Белый олень. Часть 1
Шрифт:
Ложный выбор. Есть пути получше.
Ириней измерил тень.
Это была Стасия.
— Ты? — Касьян удивился и обрадовался. Но, в конце концов, прошлая встреча была так полна событиями, что они даже не успели поссориться.
Стасия улыбнулась.
— Да. Поблагодарить и попрощаться. Больше возможности не будет.
Он кивнул, искренне тронутый.
— Да, не будет.
— Ой, смотри, — воскликнула Стасия.
Касьян повернулся. У них на глазах под сизыми обрывками туч
Он услышал, как Стасия восторженно вздохнула.
— Красиво как…
Действительно. Не по-земному красиво.
Дверь за спиной лязгнула ещё раз, то зашёл на крышу подручный Рокота, по имени Берчет, охранявший Стасию. Раздался восхищённый свист. Радуга ему тоже понравилась.
Вообще в эти минуты на мокрой крыше было необыкновенно хорошо.
Письмо
На следующий день — отъезд.
Только сейчас Касьяна перестало смущать это “а вдруг?”, которое тупым шипом кололо где-то в мыслях. Готово, измерения сделаны, всё записано, и несколько раз. В книге наверху, ещё Иллании список отдал, ещё с собой взять надо. И ещё запомнил.
Смущало теперь беспокойство за судьбу Стасии. Встретив Рокота, он невольно заговорил на эту тему. Старый воин похлопал его по плечу, усмехнулся:
— Уезжай, мальчик. Всё будет в порядке.
Сборы, сборы… Вроде и брать особо нечего, а всё равно суета.
Аристарх Седьмой подходил к игровому столу в дурном настроении. Прошлый ход его был неудачен. Он понял это слишком поздно, и сейчас думал, чем ответит Юоремайя. Потеря одного из островов неизбежна, а то и двух.
Его словно ждали, хотя человек у парного игрового стола не мог, конечно, его видеть. Ответный ход последовал, как только он приблизился к картам.
Нет, не ход!
На беломраморной столешнице под дивное пение свирелей появилась одна карта. И означала эта карта — пропуск хода. Он даже взглянуть не успел, по особому звуку свирелей это понял.
Странно. Очень странно. Аристарх не обрадовался, он насторожился. Приблизился к столу, взглянул на карту.
И вздрогнул.
Напугать Аристарха Седьмого было не так просто.
Аристарх долгое время не без успеха правил государством, что значило немало, ибо народ Трилады хоть и позволял роду Гремиталадов выполнять скучные управленческие обязанности, но предпочитал, чтобы государь угадывал и осуществлял его, народа, намерения — в противном случае царствующее лицо ждали большие неприятности. Аристарх ждал собственной казни в башне Брана. Аристарх, босой и безоружный, прошёл через кровавое поле битвы под Избериллом. Аристарх знавал многих прекрасных дев, иные из которых были опаснее тигриц. Аристарх успел немало повоевать с сопредельными государствами. В общем, Аристарх много чего видел.
Аристарх не боялся ничего земного. Опасаться он мог только
И сейчас он как раз увидел перед собой нечто немыслимое и непостижимое.
На карте, которую сделал мудрец Дим Фо, было что-то написано. Довольно много. Мелким почерком. На карте, которая использовалась для Великой Игры, о, кощунство!
Аристарх, опомнившись, протянул руку и прикоснулся к карте, осторожно, словно опасаясь, что она раскалена от совершившегося святотатства.
Но карта была холодна. Он осторожно взял её и приблизил к глазам.
Это был язык Юоремайи, впрочем, понятно, подумал он с раздражением, какому языку там ещё быть?
Он учил его когда-то, при необходимости мог объясниться с послами, особенно после пары чар хмеля, но письменную речь давно подзабыл. Да и как можно помнить язык, где смысл написанного от времени чтения зависит? Или от времени написания? А, чтоб ему!
Аристарх попытался разобрать текст, но прочитанное казалось столь странным, что правильность понимания была под большим вопросом.
Кто тут этот проклятый язык знает?
Он стремительно подошёл к дверям, выглянул из зала. Мимо пробегал слуга.
— Летописицу сюда! — громко приказал Аристарх. — И парня-звездочёта разыщи.
Через несколько минут Иллания и Касьян изучали письмена на карте.
“Я, Эальиме Аретта, принцесса Юоремайи. Тот, кто потерпел неудачу в прошлый раз, вернулся. Он желает разрушить Игру.
Мы с отцом заточены. Прошу о помощи. Освободитель может просить моей руки”.
— Что. Сие. Значит? — раздельно вопросил Аристарх. — Кто мог осмелиться написать на карте для Игры эту чушь?
Иллания держала карту в руках. Это была вторая Иллания, та, которая проводила дознания для летописи. Грозный взгляд царя она встретила бестрепетно.
— Принцесса Эальиме Аретта, полагаю, — ответила она. — Написано в спешке, но человеком, в совершенстве владеющим искусством юормийского письма. Вот эти мелкие чёрточки, они все расставлены с безукоризненной точностью, не каждый писец в Юоремайе знает их значение. Она писала очень ранним утром, а потом положила карту на стол.
От мелких чёрточек Аристарх отмахнулся. Касьян же испытал чувство неподдельного восхищения наблюдательностью летописицы. Он из письма смог понять только текст, не сделав никаких выводов.
— Писавшая — женщина, — заметила Иллания, ещё поизучав письмо. — И она в отчаянии. Возможно, она действительно заточена.
— Мне плевать, кто у них там где заточён. — Аристарх откинулся в кресле, побарабанил пальцами по подлокотнику. — Хотя насчёт её руки… если это действительно принцесса Эальиме… гм, гм… Тут надо подумать.