Свет твоих глаз
Шрифт:
– Да уж. И никаких гарантий тебе никто не даст, - Томка сочувственно кивнула.
– Даже не знаю, что тут сказать.
– А не говори ничего. Давай сегодня о другом думать!
Мы поболтали еще немного и отправились спать: роспись была назначена на полдень, стилисты должны были приехать к восьми, а это означало, что вставать нам предстояло вообще в шесть.
Мы и встали - все трое. Пока Эдуард выгуливал Найджела, я приготовила завтрак. После легкого перекуса был душ, стилисты, одевание. К одиннадцати подтянулись родители Скворцова и его брат - нарядные, с торжественными взволнованными
Еще через двадцать минут прибыл лимузин, украшенный лентами и цветочными гирляндами. Он отвез нашу честную компанию в ЗАГС.
Шагая рука об руку со Скворцовым по коридорам этого заведения, я ловила на себе восхищенные и любопытные взгляды, а сама думала о маме. Наверное, для нее этот день был бы еще более счастливым, чем для меня, ведь она так хотела, чтобы я встретила настоящую любовь! Как жаль, что она не дожила… не дождалась…
Торжественный зал, белый с позолоченной лепниной, был пронизан солнечным светом. Женщина-регистратор поставила меня и Эдуарда перед собой, Тимофей с Тамарой встали по бокам от нас, а родители Скворцова устроились на стульях у стены. Похоже, у них от переживаний подкашивались ноги.
Речь регистратора мне почти не запомнилась. Впрочем, ничего нового я и не ожидала услышать. Сказала в положенном месте «да». Услышала твердое, звучное ответное «да» от Скворцова. Самым сложным оказался момент, когда нам предложили расписаться и обменяться кольцами. Мне пришлось показать Эду место, где следовало оставить роспись, а потом подать ему кольцо, которое он надел мне на палец. Сам он разглядеть его не мог. Регистратор все эти моменты заметила, но тактично промолчала.
А потом был поцелуй и первый танец. Эдуард мягко прикоснулся к моим губам. Подхватил за талию и повел по кругу в такт красивой плавной мелодии.
– У тебя цветы в волосах?
– спросил неожиданно.
– Не живые. Флердоранж, - улыбнулась я.
– Живые быстро теряют вид, а нам еще вечер в ресторане предстоит.
– А платье у тебя потрясающее. Особенно вырез на левом бедре, - похвалил муж. Теперь уже муж.
– Мечтаю остаться с тобой наедине и снять с тебя всю эту соблазнительную упаковку…
Платье на мне было вечернее и потрясающе красивое: сливочно-белое, с серебристым отблеском, глубоким фигурным декольте, оно мягко подчеркивало талию, облегало бедра и струилось вниз до самых пяток.
– Придется подождать, - засмеялась я тихо.
– Всегда говорила: свадьба - это праздник не для молодоженов, а для их родственников.
– А знаешь, я рад, что мы с тобой подарили праздник моим родителям, - уже серьезно отозвался Эдуард.
– Не так много поводов для радости я им давал…
– Уверена, что много!
– возразила я.
– Или ты думаешь, они не радовались твоим успехам?
– Мне казалось, что они ждут от меня чего-то другого, - пожал плечами Эд.
– И чего же?
– Женитьбы, внуков…
– А я думаю, они просто хотели, чтобы ты был счастлив.
– Значит, сегодня я их желание выполнил!
– снова заулыбался Скворцов и, забыв о музыке, остановился и снова поцеловал меня - сдержанно, но жадно.
Позже,
– Вижу, ты искренне любишь Эдуарда, - начала Виктория издалека.
– Да, - согласилась я.
– Знаешь, я уже и не надеялась когда-нибудь увидеть своего сына таким счастливым. Уверена, он тоже любит тебя - так, как никогда и никого не любил.
Я растерялась и смутилась, опустила глаза, не зная, что ответить.
– Думаешь, я тебе сейчас наставления давать буду? Не буду, - порадовала мама Вика.
– Взрослые люди, сами разберетесь, как жить.
Ах! Пусть бы она еще и сдержала это обещание! Мне стало стыдно за себя. За то, что я не способна вот так просто поверить в правильные и прочувствованные слова. Однако я видела, что это не все, что собиралась сказать моя новая свекровь. Подняла глаза на ее моложавое, утонченно-красивое лицо. Улыбнулась неловко.
– Я тебе другое хотела сказать, - с некоторой заминкой произнесла Виктория.
– Что же?
– Ты стала спасением для нашего сына, Ника!
– мама Вика положила ладонь поверх моих пальцев, на пару мгновений сжала их - и отпустила.
– Просто помни об этом, дочка.
– Это он меня спас… - сквозь подступившие слезы выдавила я.
Виктория неожиданно потянулась, обняла меня.
– Значит, это судьба, - шепнула сдавленно. На ее ресницах тоже дрожали слезинки.
39. Эдуард. Недолгое счастье
Январь закончился. Наступил ветреный февраль. Жизнь потихоньку входила в старое, привычное русло, но, благодаря Веронике, играла новыми радужными красками. Теми, которые я плохо различал теперь, но отлично помнил и мог вообразить в голове.
Если бы не разборки с семейством Жабичей, я бы решил, что погрузился в волшебный сон, потому что так хорошо бывает только в грезах! Но ложка дегтя в бочке меда - предстоящие разбирательства с обидчиком Вероники - не позволяла мне сомневаться: все происходит на самом деле. Я и правда женился на любимой женщине. У меня будет ребенок - похоже, даже не один: врачи из клиники репродуктологии заявили, что подсадку пережили сразу два эмбриона. И Ника согласна стать приемной матерью моим малышам!
Спустя два дня после росписи мы с Никой отправились на встречу с ее адвокатом. Только там я узнал, что, оказывается, в Яснодар приехала мать бывшего мужа Вероники, и даже пыталась повлиять на Нику.
– Ты мне не говорила, что встречалась с этой женщиной, - выслушав рассказ жены, я не дождался, когда заговорит адвокат, и упрекнул Веронику за скрытность.
– Не до того было, прости, - повинилась она.
– Да и что бы ты сделал?
– Нанял бы тебе охрану!
– От пожилой женщины?