Русский язык в зеркале языковой игры

Санников Владимир Зиновьевич

(9) ...от каждого ее[трагедии] стиха веет (...) «духАрагонии и обеих Кастилий», как сказал кто-то где-то, рассуждая о чем-то (В. Буренин, Литературные чтения и собеседования в обществе «Бедлам-модерн»).

(10) — «Моя кузина вчера разрешилась от бремени».—«Мальчиком или девочкой?»— «Да~ что-то в этом роде» (Журн. «Сатирикон», 1908).

Неопределенное выражение что-то в этом родеозначает

приблизительно следующее: ‘одно из перечисленных или предмет из того же класса’. Аномальность последнего примера проявляется и в том, что о человеке говорят как о неодушевленном предмете. Ср. также след, пример из детской речи:

(11) Андрей С. (3,5 г.)— Галина Ивановна, а у тебя есть какая-нибудь детишка?

5. По справедливому замечанию Т. М. Николаевой [Николаева 1983: 344], то-местоимения могут указывать на «несоответствие, отклонение от некоторой нормы, от позитивного сценария событий» (ср.: С какой-то грустью уезжал я оттуда).Комический эффект примеров (12)—(14) (первый взят из указанной работы Т. М. Николаевой) вызван тем, что в них-то как раз описывается (вопреки этому значению mo-местоимений) полное соответствие норме:

(12) С какой-то грустью смотрел я на покойника.

(13) Сидел на лекции. Что-то не спалось.

(14) Давно я не видал гадюки

И что-то не скучал в разлуке(Б. Заходер).

Это наблюдение справедливо, видимо, и в случае некоторых других неопределенных местоимений. Необычно, напр., употребление почему-либов стихотворении Н. Олейникова:

(13) Неприятно в океане

Почему-либо тонуть.

Рыбки плавают в кармане,

Впереди—неясен путь.

в. Весьма распространенный вид ЯИ — невежественное (или шутливое) употребление неопределенных местоимений по отношению к общеизвестным предметам или лицам, ср. (16)—(18):

(16) Раньше /уважали/ исключительно/ гениев.

Уму от /массы/ какой барыш?

Скажем,/ такой /Иван Тургенев Приезжает/ в этакий Париж„

(В. Маяковский).

(17) [Купец третьей гильдии узнаёт, что встретившееся ему триумфальное шествие— в честь Достоевского]— Боже ты мой, если какого-то Достоевского толико почитают, что же это будет, когда господин Гейнце помрут?(А. Измайлов, Плутарх Российской, или Ридикюль остроумия).

(18) Я пришел к тебе с приветом, я прочел твои тетради:

в прошлом веке неким Фетом был ты жутко обокраден(И.

Губерман).

7. Говорящие любят играть в неопределенность, «поддразнивая» адресата:

За обедомматушка прочла[Никите] письмо. Оно было от отца.

— «Милая Саша, я купил то, что мы с тобой решили подарить одному мальчику, который, по-моему, вряд ли заслуживает того, чтобы эту прекрасную вещь ему подарили»(А. Толстой, Детство Никиты. Таинственное письмо).

8. Еще несколько примеров обыгрывания неопределенности:

(19) [Начальник Уголовного розыска]:— Мне жалко ваших крошечных детей, которые, хватаясь ручонками за~ за что попало , будут кричать: «Где наш папа?»(Е. Петров, Гусь и украденные доски).

(20) —Да мне почти всёравно {...)лишь бы попасть куда-нибудь,—пояснила Алиса.

— Не беспокойся, куда-нибудь ты обязательно попадешь,—сказал Кот,—конечно, если не остановишься на полпути(Л. Кэрролл, Алиса в стране чудес, в пер. Б. Заходера).

(21) Леля хотела побежать домой, чтоб принести еще что-нибудь из калош, но в этот момент раздался мамин голос(М. Зощенко, пример заимствован из: [Кузьмина 1989]).

Аномальность в приведенном примере (21) связана с полной однородностью описываемых предметов (см. [Селиверстова 1964]). Фразы типа принести что-нибудь из обуви, из продуктовнейтральны.

4. Время

Время, как важный и чрезвычайно сложный фрагмент русской языковой картины мира, рассматривается в целом ряде исследований (см., например, интересную работу Е. С. Яковлевой [1994], где описывается также и богатая литература вопроса). Наша задача предельно скромна: привести некоторые примеры игр с временем, встречающиеся в русской художественной литературе. Обычно это более или менее остроумное совмещение разных временных планов. В юмористической «Всеобщей истории, обработанной “Сатириконом”», встречаются любопытные примеры перевертывания отношения между художественным текстом и подлинными историческими событиями, легшими в их основу, перенесение элементов современности в прошлое (в котором они никак не могли оказаться). Особенно часто и успешно этот прием использовали А Аверченко и О. Л. Д’Ор (Оршер):

(1) Это произошло при короле Карле IX— слабой, безвольной душонке. Летописец того времени характеризует его так.

— Это второй зять Мижуев из «Мертвых душ»(А Аверченко, Новая история).

(2) Из прозаических сочинений Древней Руси) к нам дошли превосходные сказки, в которых говорилось о первой русской авиаторше Бабе-Яге, летавшей на аппарате, который был тяжелее воздуха,—в ступе(О. Д’Ор, Русская история).

(3) Борис отпустил Шуйского и велел созвать бояр. Бояре пришли, Борис вышел и обратился к ним белыми стихами'.