Дьявольский цинь

Вайд Марика

— Глупышка… — повторила Люй Инчжэнь, усаживаясь на кровати в позу лотоса.

Управляющая дворца Дафэн не только любопытна, остра на язык, но и до неприличия упряма. Если надумает, горы перед собою сдвинет.

— И я люблю тебя, цзецзе! — донеслось в ответ.

[цзецзе — «старшая сестрица», сокращенно «цзе» (как дополнение к имени)]

— Оставь меня одну. До рассвета ещё много времени.

— Хорошо, Инчжэнь-цзе. Но я рядом. Понадоблюсь — зови смело.

Уверенные шаги Ин Сянхуа стихли за порогом.

Люй Инчжэнь прикрыла веки и начала прогонку ци. Новые ощущения ей совсем не нравились. Каким бы сильным не считался эликсир сокрытия, он не должен так влиять на небожителя с её уровнем совершенствования.

Либо зелье Бога судьбы способно ослабить сразу двух небожителей с одной капли, либо она ещё не восстановилась после внезапно прерванной накануне парной медитации с императором.

Мысли о Нефритовом императоре принесли почти физическую боль. Люй Инчжэнь отогнала её усилием воли, обратив внутренний взор к прячущимся глубоко в душе демонам. Самый больший из них — страх потерять единокровного брата. С этим и следует бороться в первую очередь, чтобы очистить разум и все чувства.

* * *

Вместе с первыми, ещё не смелыми лучами солнца Люй Инчжэнь в сопровождении Ин Сянхуа оказалась на границе Пустынного края, назначенного Девятью Сферами для уединённой жизни раскаявшихся членов клана Асюло.

Ин Сянхуа искренне поразилась скудости открывшегося пейзажа. До самого горизонта тянулась самая настоящая пустыня, кажущаяся бесконечной. Ни деревца, ни водоёма! Как здесь выживает несколько тысяч асуров?

Примерно в пяти ли от них стояло нелепое сооружение, заметно покосившееся набок, сложенное из таких же ярко-оранжевых камней, как весь песок вокруг.

Привязанный у дверей лохматый пёс настойчиво залаял, призывая хозяев. Из лачуги показался небритый мужчина средних лет в потрёпанных штанах и верхней рубашке с узкими рукавами, перетянутой вместо пояса толстой верёвкой. А следом выскочил чумазый мальчишка лет шести. С любопытством взглянув на них, он засунул палец в нос и глубокомысленно произнёс:

— Какие красивые тётушки, правда, отец?

Каким чутьём малец догадался, что два небожителя в мужских одеждах — это женщины, было не понятно. Ин Сянхуа на всякий случай дружелюбно улыбнулась.

— Возвращайся в дом, — недовольным тоном приказал мальчику небритый мужчина. — А вы покажите разрешение от хоу Пустынного края.

Ин Сянхуа украдкой взглянула на безучастную ко всему Люй Инчжэнь. Неужели, любимая хозяйка дворца Дафэн — её путеводная звезда, пример для подражания и самый надёжный покровитель в Небесном городе, действительно, настолько бесчувственна? Похоже на то! На красивом лице не промелькнуло ни единой эмоции. Сердце Люй Инчжэнь не затронул ни внешний вид отца с сыном, ни место, в котором они вынуждены жить.

Ин Сянхуа протянула жетоны, переданные в Небесный город по приказу Девяти Сфер. Наместник Пустынного края ни в чём не противоречил небожителям. Боковая ветвь клана Асюло выжила здесь лишь благодаря их милости. Поэтому мелкие

чиновники, явившиеся из Небесного города, для этих мест явление вполне объяснимое. Пустынный край всё равно, что колония для особо опасных преступников, контролируемая Девятью Сферами. Права отказывать небесам здесь ни у кого нет.

Едва взглянув на жетоны, мужчина отвёл глаза. Ин Сянхуа успела заметить в них неприязнь и ещё что-то неуловимое, от чего хотелось бежать отсюда без оглядки.

— Проходил ли сегодня бессмертный с острова Пэнлай?

Теперь глаза мужчины с вызовом блеснули. Он окатил заговорившую Люй Инчжэнь презрением и, поджав губы, отвернулся.

— Может быть, вчера? — Люй Инчжэнь, казалось, не заметила настроения асура, продолжая расспрос.

Не дождавшись ответа, она удивлённо приподняла тонкую бровь. И тогда Ин Сянхуа не вытерпела — вмешалась.

— Моя госпожа спрашивает, прибыл ли бессмертный из Пэнлая?

— Я не слежу за бессмертными, — буркнул под нос мужчина, удаляясь к хижине.

Он принялся сосредоточенно возиться с артефактом ключа, что висел над конурой. Пёс игриво завертелся под ногами хозяина, весело виляя куцым хвостом. Наконец, заржавевший диск ключа сделал полный оборот, в его нутре глухо щёлкнуло — пустынный пейзаж, навевавший на Ин Сянхуа тоску вперемешку с жалостью к клану Асюло, раздвинулся в стороны наподобие занавесок, являя взору совсем иное зрелище.

Сразу за убогой хижиной открывался вид на шумный город. Перед ними в естественной низине лежали залитые восходящим солнцем черепичные крыши имений, тесно прильнувших двориками друг к другу. Между ними кое-где торчали высокие пагоды в окружении цветущих слив. А над всем этим, взобравшись на небольшой холм, возвышался дворец наместника, хоу Шань Лию.

На первый взгляд город выглядел, как обыкновенная столица в мире смертных.

— Да это же… — Ин Сянхуа запнулась, не зная, что сказать.

—…сплошная ложь и лицемерие, — закончила вместо неё Люй Инчжэнь.

В чём Владыка-страж узрела ложь и лицемерие Ин Сянхуа так и не поняла. Растерянно взглянув на всё ещё стоящего у хибары мужчину, она поспешила вслед за Люй Инчжэнь к городским воротам.

Город и, правда, был шумным. Прохожих навязчиво зазывали к себе владельцы магазинов. По улице катились повозки. А под ногами бегали вполне беззаботные дети, совсем не похожие на потомков тех, кто заперт в Пустынном крае без права вернуться на родину.

Пройдя по широкой центральной улице, они очутились на рынке. Люй Инчжэнь мазнула равнодушным взглядом по торговым рядам и указала на единственное здесь двухэтажное строение.

— Нам туда. Это постоялый двор.

Чутью Люй Инчжэнь можно только позавидовать. Вот она бы ни за что не догадалась, куда идти в незнакомом городе. Ин Сянхуа ухватилась за широкий рукав Владыки-стража, чтобы не позволить толпе разъединить их. Так, вдвоем, они и вошли на постоялый двор.

— Благородные чиновники, прошу — входите! — навстречу выбежал довольно упитанный хозяин.