Суровое испытание. Семилетняя война и судьба империи в Британской Северной Америке, 1754-1766 гг.
Шрифт:
Что касается самих военных операций, то Брэддок сообщил, что адмирал Эдвард Боскауэн отправляется с флотом в залив Святого Лаврентия с приказом не допустить подкреплений в Канаду и тем самым ограничить возможности французов противостоять сухопутным кампаниям, которые будут проводиться под его руководством. Два полка Брэддока, 44-й и 48-й, уже находились на пути к Уиллс-Крик, откуда они должны были как можно скорее отправиться в экспедицию против форта Дюкейн. 50-й и 51-й полки, выведенные из строя в конце войны короля Георга и недавно возрожденные, должны были под командованием Уильяма Ширли отправиться из Олбани для захвата французского форта Ниагара в верховьях озера Онтарио. После изгнания французов из фортов Огайо войска Брэддока должны были двинуться на север вдоль Аллегени, смяв оставшиеся западные форты; затем осенью они с Ширли должны были объединить силы у Ниагары. Брэддок удивил Ширли новостью о том, что его назначили генерал-майором и вторым главнокомандующим всех британских войск в Америке — должность, для которой у губернатора было более чем достаточно
Это был безумно амбициозный план, одобренный людьми, изучавшими карты в Лондоне и не подозревавшими, что их незнание американской географии, политики и военного потенциала обрекало его на провал. На самом деле это был не один план, а два, каждый из которых противоречил другому. Предусмотренные в нем экспедиции против Краун-Пойнта и фортов Новой Шотландии были просто взяты из плана, придуманного Ширли предыдущей осенью. Он задумывал их как совместные межколониальные кампании, которые, подобно Луисбургу в 1745 году, принесут и военную победу, и богатый урожай политического покровительства. Когда он предлагал эти авантюры министрам, он не знал, какие планы они строят в отношении Брэддока; когда министры одобрили его планы в декабре, они еще не до конца осознали последствия того, что они затеяли.
Учитывая, что в экспедициях в Краун-Пойнт и Новую Шотландию в основном будут использоваться провинциальные солдаты — войска, оплачиваемые их собственными колониями, которые набираются для участия в конкретных кампаниях и сроком службы не более одного года, — министры, очевидно, понимали планы Ширли как дополнение к экспедициям, в которых для захвата фортов Дюкейн и Ниагара будут задействованы регулярные полки. Но две провинциальные экспедиции потребуют большого количества людей и материальных средств, что значительно усложнит набор колонистов для пополнения рядов как недоукомплектованных 44-го и 48-го, так и восстановленных 50-го и 51-го полков; количество одновременных кампаний приведет к тому, что провинции не смогут обеспечить их всем необходимым. Было неизбежно, что вербовщики, квартирмейстеры и комиссары различных армий будут конкурировать за людей, оружие, кров, одежду и припасы; поэтому расходы будут расти, подготовка будет замедляться, а перспективы успеха любой экспедиции будут пропорционально уменьшаться[99].
Кроме того, люди, изучавшие карты в Лондоне, видели реки, озера и дороги как открытые коридоры для продвижения экспедиций. Согласно их планам, Брэддок должен был следовать по дороге Вашингтона к Форксу, затем подняться по Аллегени до Френч-Крика и озера Эри, чтобы встретиться с Ширли у Ниагары. Ширли мог бы проделать путь от Олбани до озера Онтарио по рекам Мохок и Онондага, а затем на веслах добраться до Ниагары. За исключением пары коротких переходов, провинциалы и индейцы Джонсона должны были пройти по Гудзону, Вуд-Крику, Лак-Сент-Сакремент (озеро Джордж) и озеру Шамплейн весь путь от Олбани до Краун-Пойнта. Но ни одна карта в Лондоне не показывала, что дорога Вашингтона — это жалкая колея через густой лес, каждую милю которой придется расширять и грейдировать, чтобы пропустить повозки с припасами и артиллерийские кареты Брэддока; или что на ее маршруте мало корма для лошадей и скота, на которых будут полагаться его войска в качестве транспорта и продовольствия. Никто в чистом, хорошо освещенном офисе в Уайтхолле не мог представить себе, насколько реки могут быть запружены паводками или подвержены большим сезонным колебаниям течения, или как очевидно короткие переходы могут превратиться в убийственно трудные участки пересеченной и болотистой местности. Никто из планировщиков не предвидел трудностей с наймом или строительством тысяч лодок и повозок, которые потребуются для перевозки людей и припасов; они также не предполагали, что военная неопытность таких командиров, как Ширли и Джонсон, окажется препятствием. Наконец, никто не думал о том, что будет трудно убедить индейцев провести войска через леса, которые так мало знали английские колонисты. Если такие вещи и беспокоили штабных офицеров в Уайтхолле, то они держали свои переживания при себе, поскольку планировали кампании так, словно их проводили в Гайд-парке.
Брэддок совершает поход к Огайо, 1755 год. Эта подробная карта кампании была частью набора из шести планов и карт, опубликованных в 1768 году вместе с памфлетом капитана Роберта Орме, одного из помощников генерала Эдварда Брэддока. На ней показан маршрут похода из форта Камберленд на северном рукаве Потомака, через Аллегенский водораздел в водосборный бассейн Йогиогени («Йоксиогени»), долину Мононгахела — и катастрофу.
