Сара Фогбрайт в академии иллюзий
Шрифт:
— Что ты задумала? — спросил он и встал на ноги. — Зачем ты сюда явилась?
— Говорю же, сказать кое-что важное… Да отпустите вы меня? — обратилась я уже к графу. — Вы мешаете.
— Беседуйте так, — холодно сказал граф. — Вам нечего скрывать, не так ли?
Мистер Харден подошёл к решётке, и я изо всех сил надавила на кнопку сигнального шарика.
— Только два слова, — сказала я. — Голову береги!
— Что? — с недоумением спросил граф Камлингтон.
Ничего не произошло. Я успела подумать, что неверно рассчитала номер
Грохнуло. Мистер Харден успел протянуть руки, схватить меня и дёрнуть вниз. Осколки кирпичей разлетелись повсюду, загремели по решётке, застучали по стенам, и всё заволокло дымом и рыжей пылью. Полицейские закричали.
Моргая слезящимися глазами, сквозь рыже-серый туман я увидела пролом в стене. Не слишком большой, но пробраться можно.
— Беги! — воскликнула я. — Уходи, скорее!
Мистер Харден оглянулся, всё ещё удерживая меня за плечи.
— Это уже больше, чем два слова! — крикнул он. — А ты?
Я толкнула его.
— Беги уже!
По счастью, он спорить не стал: метнулся к пролому, скользнул в него большой тёмной рыбой — и исчез.
Меня дёрнули под руки, вынуждая подняться. Граф Камлингтон стоял с перекошенным лицом, протирая глаза платком. Я гордо выпрямилась, вскинула подбородок и с улыбкой сказала ему:
— Благодарю, милорд, что позволили нам побеседовать. Что ж, перейдём к моей части уговора?
Глава 15. Вторая часть сделки
Я тряслась на заднем сиденье экипажа, сложив руки на груди. Граф Камлингтон, очень хмурый, с покрасневшим и заплывшим от кирпичной крошки глазом, сидел рядом. За окном проносились голые ветви кустов, и снежная каша, подсвеченная лампочками, брызгала из-под силового поля. Мы спешили в Дамплок.
В полицейском участке меня хотели обыскать и допросить, но граф неожиданно заступился.
— Я сам её расспрошу, — властно сказал он. — Она не должна быть замешана ни в каком скандале, вам это ясно? Запомните, сегодня её здесь никто не видел.
Я также слышала, что он велел комиссару Твайну заняться делом об угоне: отогнать вагончик обратно в парк и заплатить сторожу, чтобы тот забыл, что видел двух гномов и некую девицу. И поскольку ущерба никто не понёс, можно представить всё так, будто ничего не случилось.
Я подумала, что быть дочерью графа в каком-то смысле даже неплохо.
Впрочем, сигнальный шарик у меня всё же отняли. Граф перетряхнул всю мою сумку и пролистал блокнот. Чертёж тюрьмы ему совсем не понравился. Но с соседней страницы на нас глядела юная Изабелла Росси, и он изменился в лице.
Тогда меня ошарашила догадка, да такая, что всё заледенело внутри, потому что я ещё не поняла, к добру или к худу. Ведь Сэм говорил о туфельках: «этот щедрый подарок ей преподнёс Лесли
Всё, что связывало этих двоих, осталось в прошлом — или нет?
Не успев толком это обдумать, я спросила с милой улыбкой:
— Интересно, мама знает, что в то время как она пребывала в счастливом ожидании, вы дарили актрисам туфли с кристаллами? Кажется, за три месяца до моего рождения. Ах, я слышала, Изабелла Росси была чудо как хороша в роли Миранды! А мама едва выживала на скудные средства.
Граф велел мне помалкивать, захлопнул блокнот и бросил в сумку.
Сумку он держал под боком. У меня ничего не осталось, забрали даже счастливый камешек Хильди, потому что, видите ли, я и его могла применить для дурных дел, по их мнению! Для каких, хотела бы я знать? Хорошо хоть не выбросили. Бедный камешек теперь тоже лежал в сумке.
Я надеялась только на кошелёк с маячком. И на свою маленькую команду, ведь полицейские так никого и не поймали. Я страшно этим гордилась!
Что меня тревожило, так это наш дальнейший план. Его вообще не было.
«Ну, а там по обстоятельствам», — бодро сказал господин Сторм, когда мы готовились, и тогда это прозвучало неплохо, но теперь… Что у нас за обстоятельства?
Я оглянулась и, к своему ужасу, заметила, что за нами следует знакомый медно-рыжий экипаж с фургончиком и вывеской «Золотая империя Ригерина». За рулём сидел Шэди. Даже отсюда было видно, что у него под глазом уже налился синяк.
— Что ты вертишься? — холодно спросил граф Камлингтон и тоже обернулся. — Это твои сообщники?
Это был шанс!
— Н-нет, что вы, конечно, нет! — сказала я самым лживым голосом, на который только была способна.
— Виктор, — немедленно обратился граф к водителю, — прибавь ходу!
— Как скажете, милорд, — невозмутимо ответил водитель.
Он переключил рычаг и надавил на педаль. Двигатель зашумел. Меня вжало в спинку сиденья, а затем так подбросило, что я едва не ударилась о потолок и взвизгнула.
— Пристегнись, — велел мне граф, пытаясь справиться с ремнями. Тут он сам подлетел, стукнулся макушкой, громко щёлкнул зубами и закричал: — Виктор!
— Виноват, — невозмутимо ответил водитель, поглядев на нас в панорамное зеркало. — Думал, вы уже пристегнулись. Сбавить ход?
— Нет, — процедил граф.
Я опять оглянулась. Наш экипаж летел над дорогой, выбрасывая из сопла облака пара и газа и иногда совершая упругие длинные скачки. Мы заметно оторвались. Шэди, стиснув зубы, выжимал всё, что мог, но куда ему было тягаться с нами!
Пока он ещё мог разглядеть моё лицо, я хотела показать язык, но вовремя спохватилась, что граф увидит, и вместо этого притворилась, что я в отчаянии. Что ж, если миссис Тинкер и была Изабеллой Росси, сейчас они с графом явно действовали не заодно.