Семейство Доддов за границей
Шрифт:
И теперь, Китти, я только-что разсталась съ нею, спша набросать эти строки къ почтовому часу. Сердце мое восхищено прелестью очаровательнаго ея разговора, и дрожащимъ почеркомъ подписываюсь, твой вчно-преданный и очарованный другъ
Мери Анна Доддъ.
H^otel de l'Empereur, Кёльнъ.
PS. Мистриссъ Г. Г. вошла въ мою комнату сказать, какъ ей грустно, что мы узжаемъ. „Я, говоритъ она, нашла въ васъ какъ старинныхъ, старинныхъ друзей“. У ней, очевидно, есть какое-то тайное горе. Ахъ, еслибъ я умла утшить ее!
Мы будемъ переписываться, но я не должна показывать Кери писемъ ея: она высказала это, какъ непремнное желаніе. Она думаетъ, что „Кери милая двушка, но втренная“. И я дйствительно замчаю въ характер Кери эту черту, составляющую въ немъ величайшій
ПИСЬМО IV
Кенни Дж. Доддъ, къ Томасу Потселю, Е. В.
Есть арабская поговорка, что если человкъ чувствуетъ себя счастливымъ, долженъ въ ту же минуту ссть и написать объ этомъ друзьямъ, потому-что, по всей вроятности, если пропуститъ онъ одну почту, прійдется ему писать ужь не то. Вижу, что въ этой пословиц много правды. Еслибъ, напримръ, я окончилъ и отослалъ письмо къ вамъ, которое началъ въ среду, вы прочитали бъ очень-радостныя извстія о вашемъ друг и его надеждахъ. Городъ казался мн именно такимъ, какого нужно искать: тихій университетскій городокъ на берегу прекраснаго Рейна, пріютный, спокойный и въ то же время не какое-нибудь захолустье; далекіе, чудные виды кругомъ; тнистыя аллеи для полудня, для вечера прогулки по холмамъ, откуда превосходно смотрть на закатъ солнца; музеи, коллекціи для развлеченія на время ненастья, и такая простая жизнь, безъ всякихъ затй: видно, что живутъ небогатые, но разсудительные, умные люди.
Взглядъ этихъ людей, и застнчивый и гордый, показываетъ, что если они незнатны и небогаты, то сознаютъ въ себ другія, быть-можетъ, немене-основательные права на людское почтеніе; и въ-самомъ-дл такъ. Здсь живутъ люди, изъ числа первйшихъ, не только въ Германіи, но во всей Европ, и живутъ доходами, какіе получаетъ въ Лондон послдній писецъ, и отдаютъ «бельэтажъ съ мебелью» какимъ-нибудь Доддамъ!
Я очень-сожалю, что не говорю понмецки, потому-что какъ-то чувствую, какъ превосходно мы съ ними пришлись бы другъ по другу. Не перетолкуйте моихъ словъ превратно, милый Томъ, будто-бы я замечталъ слишкомъ-высоко о своихъ дарованіяхъ, или вообразилъ себя ученымъ человкомъ. Не предполагаю въ теб ничего такого; единственная умная вещь, какую сдлалъ со мной отецъ, то, что онъ взялъ меня изъ школы на четырнадцатомъ году, видя, что влагать въ меня латинскую и греческую мудрость то же, что сять ячмень на болот: только бросать хорошее смя на почву, которая не по немъ. Нтъ, я вамъ скажу, въ какомъ отношеніи сошлись бы мы съ этими нмцами. Они кажутся людьми мечтательными, залетаютъ мыслями высоко и широко; это оживило бы сухія, прозаическія мысли и тяжелые житейскіе взгляды человка, подобнаго мн. Я не могъ бы разсуждать съ ними о классическихъ предметахъ и толковать о различіи греческихъ діалектовъ; но могъ бы неочень-глупо поговорить о различіи между нами и древними въ правительств и въ жизни. Я не знатокъ въ книгахъ, но видывалъ довольно людей. Возвращаюсь однако къ прежнему.
Въ Бонн много хорошаго. Дешево жить; тихо, но не пустынно; нтъ никакого фанфаронства — вы понимаете, что я хочу сказать. Во всемъ город не найдете ни одного тильбюри, ни одного свтскаго собранія. Не видывалъ здсь ни на комъ еще, кром Джемса и нашего главнаго Оффиціанта, пестрыхъ жилетовъ и брильянтовыхъ запонокъ. Да, если необходимо жить за границею, нельзя, мн кажется, выбрать лучшаго мста для поселенія! Мы жили въ нашей гостинниц очень-выгодно. Десятью фунтами въ недлю покрывались вс расходы, и затмъ ужь ршительно никакихъ сверхштатныхъ расходовъ; такъ-что, наконецъ, я начиналъ жить, какъ слдуетъ, и видлъ возможность разршить мудреную задачу, надъ которой одинаково ломаютъ голову парламентскій ораторъ и деревенскій джентльменъ — уровнять расходы съ доходами.
