Оскол
Шрифт:
– А что у него за функции, у этого твоего Мана, - осведомился капитан.
– Чем он помочь способен?
– Помочь?
– Я рассмеялся.
– Ну, против Калмы - бога загробного мира - с мертвецами поможет. Против черного духа болот еще. Кстати, от крыс спасает. Согласно верованиям чуди, крысы - это души убийц. А еще, в качестве святого Климента, сторожит ворота между Божьим светом и адом.
– Пограничник что ли?
– без улыбки спросил капитан.
– Ну, вроде того.
Мальцев поразглядывал меня, спросил о ранениях и, узнав, что я "вообще-то везучий", удовлетворенно велел отдыхать.
– В палец будет, товарищ капитан. Залезут еще.
– Табличку повесь, чтоб не тревожили, - буркнул он и повернулся на другой бок...
– Вставай, победу проспишь!
Голос Мальцева избавил меня от спокойствия еще до пробуждения. Мрачная готовность читалась на его лице, стягивая редкие брови в одну изогнутую линию. Он держал наизготовку телефонную трубку и, как только из нее послышался невнятный шум, сразу начал говорить.
– Да. Нет. Пройти не удалось по непредусмотренным вводным...
Половина того, что говорил капитан, была мне непонятна. Речь шла об энергозаслоне, аргентированной воде и даже о призраках. Часто поминались некие руны и орверы. Да и чёрт бы с ними, с этими рунами и призраками, если бы не заговорил капитан обо мне. И даже поручился, что я "подхожу, мол". Сильно мне это не понравилось. Закончив разговор, Мальцев подозвал меня к столу, велев повторить для всех ахинею про Манна-Климента.
– И таких изображений должно быть три, - закончил я рассказ.
– Они образуют вписанный в крепость треугольник, так называемый "щит силы". Ну, по верованиям древних, конечно.
– Это хорошо, - почему-то обрадовался Горииванов, - а на каком расстоянии действует щит?
– Да вы что, товарищ майор, это же мифы. Средневековые суеверия!
– Ну да, - сказал майор.
– И согласно суевериям, какое расстояние?
– Не знаю я. Помню, что по углам треугольника существуют какие-то петли, вдоль которых можно идти целый день без опаски.
– Всё, мужики, выдвигаемся, - Мальцев решительно поправил ремень.
– Объявлена тревога по периметру Лахта - Пискаревка - Шафировская дорога от северного берега Невы. Все туда коротким путем через метро. Ты, Саблин, тоже пойдешь с нами.
Мне это ни о чем не говорило. Хоть к метро, хоть к автобусу, лишь бы наверх попасть. За часы, проведенные под землей, стало казаться, что я здесь родился, вырос, состарился и умер. Только вот организм этого еще не знает, поэтому рефлекторно шевелит конечностями.
– Вы, ребята, уж не испортите все, очень прошу, - гудел Мальцев, затягивая поясной ремень ефрейтору.
– Тут километр всего. Потихоньку. Помаленьку. Без приказа только никуда не суйтесь, ладно?
– Зажатый ремнем Лиходей ответил дебильным смехом, а я кивнул и стал в колонну за огнеметчиками.
Колодец, оказавшийся первым препятствием на пути, был выложен старым, царским еще кирпичом. Он имел вид груши - узкое горло вверху и широкое днище с твердым покрытием. На удивление быстро отбили у этого твердого покрытия здоровенный кусок. Под ним была сетка.
Я брезгливо переминался. Городское дерьмо
Перед спуском натянули противогазы. Правда, и без того плохая видимость в противогазе стала вообще никакой. Однако Горииванов видел в темноте не хуже кота. Другого объяснения тому, что он отыскал в липкой темноте столь малое отверстие, я так и не подобрал. Нормальный человек не нашел бы даже и с фонарем.
К лазу мы подтянулись, как слепцы, держа за плечо впереди идущего, и постепенно растворялись в его черной пасти.
Гориивановцы, ефрейтор, Саблин, Волхов, - считал Мальцев прибывавшие головы и последним помог залезть "гопнику" в подъемно-спусковую клеть, как у шахтеров. Тронулись. Да, не доводилось мне кататься на лифте в преисподней.
Мальцев и Костя затеяли спор, а остальные расселись, принявшись чистить оружие. Были необычны их револьверы: толстая ручка в изоленте, перевитое блестящей спиралью дуло и крестовидный барабан с четырьмя зарядами.
– Товарищ старший лейтенант, у вас соли не найдется?
– спросил Костя. Невзирая на металлические стерженьки, добавленные в голос для монолитности, его баритон вполне заметно дрогнул.
Сразу же отреагировал Горииванов:
– Что там у вас?
Мальцев ворохнулся в глубине и ответил, будто его душили:
– Костя, б.., батарею сжег.
– Ну, так замени, полный комплект был.
– Накрылся комплект.
Глянув на расплавленные электрические штуковины в мальцевской горсти, майор сумрачно заметил Волхову:
– Я понимаю, э т и лопухнулись, но ты...
Сломленный горем Костя бил по ящику и, когда из того посыпались искры, засиял и сам:
– Тут еще на пару включений осталось!
– Тыкал он волшебный сундучок всем под нос, и такая шла от него радость, будто нашел последнюю из аванса трешку.
– Уйди куда-нибудь, - попросил его майор, - обойдемся. Заряд на "железку" сохраним.
Минут двадцать спустя, мы уже находились около ржавой балки, поддерживающей грузный свод. У железного основания конструкции отряд разделился - Костю и "гопника" Мальцев послал в обход. Но видать уж день такой выпал Косте - в темноте он упал и разбил прибор. Мальцев почему-то воспринял разбитие как должное, брызнул светом фонарика по осколкам и отошел.
Когда пошли вперед, я заметил лишь то, что мои спутники изрядно опасаются чего-то. Не верить в эти страхи не было повода, и вместе со всеми я слушал подлые скрипы и шорохи, вжимался в бетон, маскируясь, и нервно вскидывал автомат, завидев подобие чего-то движущегося - даром, что патронов не было. Мы без проблем дошли до узкоколейки, смыкнувшись только раз, когда Мальцев вляпался в синюшную пакость, мигом съевшую его сапог.
"Железка" виднелась метрах в пятидесяти. Полотно частью просело, частью наоборот - вздыбилось, делаясь похожим на убитого врасплох ребристого змея. Вагонетки с грунтом лежали около рельс, и неподалеку от проходного щита виднелся безнадежно поломанный вагончик. Давила тишина и показалось вдруг, что спрятался в ней кто-то страшный с длинными руками наизготовку.