Провинциальная «контрреволюция». Белое движение и гражданская война на русском Севере
Шрифт:
Северное правительство, придя к власти в Архангельске летом 1918 г., вернулось к легислатуре Временного правительства и не признало решения сейма: архангельское руководство утверждало, что границы России определит будущее Учредительное собрание. При этом оно отдавало явное предпочтение сохранению единой империи перед созданием множества самостоятельных государств. Как утверждал глава кабинета Чайковский, «воссоздание и сохранение государственной целостности и единства России… есть органическое условие благосостояния народного, а вовсе не искусственное требование централизаторской политики» [664] .
664
ГАРФ. Ф. 16. Оп. 1. Д. 9. Л. 35–35 об. (журнал заседания ВПСО, 13 января 1919 г.). См. также: Чайковский Н.В. Наш путь к оздоровлению // Грядущая Россия / La Russie future. Ежемесячный литературно-политический и научный журнал. 1920. № 1. С. 142. Миллер высказывал подобное же мнение в национальном вопросе, см.: Ironside E.W. Archangel. P. 108.
Впрочем, Финляндия пока оставалась вне досягаемости для белых лидеров. После прокатившейся по стране короткой, но кровопролитной Гражданской войны революционные «красные финны» потерпели поражение от «белофиннов»,
Положение радикальным образом изменилось осенью 1918 г., после поражения Германии в мировой войне. Оставшись без сильного союзника, Финляндия начала искать сближения со странами Антанты. Одновременно глава государства генерал К.Г. Маннергейм, озабоченный неблагоприятным соседством с Советской Россией, в неофициальных беседах стал высказывать желание оказать военную помощь белым силам в борьбе с большевиками. Условием этого он ставил признание независимости Финляндии и передачу финнам порта Печенга на Северном Ледовитом океане и Восточной Карелии [666] .
665
О революции и Гражданской войне в Финляндии см.: Холодковский В.М. Революция 1918 года в Финляндии и германская интервенция. М., 1967; Он же. Финляндия и Советская Россия. 1918–1920. М., 1975; Upton A. The Finnish Revolution, 1917–1918. Minneapolis, 1980; Smith J. Finland and the Russian Revolution 1917–1922. Athens, 1958. См. также: Baumgart W. Deutsche Ostpolitilk 1918. S. 93–117.
666
Смолин А.В. Белое движение на Северо-Западе России. С. 86.
Претензии Финляндии на Восточную Карелию имели давнюю историю. Уже в 1830-е гг., в период пробуждения финского национального самосознания, Восточная Карелия стала восприниматься в патриотических кругах как «прародина» финского народа. Именно так рисовал ее популярный эпос «Калевала», который объединил в себе финские народные сказания и подвел героическую основу под идею финского единства. Требования присоединить Восточную Карелию или даже объединить все финноязычные народы в границах «Великой Финляндии» стали общими для разных групп финской образованной элиты после провозглашения сеймом независимости Финляндии в 1917 г. [667]
667
J"a"askel"ainen M. Die ostkarelische Frage. Die Entstehung eines nationalen Expansionsprogramms und die Versuche zu seiner Verwirklichung in der Aussenpolitik Finnlands in den Jahren 1918–1920. Helsinki, 1965. S. 19–40; Wilson W. Folklore and Nationalism in Modern Finland. Bloomington, 1976. P. 26–66, 137–153; Холодковский В.М. Финляндия и Советская Россия. С. 10–11. См. также: Калевала: Финская народная эпопея / Перев. и автор предисл. и примеч. Л.П. Бельский. СПб., 1888.
