Воспоминания мёртвого пилота

Собещаков Юрий Михайлович

– Кто к девкам, но в основном в сельский магазин за водкой.

– Ну, вот тебе и повод съездить в посёлок. Ведь, судя по количеству пасущихся баранов, ты нас сегодня шашлыками кормить будешь. А как говорят в Грузии: "Шашлык без водки едят только собаки". Впрочем, к вам, бедолагам, это не относится. Вы вынуждены его есть каждый день.

– Это точно, - ответил прапорщик.
– И ещё красную рыбу. Кто-то на материке мечтает о лососе, а я его уже видеть не могу.

Через два часа в сопровождении слегка уставшего майора на бортовом

грузовике ЗИЛ-131 мы выехали в посёлок с незатейливым названием Рыбачий.

– Ты что-то притомился, комендант. Деньги, что ли, с кассиршей несколько раз пересчитывал?

– Трижды, - приветливо улыбнувшись, ответил он и спросил меня: - Я смотрю язычок у тебя, капитан, остренький, проблем с ним не возникает?

– Не без того, - ответил я.

– И как ты их решаешь?
– снова задал вопрос майор.

– Порчу на врагов навожу, - мне стало надоедать любопытство коменданта и я решил сменить тему разговора.

– Помогает?
– не сдавался он.

– Да, но, к сожалению, не всегда. Слушай, а почему мы всё время вдоль самой воды едем? От береговой черты уже метров на пятьсот удалились?

– Ты, что боишься?
– вопросом на вопрос ответил он.

– Нет, просто странно.

– Песок здесь очень мелкий. Высыхая, он превращается в непроходимую пыль. Поэтому, при отсутствии на острове дорог, для передвижения транспорта пригодной является лишь узкая полоса мокрого песка. А от берега мы далеко потому, что на океане сейчас отлив, а с другой стороны острова, на море - я перебил его:

– Дай я угадаю. С другой стороны острова сейчас наверняка прилив.

– Правильно, - он понял, что я шучу над ним, неодобрительно покачал головой и продолжил.

– И назад мы поедем именно там. Вон там видишь, - он показал рукой в сторону берега.
– У самых скал лежат остовы грузовика? Это мои матросы два года назад решили вечером к девушкам съездить. И попали под прилив. Они едва успели добежать до скал, проваливаясь по колени в песок, когда машину, как игрушку стало переворачивать набегающей волной. Я не отдал их под трибунал за повреждение военного имущества только потому, что им оставалось служить чуть меньше месяца. Списал старый ГАЗон, как пришедший в негодность, и получил вот этот мощный ЗИЛ.

За разговором мы доехали до Рыбачьего. В нём проживало несколько сотен семей. Мужчины занимались рыбной ловлей на небольших судах, а их жёны, в основном, работали на рыбоперерабатывающем заводе. Купив несколько бутылок водки, я хотел, было пройтись по посёлку, но майор остановил меня простым вопросом:

– Ты куда собрался, Валерий Сергеевич?

– Пойду, пройдусь по посёлку, в местный клуб загляну, в другие магазины.

– Какой клуб? Какие магазины?
– издевательски рассмеялся он.
– Здесь больше ничего нет.

– А кино они, где смотрят?

– Ты как маленький ребёнок, честное слово. В посёлке электричество вырабатывается дизель генератором, точно таким же, как

стоит на аэродроме. Только у меня потребителей мало и напряжения хватает на всё, включая киноустановку, а у них, - он кивнул головой в сторону низких деревянных домов, - электроэнергией обеспечиваются только лампочки. Они не имеют ни телевизоров, ни утюгов, ни других энергоёмких потребителей.

– Чем же они вечерами занимаются?

"Деньги с жёнами пересчитывают", по три раза за вечер.

А рожают как? Больницы ведь здесь тоже нет.

– Всех больных и рожениц доставляют в Курильск вдоль отлива на машине, а если экстренный случай, то прилетает вертолёт пограничников и вывозит пострадавших по воздуху.

Подавленный услышанным, я молчал почти половину обратного пути, пока моё внимание не привлекли танковые башни, установленные через каждые двести метров на бетонных бункерах. Их большого калибра пушки, казалось, поворачивались нам вслед, постоянно держа нашу машину под прицелом.

– Что это?
– спросил я майора, кивнув головой в сторону артиллерийских установок.

– Береговая оборона острова, - с готовностью пояснил он.
– Там, под танковыми башнями, в узких окнах бетонных оснований, стоят пулемёты. На три этажа под землю уходят служебные помещения. В них расположены миниатюрная казарма, кухня, туалет, продовольственный склад. В общем, всё необходимое для автономной обороны. Обслуживают такой комплекс десять матросов во главе с сержантом, хотя в мирное время их там два-три человека, не больше. Такие комплексы стоят вокруг всего острова, в прямой видимости один от другого и могут прикрывать огнём друг друга в случае высадки десанта противника.

– Почему именно вокруг этого острова?

– Ты меня неправильно понял. Они установлены вокруг всех Курильских островов, на которых проживают русские люди. До войны острова принадлежали японцам, и они никогда не смирятся с их потерей. До сих пор с нами мирный договор подписывать не хотят, сволочи. А война то уже больше сорока лет назад закончилась. Так что береговая оборона нам просто необходима. Для спокойствия. Командует всем этим хозяйством отличный мужик, контр-адмирал Капустин Михаил Николаевич, - и, видимо, желая произвести на меня впечатление, добавил: - Я его лично знаю. Он когда прилетает проверять своих подчинённых, всегда у меня останавливается.

– Я его тоже знаю, - с равнодушием ответил я.

– Возил, наверно, на своём самолёте?
– не удивился майор.

– Нет, не возил ни разу. Просто он мой тесть.

– Легко тебе порчу на врагов наводить с такими то связями, - сказал он после непродолжительной паузы.

– Не без того, - ответил я.

Мы вернулись на аэродром. Матросы в казарме смотрели кино, подвесив к потолку серую от многократной стирки простыню. Из их разговоров я понял, что это уже не первый фильм за полдня. Комендант прокомментировал моё открытие с полным безразличием: