камней — это признак пригодности.{?}[Отсылка к легендам о короле Артуре. Мерлин (заблуждающийся волшебный старик) и епископ Кентерберийский оставили в камне меч, откуда его мог достать только «по праву рождения король над всей землёй английской»]
Но это было другое, полностью оправданное дело. Она тоже не хотела, чтобы Том владел этой информацией ради его же блага.)
Простейшие заклинания защиты преподавались при подготовке к Ж.А.Б.А. для учеников, которые сдали С.О.В. по нумерологии и древним рунам, но там не объясняли ничего даже близкого к техническим деталям, о которых писал мистер С. Пацек. Эти обереги были похожи на те, о которых говорила их староста, Девина Холбрук: простые заклинания для отпугивания маглов и заглушения шума. Выпускник Хогвартса мог их наложить, и их действие длилось
Это же относилось к волшебным художникам и ремесленникам, которые писали волшебные портреты или ткали волшебные гобелены, и мастерам, которые создавали полезные изобретения вроде исчезательных шкафов и зачарованных пресс-папье.
Расспросив портреты в коридорах Хогвартса, Гермиона выяснила, что около последних трёх сотен лет большинство картин в Волшебной Британии были написаны итальянскими и французскими художниками. Эти художники переходили от усадьбы к усадьбе, рисуя членов наиболее знатных британских семей, что представляло собой очень странную реверсию традиционного джентльменского гран-тура.{?}[Заключительный этап образования молодых аристократов XVII–XIХвв. Они отправлялись в долгие путешествия для расширения кругозора, изучения иностранных языков и налаживании связей, зачастую по европейским столицам. Пример гран-тура в литературе: «Письма русского путешественника» Н. М. Карамзина]
— Ах, моя дорогая девочка, — сказала одна жеманная ведьма, горестно качая головой. Её белые напудренные кудри, собранные на макушке, опасно закачались. — Некоторые из нас бы и предпочли художников-англичан, я даже одного знала лично, чтобы передать маньеризм наиболее приближенно к жизни. Но итальянцы — о! И французы! Они знали разницу между decollete{?}[(фр.) декольте] и deshabille{?}[(фр.) дезабилье — домашняя одежда], и это всё, что действительно имело для меня значение. Я ничуть не жалею, что выбрала моего дорогого Клавдио или сладкогласого Лорана, если бы моим единственным выбором был старый унылый мистер Бингем. Я бы предпочла, чтобы с наибольшей точностью именно это, — она похлопала себя по кружевной пелерине, прикреплённой к её корсажу, — сохранилось для потомков.
— Вы только послушайте, — сказал старый усатый волшебник с картины на противоположной стороне коридора. Он поглаживал свои усы и подмигнул ведьме. Фоном его картины была маленькая тёмная комната без окон с единственным столом и свечой на нём.
Беловолосая ведьма захихикала и начала обмахиваться веером.
Гермиона почувствовала себя несколько грязной, когда покинула портретную галерею.
Её расспросы подтвердили, что образование, полученное в школах, отличных от Хогвартса, считалось правомерным и достойным. Хотя совет одного волшебника, что ей нужно говорить как можно медленнее и чётче — и как можно громче, озадачил Гермиону: может, они и иностранцы, но они не глухие. Ей растолковали, что, пусть они и были искусными работниками, надо было учитывать, что они не настоящие англичане.
Как бы ей ни хотелось, Гермиона не стала напоминать им, что Хогвартс, а следовательно, и его портреты в настоящее время находились где-то в Шотландском нагорье. Учитывая, что волшебникам было тяжело принимать современные нововведения, которые появились после международного Статута о секретности, что произошло лишь где-то за десятилетие до вступления Шотландии в Соединённое Королевство, это могло бы стать равнозначным тыканью палкой в метафорическое осиное гнездо. (А уж если рассказать им, что Ирландия покинула Соединённое Королевство около десяти лет назад, — это было равноценно киданию гранаты в это гнездо.)