Следователи
Шрифт:
Забыть такое? Сейчас, томясь в камере отделения милиции, Кныш вновь ощущал себя каким-то червяком, которого — р-р-р-аз — и раздавят безжалостно. Это было... когда же это было? Сейчас сентябрь, значит, ровно год назад. Тогда тоже удачно взяли квартиру одного коллекционера и реализовали иконы вдвоем с Шефом. Продали за баснословную сумму. Валерий ждал. Нет, не половины, конечно, и не четверти. Но тысчонку-то Шеф мог отвалить. А ему не дали ничего!!! Нельзя же считать деньгами три сотни! Подачка какая-то. И тогда Валерий возмутился. Он кричал, что кончает эту муру, что не желает быть рабом, что он хочет
— Если что? — зловеще спросил Шеф, помолчал и примирительно похлопал Валерия по плечу. — Свою долю хочешь? По справедливости? Ну что ж, пойдем. Выделю тебе твою долю...
Они пришли на свою «штаб-квартиру» (тогда Юркины родители опять в очередной раз были в отъезде). Собралось семь человек. В том числе Надя, его жена, с которой Кныша когда-то познакомил Шеф и которую Валерий искренне полюбил. Бочарников приказал Валерию снять роскошный кожаный пиджак. Потом фирменные джинсы. Потом черную рубашку. Потом... Его оставили в одних трусах. Валерий пробовал возражать, но под стальным завораживающим взглядом Шефа покорно снимал вещь за вещью. Наконец не выдержал:
— Что ты делаешь, Шеф, при моей жене?..
— Где это ты увидел свою жену? Ах, Надька тебе жена? Ты так думаешь? Теперь забудь о ней, как о всей этой «фирме», — Бочарников указал на кучу тряпья и тут же обратился к только что появившемуся в компании Ване Золотову: — Иван, сними свой «москвошвей» и оденься прилично. Да, да, в эту классную кожу. А ты, Надежда, поцелуй на прощанье своего бывшего. Бери ее, Студент, твоя отныне Надька, ты ж на нее давно глаза пялишь. Всё, ребятки. Есть у кого-нибудь возражения? У тебя, Кныш? Или ты забыл, кто тебя в «фирму» одел? И кто тебе Надежду в жены отдал?
Все подавленно молчали. И он, Валера Кныш, молчал. Но это было еще не все. «Суд» только начинался.
— Валера тут ультиматум выдвинул, — сказал Бочарников. — Долю свою хочет. И грозится нас заложить. Что будем с ним делать?
— Да я ж это так... — лепетал Кныш. — Я ничего такого и не думал. И в мыслях не было...
Он беспомощно оглядывался по сторонам. Все молчали. И тут Шеф жестко произнес:
— Ты, гнида, грозил мне, грозил всем нам. И мы тебя объявляем вне закона. Вне нашего закона. Понял?
И тогда он пополз, пополз на коленях к ногам Шефа, умоляя о прощении, о том, чтобы его не вышвырнули из компании, не сделали бы чего хуже. Он полз на глазах у всех, на глазах у Нади, которую Шеф отдал Юрке-Студенту...
Его простили. Но взяли клятву, что он будет подчиняться беспрекословно. «Фирму» и жену так и не вернули.
Шеф между тем сказал:
— Деньги мы взяли большие. Они пойдут в общую кассу, в наш фонд. А вам каждому по триста. Всё, джентльмены. И боже упаси, если кто-нибудь из вас задумает гульнуть на радостях. Вы должны быть примерными гражданами. Тебе, Кныш, пока хватит и сотни...
Все это Валерий явственно представлял сейчас, словно это случилось не год назад, а сегодня утром. Но сегодня утром случился провал. И если Шеф узнает, а он не может не узнать, то...
Валерию страшно было даже подумать о встрече с Шефом. Лучше колония. Но Шеф и там достанет, если из-за Кныша на него упадет хоть тень подозрения. Нет, о делах компании надо молчать как рыба. А этот Стас... почему бы и не
И утром на допросе Валерий Кныш сообщил работникам милиции о том, что он оказался на даче чуть ли не случайно, что послали на дачу Павлика и послал его некий Стас, который снимает комнату на Лесной. А кто он, этот Стас, ему, Кнышу, неведомо.
Павлик подтвердил показания Валеры. Сказал, что со Стасом познакомился недавно, что он «классный парень», но к ограблению дачи не имеет никакого отношения. Стали расспрашивать подробнее. И тут Валерий напомнил Павлику: ведь тот говорил, будто этот самый Стас имел какое-то отношение к ограблению инкассатора в своем городе — Перми.
— Инкассатора, говорите? — сразу же насторожились в милиции. — Это серьезно.
Задержали Стаса. Он отрицал и участие в наводке на дачу, и тем более нападение на инкассатора. Хотя да, он постоянно живет в Перми, но сейчас временно не работает и приехал посмотреть столицу. Установили личность Стаса. Документы оказались в порядке. Сообщили обо всем в МУР. Оттуда сделали запрос в Пермь — не было ли в последние годы нападения на инкассатора; кстати попросили данные, если они есть, о личности Стаса.
В Перми на запрос из МУРа быстро подготовили ответ. Да, действительно, такой проживает в городе, в настоящее время то ли в отпуске, то ли ищет другое место жительства. Что же до нападения на инкассатора, то подобного происшествия, к счастью, не было.
Ответ МУРу уже был готов, когда его увидел сотрудник областного управления внутренних дел Михаил Григорьевич Попов. Фамилия Стаса его насторожила. Где-то она мелькала. Но где?
— Подождите отправлять, — сказал Попов. — Надо бы на всякий случай связаться с Владимиром Ивановичем Олейником. Вы ведь знаете... Да-да, по тем самым делам.
— Но там никакой инкассатор не проходил.
— И все же. Что-то тут меня настораживает.
Тотчас связались со следователем по особо важным делам при Прокуроре РСФСР В. И. Олейником. Он в это время находился в отпуске. Рассказали ему о запросе из МУРа. От Олейника тут же пришел ответ: «Немедленно сообщите в МУР. Пусть во что бы то ни стало задержат Стаса. Вылетаю в Москву».
2
Следователь по особо важным делам Владимир Иванович Олейник, хоть и находился в отпуске, меньше всего думал о грибах, рыбалке или любовался красотами природы. Он все время возвращался мыслями к делу, которое оставил незаконченным: в отпуск его отправили чуть ли не в приказном порядке. Дело было сложным, многоплановым, оставалось множество невыясненных обстоятельств. Поэтому Владимир Иванович, даже гуляя, перебирал версии, а в веселой компании вдруг словно отключался и в который раз словно «прокручивал» мысленно показания подозреваемого, допрошенного месяц-два назад. Короче говоря, он не столько отдыхал, сколько продолжал работать. И когда ему сообщили о задержании Стаса, он начал мучительно вспоминать: где же мелькала эта фамилия? Она определенно как-то связана с теми загадочными пока преступлениями, которые были совершены в Пермской области. Расследование шло очень трудно. А преступления были серьезными...