Воскресные охотники

Лейкин Николай Александрович

— Сдлайте одолженіе. Даже очень пріятно будетъ. Для этой ловли необходимо, чтобы два человка въ лодк были. Одинъ гребетъ, а другой съ сачкомъ сидитъ, чтобы поддать. Третьяго дня я съ парнишкой своимъ здилъ, да парнишка-то у меня малъ, такъ еще несмышленокъ.

— Возьми, возьми, пожалуйста. Ну, а съ острогой на щукъ ты не здишь? Вотъ возьми меня съ собой.

— Это на огонь? Ночью?

— Да, да…

— Да вдь я, ваша милость, сторожъ при завод. Мн ночью въ караулъ надо, такъ какъ-же…

— Такъ,

такъ! Я и забылъ, что ты сторожъ. А хорошая охота?

— Еще-бы… Охота первый сортъ. Вотъ тутъ и ловкость, и умнье, и врный глазъ. Обожаю я эту охоту. Я въ своемъ мст на озер полупудовыхъ щукъ острогой билъ. Разъ даже такъ, что вы не поврите… Въ тридцать четыре фунта щуку убилъ. А только ужъ и помучила-же она меня, подлая!.. Чуть самого изъ лодки не вытащила. Я и такъ, я и этакъ… Возился, возился и даже огонь потушилъ. А ночь темная-претемная… Ни луны, ни звзды…

— Но все-таки-же справился и вытащилъ эту щуку?

— Вытащилъ.

— Хорошая это охота!

— Еще-бы, баринъ, не хорошая. Охота такая, что сердце радуется, а только чего ежели невозможно сторожу, такъ невозможно.

— Ну, а насчетъ дорожки я твоимъ предложеніемъ воспользуюсь. Когда подемъ?

— Да желаете сегодня посл обда? Вотъ я, какъ въ церкви отзвонятъ, такъ и пойду обдать, а ужъ посл обда и спать не лягу. Такъ сразу посл обда и подемте. Муха у меня для ловли есть зеленая, со слюдой для блеску и во съ какими усами! Изъ зеленаго шелку свертлъ, усы изъ конскаго волоса. На удивленіе муха! Только лнивая рыба разв на такую муху не бросится.

— демте.

— Ну, ладно. Такъ я пойду домой, оставлю тамъ ружье и яхташъ, и къ теб…- сказалъ молодой человкъ.

— И чудесное дло. Я жду, — отвчалъ Миней, поправляя удочки.

Молодой человкъ вскинулъ ружье за плечо и зашагалъ отъ лодки.

VIII.

Заводскій сторожъ Миней сидлъ въ корм лодки, на половину вытащенной носомъ на берегъ, и удилъ рыбу, разложивъ удочки. Къ нему подошелъ молодой человкъ въ охотничьихъ сапогахъ съ ружьемъ и яхташемъ, наполненнымъ вмсто дичи грибами.

— Клевъ на уду! — сказалъ молодой человкъ Минею.

— Спасибо, — отвчалъ тотъ.

— Ловится-ли что-нибудь?

— Плохо. Ужъ на что окунь дуракъ-глотало, а и тотъ нынче не клюетъ.

— Что такъ?

— Втеръ не тотъ. Съ намъ въ рку моряна рыбу гонитъ, по вашему то есть западъ, а ныншнимъ лтомъ съ запада-то втра почитай что и не было. То съ свера дулъ, то съ юга. Вотъ и опять южный. Опять-же будемъ такъ говорить: нон неурожайный годъ, а въ неурожайные годы всегда должна рыба быть. Хлба нтъ, такъ рыба есть А отчего нынче ея нтъ — и ума не приложить.

— Да вдь въ Петербургской губерніи нтъ неурожая.

Миней улыбнулся и сказалъ:

— Здсь

всегда неурожай. Разв только что травы были хороши, такъ травы для скота, а рожь она-бы и не плоха была, но уборк дожди помшали. Вдь вотъ съ Владимірова дня ровно мсяцъ, дожди стоятъ. Завтра у насъ Третій Спасъ. Посл Третьяго Спаса овесъ косить надо, а какъ его при дождяхъ-то косить будешь?

— Да можетъ быть и ведро начнется посл Третьяго-то Спаса. Барометръ кверху пошелъ.

— А вы нешто врите въ барометръ?

— Да какъ-же не врить-то?

— Пустое это дло, сударь. Вонъ у насъ сосдскій баринъ по барометру-то дйствуетъ, такъ просто смхъ одинъ. «Косите, говоритъ, сно, барометръ поднялся, ведро будетъ». Сно скосятъ и только сушить начнутъ, анъ глядь — дождь, и дня на три, на четыре. Супротивъ Бога нешто могутъ барометры?

— Да это не супротивъ. Барометръ такъ и показываетъ, что погода сдлаетъ: ведро будетъ, такъ барометръ поднимается, дождя ждать, такъ барометръ опускается.

— Все равно гршно узнавать впередъ, что будетъ. Вдь это значитъ гадать, а гадать тоже большой грхъ.

— Да какое-же тутъ гаданье?

— А то нтъ, что-ли? Богъ хочетъ наказать, а вы обороняетесь. Вотъ тоже и громоотводы… Супротивъ грозы обороняться… Великій грхъ.

— Ну, громоотводомъ мы дйствительно обороняемся, а барометръ оборона?

— Ахъ, оставьте пожалуйста. Да и вретъ онъ. Никогда онъ врно не показываетъ, барометръ этотъ.

Миней потянулъ удочку, поднялъ — на крючк оказался окунь.

— Вытащилъ? Окуня вытащилъ. Смотри, какой матерый окунище, а говоришь, что рыба совсмъ не ловится, — сказалъ молодой человкъ.

— Да что-жъ это значитъ, коли черезъ полчаса по окуню? Вотъ съ полчаса сижу, а на три удочки первый окунь. Конечно-же рыба не ловится. Нтъ рыбы при этомъ втр, да и не можетъ быть. Вчера ужъ на что мы бреднемъ… Взяли съ сыномъ бредень, похали въ омутки, бродили, бродили въ вод, перезябли страсть какъ, а и полуведра рыбы не привезли. Пара щурятъ попалась, да рыбешка. Щуки-то основательныя — и т ушли.

— Куда-жъ он ушли?

— Въ глубь, а оттуда въ море. На взморь, говорятъ, ряпушка ловится, ну, а съ намъ сюда она доходитъ плохо: втеръ не тотъ.

— Ну, а ракъ? Ракъ ловится?

— Ракъ теперь больной, ракъ теперь въ норахъ лежитъ. Онъ шкуру мняетъ. На рака время ужъ отошло. Раковый ловъ весенній. На харіуса теперь надо здить по быстрин и на дорожку ловить, но у меня выгребать некому, на весла посадитъ некого, а парнишка на быстрин слабъ. У него и стараніе есть, и охота къ рыбной ловл хорошая, а силишки нтъ, молодъ. Мн ссть на весла и выгребать — ему рыбины не вытянуть. На дорожку ловить тоже ой-ой какая хитрая штука!

— Еще клюетъ! Смотри!