Чёрный лёд, белые лилии
Шрифт:
– Соловьёва не вернулась, - выдохнула Сомова.
– Это не ошибка. Никто ничего не знает.
Антон резко разжал пальцы, закрыл глаза и глубоко вздохнул. Всё несложно: нужно только досчитать до трёх и собрать вместе всё, что у него есть.
Раз. Два. Три.
– Скажи Ланской, чтобы сейчас позвонила мне на мобильный, - спокойно сказал он, мгновенно вставая со стула и направляясь к двери.
– Сообщили в штаб? Пробовали звонить ей? У неё вообще телефон есть? Посмотрите у меня в коробке, взяла она его в увольнение или нет?
–
– тихо спросила Мия, когда он уже застегнул бушлат и взялся за ручку входной двери. На секунду убрав разрываемый голосами телефон от уха, он взглянул во встревоженное, чуть усталое лицо сестры.
– Ложись спать. До завтра.
– Ты найди её, - сказала Мия, когда он уже закрывал дверь.
Лексус он припарковал быстро.
– Тон?
– Макс появился откуда-то сбоку, и Антон облегчённо выдохнул. Вместе с этим парнем всегда приходила уверенность.
Антону восемнадцать, он лежит на потрёпанной армейской подушке, когда осознаёт: Назар — его лучший друг. Не просто сосед по кроватям и по парте, не просто парень, которому не с кем общаться, и поэтому он общается с резким, неразговорчивым Калужным, которого мало кто понимает, - нет, он самый настоящий, верный лучший друг.
– Чего ты там шепчешь?
– сонно бормочет Назар, приоткрывая один глаз.
– Ничего, - Антон отчего-то смущён, отворачивается, но Макс возится и привстаёт на неудобной скрипящей кровати.
– Ну, давай выкладывай уже.
– Мы ведь друзья?
– сквозь зубы быстро выпаливает Калужный. Получается что-то похожее на «ы зеть нельзя», но Макс понимает, скалится, снова откидывается на подушку, ухмыляется широко и впервые называет его Тоном.
– Друзья, Тон. Давай, отрубайся, - отвечает он, и Антону становится спокойно и тепло.
– Куда она могла пропасть, чёрт её дери, ума не приложу, - прошипел Антон.
– Идиотка.
Назар хохотнул нервно, но нахмурился:
– Найдём, Тони, - протянул он, усмехаясь.
– Придурок, сколько раз просил не называть меня так, - фыркнул Антон. Стало чуть легче. Хотя бы просто оттого, что Назар шагал рядом, так же засунув руки в карманы, и что шаги их совпадали.
– Деточка-а-а, - снова выдал широченную ухмылку Макс и еле увернулся от подзатыльника.
– Но-но, деточка, поосторожней!
Антон быстро показал удостоверение парням на КПП, щёлкнув турникетом. Заметил за стеклом Красильникова, ускорил шаг, но тот всё-таки успел выскочить и догнать его уже на улице. Идиот.
– Здравия желаю, товарищ старший лейтенант!
– Антон обернулся, буравя его глазами, и медленно, членораздельно произнёс:
– Что?
– Вы от Тани ничего не слышали?
– ещё один. Руки чесались дать ему по роже.
– Мы сейчас… - начал Назар, но Антон перебил его. Не хватало отчитываться перед этим сопляком.
– Нет. Пошли, - коротко бросил он и зашагал дальше, но услышал топот шагов за спиной и снова
обернулся. С куда большим
– Это важно.
– Ты думаешь, мне не похер, потому что она в моём взводе?
– скривился он, снова отворачиваясь. На несколько секунд настала блаженная тишина, нарушаемая только звуком их с Назаром шагов.
– Мне объяснить, почему вам не похер?
– Ты к чему это клонишь?
– Антон почти обернулся, уже привычно сжимая пальцы в кулаки и ощущая дикое раздражение. Зазвонил телефон. Он, сделав предупреждающий жест кретину Красильникову, взял трубку.
– Не ори, Ланская, я и так тебя слышу, - поморщился Антон.
– Хотя бы есть предположения? Что-то ведь она говорила? Напрягай свои извилины и вспоминай!
– Говорила, что хочет отправить письмо семье, но…
– Да, я прекрасно понимаю, что почта работает максимум до шести. Потом? Куда она могла пойти потом?
– он дёрнул тяжёлую дверь общежития.
– С Верой, кажется, хотела встретиться, - всхлипнула Ланская.
– Кто такая Вера?
Ланская что-то неразборчиво пробормотала, и связь вырубилась. Чертыхнувшись, он кинул бесполезный телефон в карман.
– Это Лера Ланская?
– спросил Макс, когда они поднимались по лестнице. Антон кивнул.
Открыл очередную дверь и окинул злым взглядом всех пятнадцать баб, собравшихся на центральном проходе.
– Кто такая Вера, Ланская?
– коротко спросил он, игнорируя заплаканных девчонок.
– Это… Танина подруга, она полька, и… - Ланская снова всхлипнула, пытаясь взять себя в руки, и Антон ощутил колючую волну раздражения под кожей.
– Всем, кроме Сомовой и Ланской, немедленно разойтись по кубрикам, - рявкнул он. Они замерли, не шевелясь. Челюсть сжалась так, что зубы были готовы треснуть.
– Немедленно.
– Успокойся, ладно?
– Назар сделал шаг по направлению к Ланской, но, заметив тяжёлый взгляд Антона, остановился.
В момент, когда закрылась последняя дверь кубрика, открылась входная. На пороге возник высокий человек средних лет, который уже приходил к Соловьёвой недавно, и чёрт знает, кто это был, только на этот раз одет он был в форму ФСБ и на плечах красовались две полоски и три звезды. За ним стояли два громилы в чёрных костюмах.
– Товарищ полковник, - процедил он, поднимая руку к козырьку и чувствуя раздражение.
– Чем обязан?
– Дмитрий Владимирович, вы знаете?
– снова всхлипнула Ланская. Истеричка.
– Хватит сырость разводить, - зло бросил Антон через плечо и повторил: - Чем обязан?
– Я знаю, Лера, - кивнул пришедший Ланской, а потом уставился на Антона спокойными, уверенными глазами.
– Это я у вас хочу спросить. Если не ошибаюсь, Калужный Антон Александрович, - он чуть насмешливо сощурился, хоть и выглядел встревоженным, давая понять: о нём известно всё, абсолютно всё. Антон сжал челюсти сильнее, - командир роты, считай, что второй отец.