Окутанная тьмой

Имилис

— Ну и чего ты стал здесь, идиот? Из-за тебя, между прочим, все пострадали, и если не физически, то морально! Чем ты вообще думал, когда поджигал гильдию изнутри? — Грей осторожно присел на перила моста через узкую речушку, появившуюся здесь сравнительно недавно, ведь именно сюда поспешно и слишком подозрительно быстро ушел Нацу, не проронив ни одного слова. Грей не ждал от него каких-то адекватных объяснений, ведь не ему было судить, как поступать Драгнилу, а как нет, но, тем не менее, извиниться перед всеми он мог хотя бы, а не просто сбегать, как последний трус. Грей с силой сжал кулаки, тряхнул головой, когда перед глазами почему-то всплыло лицо Леона — слишком бледное, слишком болезненное, слишком мертвое. Думать о таком было мерзко, но Фуллбастер все равно продолжал, даже не зная, зачем, ведь Венди пообещала, что после

той печати он быстро поправиться, и уже через несколько дней сможет вернуться назад в свою гильдию, а об этом просто забудет и никогда не вспомнит. На это Грей и надеялся, да, он никогда тесно не общался с названным братом, есть где-то и есть, что с того. Но теперь, когда он чуть его не потерял, прежние чувства, общие воспоминания и все пережитое вспыхнуло в его сердце, заставив от таких переживаний тянуться к пачке сигарет, купленных по дороге. С Леоном осталась Джувия, обещая, что присмотрит за ним, пока он будет с Нацу, и Грей только усмехнулся, прекрасно зная, что Локсар быстро раскусит его и поймет, что он вновь взялся за старое, хотя и всего на один день. Вот только ничего поделать с этим Грей не мог — сейчас это ему было просто необходимо, ему было нужно сделать хотя бы одну короткую затяжку, чтобы этот горький запах на несколько минут впитался в одежду и кожу, позволяя полностью забыться. Грей знает, что Джувия будет злиться, но он слишком хорошо узнал ее за все время, прожитое вместе, так что переживать сильно он не собирался — позлится и простит. Джувия всегда его прощает, и он ответ на вопрос, почему, он знает ясно и сам — просто любит, так же сильно, трепетно, горячо, как и Грей ее. — А Люси, между прочим, пропала, Лис сказал, что ее тот Жнец уволок куда-то. А ты здесь стоишь, критин, и пялишься в никуда, интересно? — Грей, судорожно сжимая между дрожащих пальцев сигарету, сделал первую затяжку, тут же закашлявшись с непривычки и выпуская сизый дым.

— Сам ты идиот, ясно? — забрав из дрожащей руки Фуллбастера сигарету, Нацу демонстративно переломил ее пополам, бросив на каменную дорожку, а после еще и наступив на нее, окончательно гася маленький ярко-красный огонек. — Если Люси сама ушла с ним, значит, она верит ему и он не враг. Вот только мне он все равно не нравится, — сунув руки в карманы, Драгнил поспешно заторопился назад в гильдию, но, сделав всего пару шагов, остановился, зарываясь пальцами в волосы, болезненно морщась и просто падая на землю.

— Эй, ты чего?

— Ладно, Кана, я все окна открыла, пускай проветриться здесь, а то невозможно. Завтра с утра начнем уборку и ремонт, присмотри пока здесь, а то мало ли что, — Лисанна печальным взглядом обвела почерневшие стены здания, ставшего за все это время таким родным и близким, тяжело вздохнула, пряча замершие руки в карманы куртки. Альберона, опираясь на край одного стола, только согласно кивала, провожая усталым взглядом всех волшебников, засобиравшихся домой, ведь было достаточно темно. — Если что-то случится, то звони, я всегда буду на связи, хорошо? — Кана в сотый раз утвердительно кивнула, закрывая дверь перед носом Штраусс, понимая, что та все никак не хочет оставлять гильдию, ведь ее дома теперь никто не ждет — и у брата, и у сестры свои семьи. В этом плане шатенка более чем понимала девушку, но, тем не менее, Лисанну все же ждал Хэппи, так что повод возвращаться был. А вот Кане некуда было торопиться, и потому оглядевшись по сторонам, девушка, чиркая спичками в темноте, поочередно зажгла несколько свечей, поставив их на разные края стола. Не то, чтобы он боялась темноты или находиться в совершенно пустой гильдии одна, просто так было немного, но спокойнее, теплее и душе, и сердцу.

— Эм, здрасте. Простите уж, не помню вашего имени, — Кана остановилась, огляделась по сторонам, но там было пусто, да и этот голос был немного ей знаком. Но, все же, зажав между пальцев карту, девушка обернулась, решительно и смело глядя на того, кто появился здесь так поздно. — Я не знал, куда отнести Люси-сан, поэтому принес сюда. Если бы я забрал ее с собой, то было бы только хуже. Как вас зовут? — перед Альбероной, держа на руках то ли бессознательную, то ли спящую Хартфилию, стоял Кин. И в этот раз он не был тем заносчивым, самоуверенным мальчишкой, каким его запомнила волшебница — будто в нем что-то изменилось, но Кана не думала слишком расслабляться.

— Кана, а ты ведь Жнец, так, Кин, кажется? — указав рукой на скамейку, где было расстелено теплое покрывало, Кана сделала несколько шагов назад, решив, что не позволит демону обойти

ее со спины, для собственной безопасности, хотя Кина ее такая недоверчивость только смешила. Конечно, его мнение о людях не изменилось — они глупы. Ведь теперь-то, когда он знает, кто эти волшебники и что они значат для Люси, он просто не посмеет притронуться к ним, а тем более навредить. Уложив Хартфилию на скамейку, Кин бережно стряхнул с ее щеки прядь волос, уже в который раз осматривая, не осталось ли на ее лице крови. Убедившись, что все чисто, он отступил назад, не исчезая из поля зрения шатенки. — И что с ней? Люси все еще голодна?

— Нет, больше нет, я устранил эту проблему, не волнуйтесь, Кана-сан, — и только сейчас, подняв глаза, Альберона увидела слишком большие, заметные темные пятна на белой рубашке и полусонный, уставший взгляд мальчишки, которому сейчас просто нужен был хороший отдых. — Это будет некрасиво с моей стороны, но могу ли я попросить вас о небольшом одолжении? — Кана насторожилась, не спуская глаз с демона, нахмурив брови. — Ничего дурного, пожалуйста, не пугайтесь, Кана-сан, я просто хочу попросить вас, чтобы вы не говорили Люси-сан, что я был здесь снова. Я и так слишком сильно провинился перед ней, опозорил, подставил, она не простит мне этого, поэтому не говорите ей, пожалуйста, я очень вас прошу. Я только отдохну немного и скоро приду, чтобы вернуть тому парню его чувства, потерпите еще немного. Пожалуйста.

— Хорошо, я не скажу, обещаю. Иди, а то с ног валишься, иди, а за Нацу не беспокойся, с ним мы справимся и с Люси тоже, — Кана улыбнулась, будучи теперь уверенной, что, наконец, возвращаются старые добрые времена, когда все в их гильдии было хорошо. Теперь вся их семья снова в сборе, и в скором времени все они заживут так же счастливо, весело, беззаботно, теперь их ничто не разлучит. Кин обессилено что-то пробормотал, выдавливая из себя благодарность и кривую улыбку, но, тем не менее, он, приложив руку к груди, поклонился, и только после этого исчез, будто его и не было. Кана на это махнула рукой, переводя взгляд на Хартфилию — по крайней мере, ей не придется куковать всю ночь одной.

— Леви-сан, здесь так красиво! — восхищенно воскликнула Венди, хлопнув в ладоши, с интересом рассматривая просторную, светлую комнату, обустроенную под детскую. Все здесь было сделано только по мелочам: светлый деревянный пол, мягкий ковер, светлые обои, чтобы ребенку здесь было комфортно, детская кроватка такого же нейтрального светлого цвета, ведь МакГарден так и не решила, кому доверяет больше. — Так мягко, — маленькая ладошка Марвелл прошлась по пушистому ворсу ковра, улыбка ни на секунду не исчезала с аккуратного, заметно уставшего личика девочки — такая светлая и ясная, что внутри Леви проснулись новые чувства. МакГарден только сдержанно улыбалась, представляя, что скоро будет заходить в эту комнату, а там, в чистых, светлых пеленках, будет лежать ее малыш, открывая ясные, невинные глазки, улыбаясь ей той родной, ничем незаменимой улыбкой. Она слишком долго ждала этого момента и вовсе не жалела о потраченном времени, силах, нервах, усилиях, чтобы ее заветная мечта исполнилась.

— Ваш малыш будет самым счастливым, правда, Леви-сан? Вы ведь так его любите, — рядом, облокотившись на стену, стояла Эми, одаривая Леви той же довольной, счастливой, детской улыбкой, пробуждая в девушке еще большее желание увидеть, как будет улыбаться ее ребенок.

— Да, — МакГарден согласно закивала головой. — Я очень сильно его люблю. Идемте, девочки, вам уже давно пора спать.

— А как же Нацу и Люси, как же гильдия и Райто, как же все остальные? Кин ведь еще не вернул Люси, а друг там что-то случилось, а нас нет. Мы не можем спать, вдруг понадобится наша помощь, Леви-сан? Мы поможем, правда! — на перебой друг дружке затороторили девочки, из-за чего МакГарден заметно растерялась, ведь они смотрели на нее такими уверенными глазами, стискивая маленькие кулачки. Леви была уверенна теперь, что все это время Люси не была одинока в своем путешествии, однако, что ответить девочкам она не знала.

— А ну цыц, малявки! Недоросли вы еще, чтобы во взрослые вопросы лезть! Без вас разберемся! — в комнату зашел Гажил, мгновенно успокоив волшебниц, он решил всю проблему, просто взяв Венди и Эми на руки и унеся в гостевую комнату, где для них уже были подготовлены спальные места. И самое главное было то, что девочки тут же притихли, послушно сидя, держась маленькими ручками за его рубашку, будто все так и должно было быть. В это время МакГарден в очередной раз отметила для себя, что у их ребенка будет самый лучший папа.