Брэддок явно не понимал, что планы, которые он излагал в Александрии, невозможно осуществить. Ширли, Джонсон и губернаторы говорили и пытались сказать ему об этом — без особой цели. Когда губернаторы единодушно заявили, что «фонд общей обороны никогда не будет создан в колониях без помощи парламента», Брэддок отмахнулся от них. Они просто должны были это сделать, и очень скоро; он будет использовать свободные средства до тех пор, пока провинции не раскошелятся. Когда Ширли и Джонсон предложили отложить экспедицию Брэддока до захвата Ниагары — стратегического узла на линии снабжения форта Дюкейн и всех его опорных пунктов, — Брэддок отказался рассматривать этот вариант. Он признал, что их аргументы имеют силу, но считал себя обязанным действовать в соответствии с инструкциями, полученными из рук Камберленда. Он также не стал менять свой маршрут к Огайо, несмотря на то, что путь через Пенсильванию был бы на сто миль короче, чем путь через Виргинию. Инструкции предписывали ему двигаться «вверх по реке Потомач, до ручья Уилла», что он и сделал. Брэддок отнюдь не был глупым человеком, но и не отличался особой гибкостью, а главное — был предан. Он высоко поднялся на службе у своего короля не благодаря своим творческим способностям, а благодаря умению выполнять приказы. Ничто из того, что он услышал в Александрии, не склоняло его к отказу от привычки повиноваться на протяжении всей жизни[100].
Но ничто из того, что другие участники конференции услышали в Александрии, не заставило их отказаться от своих прежних убеждений и поведения, не говоря уже о старых союзах и привязанностях. Ширли и губернатор Пенсильвании Моррис вместе покинули Александрию и отправились в Нью-Йорк, чтобы начать подготовку к походу Ширли на Ниагару, заключив контракт на снабжение экспедиции. Их договоренности были вполне логичны. У Морриса были прекрасные деловые контакты в Филадельфии, столице провизии Северной Америки; у Ширли были столь же хорошие отношения с бостонскими купцами, такими как Томас Хатчинсон; у обоих были связи с влиятельными английскими торговыми домами. Теперь, в Нью-Йорке, они объединили усилия с фирмой, возглавляемой племянником Морриса, Льюисом Моррисом III, и Питером Ван Бергом Ливингстоном. Налаженные таким образом связи дали губернатору (а теперь и генералу) Ширли возможность заключать контракты на поставку необходимых ему товаров на всех основных рынках Северной Америки, а также в Лондоне. Что еще более важно, способность Ширли заключать контракты на поставку давала ему патронаж для укрепления политических союзников во всех трех основных северных провинциях.
Это было великолепное соглашение, которое не могло не разозлить лейтенант-губернатора Нью-Йорка Джеймса де Ланси — ведь как ни плохо было то, что фирма семьи де Ланси лишалась выгодных контрактов, которые могла принести Ниагарская экспедиция, но еще хуже было то, что все контракты, которые должны были быть заключены в Нью-Йорке, пошли бы на пользу смертельным врагам де Ланси, фракции Ливингстона-Морриса. Ширли, как правило, использовал военную экспедицию, чтобы создать коммерческие преимущества для своих друзей и покровительство для себя, одновременно нанося удар по политическому сопернику. На данный момент де Ланси и его родственник Уильям Джонсон были бессильны что-либо ответить. Однако оба они были людьми, знающими, как затаить обиду, и сделают все возможное, чтобы показать Уильяму Ширли, что он был слишком умен наполовину[101].
У Джонсона, в свою очередь, были неотложные дела в долине Мохок, и после беседы с лейтенант-губернатором де Ланси он поспешил вернуться в свое поместье, Маунт Джонсон. Оттуда он руководил подготовкой к экспедиции в Краун-Пойнт и начал переговоры с ирокезами, от сотрудничества с которыми многое зависело в летних кампаниях. Как обычно, прибытие представителей Онондаги сопровождалось большими задержками; только 21 июня Джонсон разжег огонь для большой конференции, на которой присутствовало более тысячи ирокезских вождей, воинов и иждивенцев. Суперинтендант преследовал три цели. Во-первых, он надеялся получить от Онондаги согласие послать воинов на помощь Брэддоку в его экспедиции против форта Дюкейн. Во-вторых, ему нужно было заручиться поддержкой могавков для своей собственной экспедиции против форта Сент-Фридрих. И наконец, он намеревался сделать все возможное, чтобы экспедиция Ширли против Ниагары не получила никакой ирокезской помощи.
Благодаря блестящей дипломатии Джонсон добился на конференции всех своих целей. Ирокезы, со своей стороны, хотели получить от нового суперинтенданта две уступки — отказ Лондона от мошеннической земельной уступки, которую Лидиус и Вудбридж выторговали для Компании Саскуэханны на конгрессе в Олбани, и уменьшение размера гранта, который Конрад Вайзер одновременно получил от вождя Хендрика. Джонсон с готовностью согласился, и 4 июля конференция завершилась. Как обычно в дипломатических встречах между ирокезами и англичанами, было больше сказано, чем сделано. Ирокезы пообещали отправиться на помощь Брэддоку и приняли оружие и подарки, которые позволили бы им это сделать, если бы позднее время года и большое расстояние, которое нужно было преодолеть, не помешали их воинам отправиться в путь. У самого Джонсона, благодаря его давним личным связям с ирокезами, дела обстояли лучше: двести воинов должны были сопровождать его провинциальную армию против Краун-Пойнта[102].