Пять шесть фунтовъ въ недлю выходило у насъ еще на учителей нмецкаго языка, музыки и прочаго; я опредлилъ себ десять шиллинговъ еженедльно на «благоугожденія своей душ», какъ говорится: они ограничиваются трехкопеечнымъ вистомъ или партіею въ кегли съ профессоромъ восточныхъ языковъ. Даже вы, милый Томъ, несмотря на всю свою взыскательность, не нашли бы, за что побранить насъ.
Но вдругъ втеръ перемнился и началъ бушевать съ противоположной стороны. Надобно вамъ сказать, Томъ, что передъ самымъ отъздомъ изъ Кёльна намъ случилось, познакомиться съ истинно-фешёнэбльной дамой — мистриссъ Горъ Гэмптонъ. Ей угрожала опасность остаться безъ пріюта на улиц, когда лордъ Джорджъ привелъ ее въ нашу комнату и рекомендовалъ. Она, что называется, «великолпная женщина»: высокая, стройная, черноглазая, ослпительной красоты, съ обворожительной улыбкой, съ голосомъ, который придаетъ прелесть каждому слову; кром-того, у ней былъ удивительный тактъ какимъ-то непонятнымъ образомъ поправиться всмъ намъ, вовсе, повидимому, не стараясь о томъ.
Она говорила съ мистриссъ Д. о лондонскомъ фешёнэбльномъ свт, какъ-будто он четыре года вызжали вмст: еще странне, что мистриссъ Д. не замчала ни одного своего промаха въ этихъ экскурсіяхъ по terra incognita, земл, ршительно-невдомой для моей супруги. Вроятно, такой же успхъ имла она и у дочерей, и хоть ни слова почти не сказала съ Джемсомъ, но, вроятно, вознаграждала за то взглядами, потому-что онъ съ той поры ею только и бредилъ.
Я не говорилъ, чмъ она околдовала меня, потому-что, признаюсь вамъ, и я не уцллъ; но, увряю васъ, самъ не знаю, какъ она обворожила. Я слишкомъ-старъ, чтобъ увлекаться прелестями; это шло бы ко мн столько же, какъ лакированные сапоги или похищеніе невсты. Когда перевалится за пятьдесятъ, чувствуешь такіе ревматизмы и ломоту въ поясниц, что не до волокитства, и кром-того, тайный голосъ вопіетъ: «не разъигрывай изъ себя дурака, Кенни Джемсъ!» и говоря по секрету, хорошо, когда не бываешь глухъ къ этому голосу.
И наконецъ, Томъ, только такіе молодцы, которые не влюблялись смолоду, врзываются no-уши въ пожилыхъ лтахъ. Кенни Додды и имъ подобные не такого сорта люди. Они знаютъ, что любовь и корь переносятся организмомъ тмъ раньше, тмъ легче, и потому начинаютъ спозаранку. Можетъ-быть, именно по сознанію обезпеченности въ этомъ отношеніи, чувствовалъ я себя столь непринужденнымъ съ вдовою, если она вдова, потому-что я, собственно говоря, еще не знаю, продолжаетъ ли существовать мистеръ Горъ Гэмптонъ, или оставилъ ей только память о своихъ добродтеляхъ.
Предоставляю вамъ угадывать, какого рода впечатлніе она произвела на меня; потому-что чмъ больше стараюсь объяснить это, тмъ непонятне становлюсь. Но долженъ сказать одно: такія женщины пагуба для мужчинъ!
Мы собирались выхать изъ Кёльна въ Боннъ поутру, когда съ нею встртились; но время прошло такъ пріятно, что мы отправились только вечеромъ, и то оторвались, можно сказать, черезъ силу; потому-что очаровательная вдова (буду называть ее вдовою, пока не представятся доказательства противнаго) ежеминутно боле овладвала нами.
Она осталась тамъ дожидаться какихъ-то адвокатовъ, или повренныхъ по дламъ, которые должны были привезти ей для подписи бумаги. И хотя лордъ Джорджъ чрезвычайно ее уговаривалъ хать съ нами, потому-что до Бонна очень-недалеко, она осталась тверда и сказала, что «старикъ Фордейсъ большой церемонникъ, и разъ назначивъ ему для свиданія Кёльнъ, она скоре согласилась бы пріхать туда изъ Неаполя, нежели измнить уговору». Признаюсь вамъ, такая стойкость и непоколебимость очень мн понравились; можетъ-быть, потому и люблю это качество, что его недостаетъ въ моихъ поступкахъ.