Солнце больше солнца
Шрифт:
Борисов молча улыбнулся. Между деревьями поднимались из наста осыпанные снегом голые ольховник, кусты лещины, жимолости.
– Там они, - прошептал помощник и пригнулся.
Пошли крадучись, разглядев за низкими деревцами и кустарником трёх лосей около прислонённой к берёзе осины, уже порядком обглоданной.
– Комолый, - шепнул мужик о лосе, сбросившем рога, добавил: - А лосёнок нонешнего лета.
Тот был подле лосихи.
– Влас, обходи слева, - почти неслышно велел Борисов помощнику, - я возьму вправо, а вы, - сказал шёпотом Неделяеву, - потихоньку двигайтесь
Маркел сторожко пошёл вперёд с отнятым у Вантеева ружьём: взял его на охоту вместо винтовки, чтобы испробовать, чего стоит трофей. По совету лесничего, зарядил двустволку патронами с круглыми свинцовыми пулями.
Над лосями трепетал лёгкий парок от дыхания. Наст проламывался под их ногами, они изрыхлили его, подбирая набросанные ветки сосенок. Людей почуяли, когда Борисов справа, а его помощник слева уже приблизились на расстояние прицельного выстрела. Лосиха, не увидев лесничего, который спрятался за старую ель, побежала, увязая в снегу, едва не в его сторону, лосёнок пустился за нею. Лось, заметно крупнее её, внушительный, могучий, чуть помешкал, рванулся левее, удаляясь от Маркела. Наперерез зверю побежал по насту Влас, и лось вдруг повернул назад. Выдыхая пар, тяжело приближался к Неделяеву, проваливаясь в снег по колено.
Поспешно кинувшись за дерево, Маркел во взыгравшем восторге выглядывал из-за него. Он частенько вспоминал, как убивал людей, но покамест ему не доводилось лишить жизни дикое животное. Властное желание убийства не отравлялось, как на войне, сжимавшим сердце страхом, что тебя вот-вот тюкнет пуля или накроет разрыв снаряда. Борисов, правда, предупреждал, как страшноват бывает лось, даже сбросивший рога: коснись передним копытом головы - и та всмятку. Но Маркел сейчас знал, что успеет всадить две пули в зверя, и тому, коли останется жив, не достать его за деревом.
Лось, если не свернёт, пробежит слева. Подальше гулко ударили два выстрела, за ними третий - Борисов и Влас били в лосиху и лосёнка. Бегущий бык, огромный, полный мощи, и ухом не повёл. Через несколько секунд он поравняется с деревом, за которым с поднятым ружьём поджидает Маркел, и до него будет шагов двадцать пять.
Большая голова, спина, левый бок зверя, обращённый к охотнику, - тёмно-бурые с рыжеватым оттенком, бык в холке, выступающей горбом, - не менее сажени. Видно движение мускулов под шкурой, шумно дыхание, верхняя губа накрыла нижнюю, с горла свисает характерный для лосей кожный вырост.
Неделяев целился в голову, но в последний миг лизнуло опасение промахнуться, и он выстрелил в бок, целя повыше передней ноги. Лось, чьи передние ноги резко подломились, ухнул грудью в снег, всей тяжестью промял его, мгновение спустя опрокинулся на правый бок. Передняя и задняя ноги, светло-серые ниже колен, приподнялись, подрагивая, судорога прокинулась по туловищу.
Маркел бежал к нему по насту, обомлев от чувственного, почти плотского наслаждения видом умирающего по его воле великана, неотрывно-жадно глядел на кровь, которая изливалась из раны. Страстно желалось, чтобы агония огромного животного длилась и длилась, но лось стал недвижим, видный Маркелу большой глаз застыл.
Подходили Борисов
– Прямо в сердце!
– С добычей вас!
– сказал лесничий с подкупающе дружеской радостью, затем с нескрываемым сожалением добавил: - У меня не вышло одной пулей уложить, два раза в лосиху стрельнул. А лосёнка Влас только ранил. Ножом доканчивал.
Помощник, придерживая на плече ремень ружья левой рукой, правой держал нож вниз лезвием, на котором застывал потёк крови. Сказал:
– Не к чему на него патрон тратить.
– Затем указал ножом на убитого Маркелом лося: - Другое бы дело - этот.
– Пуда тридцать три?
– спросил Борисов мужика.
– Должно, на пуд меньше, а то и на два, - проговорил тот, оценивающе оглядывая тушу.
Лесничий, глядя на неё сосредоточенно, чуть прищуриваясь, объявил:
– Нет, тридцать три!
Неделяев ликовал всем нутром: в этакую голоднющую пору сколько у него впереди дней с трёхразовой объедаловкой мясом! "Великая сила - природа!
– повторилось в уме подправленное.
– Вам, - подумал он о несчётном множестве людей, - кору, а мне да немногим - пищу прежних господ!" Теребящее возбуждение подстёгивало говорить, и у него вырвалось с живостью:
– Семью укокошили!
– Может, это не семья, - сказал Борисов.
– Лоси-быки любят сами по себе ходить. Может, просто встретил лосиху с лосёнком у приманки.
Влас напомнил:
– Теперь ещё сани нужны и подмога.
Лесничий, сказав ему, чтобы караулил убитых лосей, пошёл с Неделяевым к оставленным неподалёку дровням. Конь, чья морда поседела от инея, фыркнул, потянул сани. Борисов поехал в лесную деревушку, где жили, пояснил он Маркелу, надёжные люди - родня Власа. Когда к нему снарядилась подмога, двое приятелей отправились домой к лесничему вкусить приготовленный Авдотьей обед.
К ночи у дома встала пара дровней, нагруженных частями ободранной лосиной туши, накрытыми рогожей. Неделяев верхом на своей длинногривой лошадке вернулся в ночную Савруху впереди двух саней, которые скользили одни за другими. Привезённое перетаскивали в сарай втроём: хозяин, Влас и его брат, тот был ростом пониже Власа, но тоже дюжий, с такой же тёмной бородой, прибелённой на щеках, из-за чего не скажешь - старше он брата или моложе.
Попрощавшись с мужиками, Маркел пошёл спать, решив завтра приступить к тому, что вызрело важной задачей.
48
Он шёл под порхающими снежинками по тоскливой, с редкими встречными, улице села: сытый, здоровый, в длиннополой шинели, в яловых сапогах, в казачьей с коротким серым мехом папахе, к поясу сбоку пристёгнута чёрная офицерская кобура с наганом.
Поглядев на дымок над трубой избы, куда шёл, он носком сапога несколько раз стукнул в запертую калитку. Забор доходил Маркелу до плеча, и он увидел вышедшую из сеней женщину в овчинной шубёнке, в тёплом платке, концы которого были обмотаны вокруг шеи. Взглянув на пришельца отрешёнными глазами, женщина отодвинула засов - Маркел толкнул калитку, шагнул во двор: