Бриллиантовое ожерелье

Троллоп Энтони

– - Я не хочу ее вид?ть! крикнула-было Лиззи.

– - Мой сов?тъ лучше повидаться съ ней, зам?тилъ Франкъ.

– - Я не могу ее вид?ть! повторила Лиззи.-- Господи Боже мой! Моя милая, вы не знаете, что ей отъ меня нужно? спросила она, обращаясь къ миссъ Мекнэльти.

– - Она говоритъ, что ей необходимо переговорить съ вами объ одномъ важномъ д?л?, отв?чала миссъ Мекнэльти.

– - Право, вы должны ее принять, вм?шался опять Франкъ.-- Позвольте мн? сначала удалиться, а зат?мъ прикажите провести ее сюда. Не роб?йте, Лиззи, я приду къ вамъ завтра и вы мн? разскажете, въ чемъ д?ло.

– - Смотрите, приходите непрем?нно, сказала ему Лиззи.

Франкъ простился съ нею и она вел?ла принять тетку.

– - Джулія, не уходите далеко,

произнесла тревожно леди Эстасъ, обращаясь къ Мекнэльти; -- можетъ быть, вы мн? еще понадобитесь. Я приму ее въ парадной гостиной.

Говоря это, леди вышла изъ комнаты и, дрожа какъ листъ отъ невольнаго страха и ожиданія, опустилась въ кресло въ большой гостиной. Франка Грейстока усп?ли провести въ другія двери, такъ-что онъ не встр?тился съ старухой, но для этого, конечно, понадобилось н?сколько минутъ. Зат?мъ миссъ Мекнэльти передала слуг? приказаніе леди принять тетушку и тотъ исполнилъ это немедленно. Леди Линлитгау, не смотря на кр?пкое сложеніе, была уже очень стара. Движенія ея были медленны, или, лучше сказать, величественны. Она принадлежала въ числу т?хъ старухъ, въ преклонныхъ л?тахъ которыхъ нельзя сомн?ваться;-- про нихъ обыкновенно молодые люди говорятъ, что он? всегда были старухами; но старость не д?йствовала на леди Линлитгау разрушительно. Если рука ея и дрожала иногда, то она дрожала только отъ гн?ва; если ноги ея спотыкались, то спотыкались не безъ причины. Въ н?которомъ отношеніи Линлитгау была зам?чательная женщина. Она не знала, что такое страхъ, милосердіе, снисходительность, о н?жныхъ чувствахъ и понятія не им?ла. Воображенія у нея совс?мъ не было. Она любила св?тъ, деньги и отъ природы была черства. Она старалась быть правдивой и честной, хотя иногда д?йствовала наоборотъ; понятіе о долг? было ей не чуждо, къ себ? она относилась чрезвычайно строго, характеръ и воля были у нея жел?зные, за то дов?риться ей можно было вполн?. Любить ее никто не могъ; но очень многіе поминали ее добрымъ словомъ. Она отказывала себ? во многомъ, стараясь выполнить свой долгъ въ отношеніи своей племянницы Лиззи Грейстокъ, когда та осталась сиротой и безъ крова. Н?тъ сомн?нія, что Лиззи, ночуя подъ кровомъ тетки, не всегда спала на розахъ, но дурно-ли, хорошо-ли ей жилось, молодая д?вушка переносила эту жизнь, пока ей это было нужно. Она принудила себя покоряться тетк?, но въ первую-же минуту свободы отъ ея ярма, не задумавшись, отреклась отъ нея. И вотъ теперь тяжелые шаги тетки слышались по ея л?стниц?! Лиззи была въ своемъ род? храбрая женщина. Она см?ло шла на встр?чу опасности, если было для чего рисковать собой. Но по молодости л?тъ у нея не доставало той силы характера и того самообладанія, которыя составляли отличительную черту леди Линлитгау.

Когда графиня вошла въ гостиную, Лиззи поднялась съ м?ста но не сд?лала ни шагу впередъ. Старуха была невысокаго роста, съ длиннымъ и широкимъ лицомъ, четырехугольнымъ лбомъ и такимъ-же подбородкомъ. Носъ ея слишкомъ выдавался впередъ, но это былъ не горбатый носъ, какъ клювъ, а носъ багроваго цв?та, прямой и кр?пкій, съ широкой переносицей; глаза у нея были с?рые и очень проницательные, ротъ большой, а на верхней губ? росло столько волосъ, что ихъ хватило-бы на усы любому юнош?. Губы и подбородокъ у леди Линлитгау отличались суровымъ, холоднымъ выраженіемъ. Волосы ея все еще были темно-каштановые, и с?дина только пробивалась въ нихъ. С?дина чрезвычайно украшаетъ старость; но леди Линлитгау, в?роятно, никогда совершенно не пос?д?етъ. Вообще вся ея наружность не им?ла ничего поразительнаго, за то могла служить олицетвореніемъ твердости и силы воли. Леди не носила фальшивыхъ волосъ, корсетовъ и не употребляла притираній; все, что она показывала св?ту -- все это у нея было свое, натуральное и хотя въ ней не было ничего ангельскаго, но вы вид?ли передъ собой живую женщину, а не размалеванную куклу.

Когда Лиззи взглянула на лицо тетки, она догадалась, что ей предстоитъ сильная борьба и приготовилась въ ней. Кто изъ насъ, мужчинъ или женщинъ, не

находился въ подобномъ положеніи и не чувствовалъ необходимости призвать на помощь все свое мужество въ виду предстоящей борьбы. Увы! иногда борьба начинается, а мужества недостаетъ. Леди Эстасъ, при вход? тетки въ комнату, почувствовала себя не въ своей тарелк?. "Скажите, что принесли вы мн?
– - войну или миръ"! собиралась она спросить гостью, но у нея не хватило духу заговорить первой. Тетка приказала ей кланяться -- такъ, кажется, сказалъ слуга? Но что-жъ у нея можетъ быть общаго съ теткой?

Графиня прямо приступила къ д?лу, безъ всякихъ намековъ на неблагодарность Лиззи въ отношеніи въ ней,

– - Лиззи, сказала она,-- меня просилъ м-ръ Кампердаунъ пос?тить васъ. Если вы позволите, я сяду.

– - Пожалуйста, тетушка Пенелопа! Вы назвали, кажется, м-ра Кампердауна?

– - Да, м-ра Кампердауна,-- в?дь вы, над?юсь, знаете, кто онъ такой? Онъ обратился ко мн? потому, что я ваша ближайшая родственница. Онъ не ошибся, вотъ почему я и прі?хала, хотя, признаюсь, мн? этого очень не хот?лось.

– - Что касается вашего визита, тетушка Пенелопа, то вы-бы в?рно не по?хали ко мн?, если-бы сами того не захот?ли, возразила Лиззи съ обычною своею дерзостью, давно уже знакомою леди Линлитгау.

– - Н?тъ, сударыня, я не хот?ла этого, повторяю вамъ. Прі?хала я сюда совс?мъ не для радости; мн? нужно отстоять родовыя права и спасти фамильную честь. У васъ гд?-то тутъ заперты брилліанты вашего покойнаго мужа,-- вы должны возвратить ихъ.

– - Брилліанты, принадлежавшіе моему мужу, принадлежали и мн?, гордо отв?чала Лиззи.

– - Это родовые брилліанты Эстасовъ, насл?дственная вещь, древнее достояніе фамиліи Эстасовъ, все равно, какъ ихъ родовыя пом?стья. Сэръ Флоріанъ не могъ отдать ихъ въ чужія руки, онъ не им?лъ на это права, а если-бы даже и им?лъ, то и тогда этого не сд?лалъ-бы. Такія вещи передаютъ только законнымъ актомъ, а не на словахъ. Это все пустяки и вы должны возвратить брилліанты.

– - Кто это говоритъ, позвольте спросить?

– - А хоть-бы и я.

– - Это ничего не значитъ, тетушка Пенелопа.

– - Ничего не значитъ? воскликнула старуха.-- Посмотримъ! М-ръ Кампердаунъ говоритъ и весь св?тъ твердитъ то же самое, что и я. Если для васъ и это ничего не значитъ, то васъ, моя милая, потянутъ въ уголовный судъ и присяжные повторятъ вамъ все то, что я теперь сказала. Вотъ ч?мъ д?ло кончится. И на что вамъ эти брилліанты? продать вы ихъ не можете; носить ихъ, оставаясь вдовой, вы не захотите. Если вы вторично выйдете замужъ, вы не р?шитесь оскорбить честь мужа, выставляя на показъ родовые брилліанты Эстасовъ. Впрочемъ, съ вами нельзя толковать о благородств? чувствъ, вы о нихъ не им?ете ни мал?йшаго понятія.

– - Я столько-же ихъ понимаю, сколько и вы, тетушка Пенелопа, и прошу васъ не читать мн? наставленій, прервала тетку племянница.

– - Отдадите-ли вы ожерелье м-ру Кампердауну? сказала старуха р?шительнымъ тономъ.

– - Н?тъ, не отдамъ.

– - Не ему, такъ ювелирамъ?

– - И т?мъ не отдамъ. Я нам?рена сохранить брилліанты для моего ребенка.

Лиззи зарыдала, по щек? ея покатилось слеза, и она поднесла платокъ къ глазамъ.

– - Вы хотите сберечь его для вашего ребенка? повторила графиня.-- Да разв? ювелиры не съум?ли-бы сохранить ихъ для него лучше, ч?мъ вы? При томъ мн? что-то не в?рится, чтобы вы очень заботились о своемъ ребенк?.

– - Тетушка Пенелопа, прошу васъ быть осторожн?е въ выраженіяхъ.

– - Я говорю, что думаю, Лиззи. Меня испугать нельзя. Д?ло въ томъ, что вы безчестите фамилію вашего мужа, а такъ-какъ вы моя племянница...

– - Я никого не безчещу. Вотъ вы такъ каждаго безчестите.

– - Такъ какъ вы моя племянница, продолжала своимъ невозмутимымъ тономъ графиня,-- я р?шились прі?хать къ вамъ и сказать, что если вы ровно чрезъ нед?лю, считая съ нын?шняго дня, не возвратите брилліантовъ кому сл?дуетъ, васъ призовутъ къ суду за кражу!