Золотой Змей

Добрый Владислав

Вечерний мозговой штурм с Вокулой и Адель утвердил меня в интуитивно выбранной линии поведения. Если Лукас найдёт конкретных виновников, можно будет спросить виру с их семей или даже гильдий. Но возвращать ничего из разграбленного нельзя — даже битого горшка. Пока меня не было, собственность перераспределили не только в Караэне, но и вокруг него. Люди захватили поля и дома — и я уверен, сделали это не только потому, что могли, но и по «справедливости». Общины вернули своё, что когда-то потеряли. Теперь мне будет непросто восстановить «справедливость». Вставать на сторону тех, кто

не смог себя отстоять, недальновидно. Лучше заморозить ситуацию как есть. Неприкосновенность частной собственности тут ещё не изобрели.

Теперь, две недели спустя, я сидел в ратуше — старом зале с резными балками и выцветшими гобеленами. Сидел на троне наместника. Рядом пустые стулья городского совета. Забавно, раньше все было наоборот. Мне не нравилось это место — я то и дело вспоминал последний разговор с отцом. Жизнь странная штука: тогда я впервые увидел старого и глубоко несчастного человека, искренне тоскующего по давно мёртвой жене. Человека, вынужденного соответствовать званию «безумный огнемёт» и напоказ радоваться прозвищу «старый змей».

Пожалуй, я становлюсь всё больше похож на него.

Площадь вокруг оцепили «чушпаны» — двести человек, которых я когда-то пытался слепить в регулярную армию. Бунт, как ни странно, закалил их: в потёртых кожаных бронях, с копьями и щитами, они стали силой, на которую опирались лояльные Итвисам — моей Великой Семье. Городки контадо, купцы, мелкие аристократы — кто остался в стороне, кто открыто встал против гильдий — держались рядом с ними. Были стычки, но до большой крови не дошло: гильдейцы не решились.

«Чушпаны» могли бы сделать больше, но без толкового предводителя упустили момент. Когда утром после битвы армии гильдий ткачей и оружейников вместе с хирдом долгобородов вышли через Военные ворота, они сидели в половине дневного перехода от города, готовясь к атаке. Думали, что хирд наняли против них. То, что не разбежались, уже достойно уважения.

Ратуша гудела от голосов. Визитёры шли вперемешку: главы аристократических семей в бархате и с фамильными мечами, представители городков контадо в шерстяных плащах, купцы с сальными улыбками, горожане с усталыми глазами. Каждого я заставлял принести клятву верности мне, Герцогу Караэна, или уйти врагом. Городкам велел заключить союз и выставлять на службу по десять-двадцать вооружённых людей — в зависимости от их размеров. Они кивали, хоть и нехотя, понимая, что выбора нет.

И в этот день не обошлось без трудностей. Сначала явился Сакс Поло — тощий, с продолговатым лошадиным лицом и шрамом через щёку, что достался ему ещё от нежити. Когда-то он помог мне, потом жил на этой славе, а в моё отсутствие бежал. Теперь вернулся. Его плащ — некогда тёмно-синий — висел лохмотьями, рожа злая, как у девки из инсты, которой не тот дайсон купили.

— Они разграбили мой дом, Магн, — голос его срывался, — слуг зарубили, склады сожгли. Город провалился в беззаконие! Злодеи шатались по улицам, вырезали приезжих купцов прямо на пороге их лавок. В Старом городе жгли дома, если не платили выкуп. Даже пивовары не могли остановить это — или не хотели. Накажи виновных, или я сам начну!

Я уставился на него. Внимательно.

Раньше я был весёлым и лёгким парнем — меня не боялись даже служанки в поместье. Теперь замечаю, что люди плохо выдерживают мой взгляд. Вот и Сакс заткнулся, попытался дерзко смотреть в ответ, но смялся и опустил глаза. Я раздумывал. Очень хотелось сказать: «Только попробуй, и я сам отрублю тебе голову». Но сдержался. Один из минусов моего положения — нельзя разбрасываться угрозами: их приходится выполнять. И всё же чья-то казнь пошла бы городу на пользу. Вот только хотелось бы найти хоть сколько-нибудь виновных, а не просто виноватых. И где Эглантайн, когда она так нужна, демоны её дери! Я молча махнул рукой, и стражники вывели Сакса. Ему хватило ума молча подчиниться. Возможно, я дам ему ещё один шанс. Может, во второй раз он не только сбежит, но и постарается не допустить восстания?

Следующим жестом я подозвал Фанго — он сидел за одним из столов поодаль, среди писарей, не сильно из них выделяясь. Подбежав ко мне, он склонился к уху и постарался поразить предупредительностью:

— Я уже велел выяснить, откуда у этого человека склады, — сказал он.

Я поморщился. Действительно. Неписаные законы Караэна предполагали строгое условно-сословное деление. Нельзя просто так взять и сыну кузнеца стать пивоваром или торговцем. Не уверен насчёт владения складом, но это и правда странно. Однако я думал не об этом.

— Что там с Ченти? — спросил я, только сейчас вспомнив о газете. Самое время выпустить листок с обращением к жителям. Задействовать пропаганду, так сказать.

— Простите, мой сеньор, но инструменты печатной мастерской разбиты, материалы разворованы. Потребуется время… — Фанго заткнулся, видя моё недовольство. Уверен, на моём лице ничего не отразилось, но он проницательный. Тут же предложил выход: — Но можно… эм… позаимствовать у некоего человека, что делает похожее. Он живёт неподалёку, в контадо. Полагаю, он придёт в бурную радость от возможности оказать услугу герцогу Караэна.

Герцог Караэна. Так меня стали называть всё чаще. Забавно, но звучало как-то зловеще. «Золотой Змей» и то как-то веселее. Так, стоп.

— И много сейчас людей, что делают что-то похожее на Ченти? — спросил я Фанго.

— Четверо, — отозвался он после секундного размышления. — Пять, если считать «Университетский Вестник». Или вы хотите знать про всех, а не только тех, что в контадо Караэна?

— А печатают уже и не только в Караэне? — не смог я скрыть удивления.

— Я точно знаю про Отвин, — ответил Фанго. — Есть ли ещё, смогу сказать позже.

М-да. Я не ожидал, что газеты распространятся так стремительно. Ладно, в конкуренцию я смогу. У меня есть пара козырей из другого мира. Но как быстро разлетаются инновации! Это надо иметь в виду.

Следом вошёл Дукат. Он вечно пропадал перед битвами, и последняя не стала исключением. В руках он нёс копьё — длинное, необычно лёгкое, с древком, склеенным из тонких дощечек.

— Это тебе, Магн, — сказал он, ухмыляясь криво. — Полое внутри, но крепкое. Простишь меня за отлучку?

Я взял копьё, взвесил в руке. Лёгкое, как тростник, но сбалансированное.