Восточная Карелия, располагавшаяся между финской границей и Белым морем – южнее Кандалакши и до Онежско-Ладожского межозерья, уже с начала ХХ века все более попадала под экономическое и культурное влияние Финляндии. По данным карельских организаций, на этой территории в 1919 г. проживало 108 тыс. карелов. Близкие по языку к финнам, карелы в значительной части также владели русским языком и, в отличие от финнов-лютеран, исповедовали православие. На территории Архангельской губернии карелы проживали в Кемском уезде, где из примерно 42 тыс. населения больше половины были карелами [668] . Экономически Карелия, особенно ее западные районы, тяготела к Финляндии. Именно с финской стороны в Карелию шли грунтовые дороги, в то время как со стороны России отсутствовали удобные подъездные пути. Вследствие этого карельский товарообмен велся преимущественно через финские рынки. Из Финляндии же поступал хлеб и товары первой необходимости, а в Карелии широкое хождение имела финская марка [669] .
668
Вестник ВПСО. 1919. 17 мая. Первая всеобщая перепись населения Российской империи, 1897 г. Часть 1: Архангельская губерния. Т. 3. С. 2–3. См. также: J"a"askel"ainen M. Die ostkarelische Frage. S. 9.
669
Макашин Д. Притязания Финляндии на Карелию // Северный день. 1918. 11 апр.
Карельское национальное движение, появившееся в начале ХХ в., также было ориентировано на Финляндию. Оно возникло по инициативе зажиточных карельских купцов, разбогатевших на карело-финском товарообмене. В 1906 г. они создали так называемый Союз беломорских карелов. Затем на его основе было образовано Карельское просветительское общество, разработавшее проект конституции автономной Карелии. Проект был обнародован в июле 1917 г. на собрании карельских представителей в селении Ухта Кемского уезда, ставшем центром карельского национального движения в волостях Архангельской, или, как она еще называлась, Беломорской Карелии. В январе 1918 г. съезд карел в Ухте принял решение образовать независимую Карельскую республику, а в марте новое карельское правительство – Восточно-карельский комитет – постановило присоединить Карелию к Финляндии [670] . Однако решения комитета не нашли широкой поддержки у карелов. Более того, многие карелы стали сопротивляться продвижению в Карелию финских войск, выступивших в поддежку комитета, и направляли добровольцев в союзный Карельский легион, созданный для отражения финских атак. В итоге к концу 1918 г. финские отряды удерживали только две приграничные волости – Ребольскую и Поросозерскую [671] .
670
Дубровская Е.Ю. Из истории национально-демократического движения в Карелии в начале ХХ в. С. 70–81; Она же. Общественная жизнь карельского населения Олонецкой и Архангельской губерний в годы российской революции и гражданской войны (1917–1920) // Трагедия великой державы: национальный вопрос и распад Советского Союза / Ред. Г.Н.
671
Интервенция на Северо-Западе России 1917–1920 гг. СПб., 1995. С. 174; J"a"askel"ainen M. Die ostkarelische Frage. S. 65–67. О карельском легионе см.: Maynard C. The Murmansk Venture. Р. 65, 89; Baron N. The King of Karelia. P. 63–70, 160–169. Легион к октябрю 1918 г. насчитывал 1560 человек, а к весне 1919 г. – около 4 тыс. солдат.
Северное правительство, утвердив свою власть в Архангельской губернии, в первое время предпочитало не замечать карельское национальное движение. Карелия была в составе Мурманского края присоединена к Северной области, а в Кемском уезде стали восстанавливаться прежние органы земского самоуправления, которые, по мнению Чайковского, должны были целиком удовлетворить все национальные запросы населения [672] . Однако в начале 1919 г. готовившаяся мобилизация в белую армию и нерегулярное продовольственное снабжение карельских волостей вызвали недовольство карелов и дали толчок новым попыткам утвердить независимость Карелии.
672
См. речь Чайковского перед представителями общественных организаций, 22 января 1919 г.: Вестник ВПСО. 1919. 24 янв.
16–18 февраля 1919 г. в Кеми прошло собрание представителей 11 карельских волостей при участии солдат Карельского легиона. Собрание, решив, что в будущем Карелия должна быть независимой страной, избрало местное правительство – Карельский национальный комитет – и командировало двух представителей на Парижскую мирную конференцию. Дальнейшую судьбу Карелии должно было решить национальное Учредительное собрание. Характерно, что карельские представители не симпатизировали Финляндии и даже решили, что участники набегов белофиннов на Карелию будут лишены права голоса на выборах. Члены совещания передали свои решения британскому генералу Ч. Мейнарду, командовавшему Мурманским фронтом, и помощнику генерал-губернатора по управлению Мурманским краем В.В. Ермолову [673] .
673
Maynard C. The Murmansk Venture. P. 180–182; Дубровская Е.Ю. Из истории подготовки Ухтинского съезда представителей карельских волостей // Вопросы истории Европейского Севера. Петрозаводск, 1995. С. 65–67; Холодковский В.М. Финляндия и Советская Россия. С. 67–68.
Белое руководство Северной области было поражено настолько открытым проявлением карельского сепаратизма и попыталось дать решительный отпор. Ермолов едва не арестовал представшую перед ним делегацию за неповиновение «законной» власти, и лишь вмешательство Мейнарда предотвратило такое развтие событий. Правительственный «Вестник» выступил с разгромной статьей о карельском съезде. Он едко обличал карельский национализм как результат большевистского влияния и «нашептывания врагов России». Карельские националисты, по мнению газеты, представляли собой лишь «кучку людей, не таящих за собой решительно ничего в прошлом, ничего в настоящем и отнюдь не имея никаких данных являть собою что-либо ценное в будущем» [674] . Мнение официоза поддержали широкие круги северной общественности. Так, либеральная газета «Северное утро» в статье с обличительным названием «Скоморохи несуществовавшей государственности» обвинила карельских лидеров в «скудоумии», «германо-большевизме» и «панфинизме» [675] .
674
Вестник ВПСО. 1919. 17 мая.
675
Северное утро. 1919. 6 мая.
Громким обвинениям в прессе соответствовали и решительные шаги белой администрации, целью которых было пресечь любые проявления карельского сепаратизма. В феврале – марте 1919 г. в Кемском уезде были организованы земские выборы, а в середине апреля прошло первое Кемское уездное земское собрание. Состав его был преимущественно русским в немалой степени из-за того, что при подготовке и проведении выборов и в работе земства использовался исключительно русский язык. В присутствии Ермолова собрание объявило решения кемского карельского съезда недействительными и вынесло резолюцию в пользу воссоздания «единой, великой, демократической России» [676] . Одновременно белое руководство стало ликвидировать самостоятельные карельские вооруженные части. Союзники должны были передать командование Карельским легионом русским офицерам, а в конце весны 1919 г. легион и вовсе был расформирован [677] .
676
Резолюцию Кемского уездного земского собрания, 13 апреля 1919 г. см.: Вестник ВПСО. 1919. 17 мая. Речь Ермолова на собрании см.: Северное утро. 1919. 21 мая. Отчет о земских выборах в Карелии см.: Вестник ВПСО. 1919. 9 апр.
677
Maynard C. The Murmansk Venture. P. 181–182, 252–260; Baron N. The King of Karelia. P. 89–91, 249–251, 274–276.
Однако уже летом 1919 г. северные власти вынуждены были пересмотреть свое отношение к статусу Карелии. Главной причиной стали планы формировавшейся на Северо-Западе страны армии генерала Н.Н. Юденича осуществить поход на Петроград. Чтобы обеспечить успех наступления, Юденич считал необходимым заручиться содействием финских войск. Для этого надо было согласиться на условия Маннергейма, признав независимость Финляндии и предоставив финнам территориальные уступки в Карелии [678] .
678
О Белом движении на Северо-Западе России см.: Смолин А.В. Белое движение на Северо-Западе России; Br"uggemann K. Die Gr"undung der Republik Estland und das Ende des «Einen und unteilbaren Russland». О переговорах с Юденичем см.: Mannerheim G. Erinnerungen. Z"uruch, 1952. S. 254–256 (сокращенный перевод: Маннергейм К.Г. Мемуары. М., 1999).