Эмиль XIX века
Шрифт:
Мы съ Эмилемъ, должно быть, оба принадлежимъ къ школ перипатетиковъ; учимся мы всего боле гуляя. Я предоставляю фактамъ я явленіямъ вншняго міра привлекать самимъ собою вниманіе Эмиля и пускаюсь въ объясненія не иначе, какъ въ отвтъ на его вопросы, при чемъ стараюсь длать свои объясненія возможно ясными. Я убдился, что лучшее средство заставить-его слушать меня, это — слдить въ разговор съ нимъ за нитью его собственныхъ мыслей. Многіе изъ тхъ, которые берутся, учить дтей, слишкомъ много говорятъ сами, какъ будто имъ нужно выказать самимъ себ, что они знаютъ много. Я ничему не учу Эмиля, мы учимся вмст. Вмсто того, чтобы навязывать ему мой взглядъ на вещи, я стараюсь выяснить себ его взглядъ. Т предметы, которые онъ не интересуется знать, я равнымъ образомъ игнорирую, или длаю видъ, что игнорирую ихъ. Этотъ пріемъ, надо сознаться, мало способствуетъ тому чтобы выказать талантъ воспитателя съ блестящей стороны; онъ требуетъ извстнаго безкорыстія ума; но наполнять мозгъ ребенка формулами и изреченіями —
Духъ изслдованія развивается, какъ и вс другія способности, прививкою и упражненіемъ. Любопытство выработывается въ человк. Наблюдая, онъ пріобртаетъ вкусъ къ самостоятельному наблюденію. Я, конечно, могу помогать съ своей стороны вниманію Эмиля, указывая ему на т стороны предметовъ и явленій, которыя онъ самъ не видитъ съ перваго взгляда, но все же необходимо, чтобы желаніе видть проснулось въ немъ самомъ и притомъ совершенно естественно. Дти вообще очень любятъ распрашивать; мн кажется, что воспитатели заглушаютъ эту счастливую наклонность, предупреждая дтскіе вопросы и заходя за предлы того, что желаетъ знать ребенокъ. Многія дти кончаютъ тмъ, что перестаютъ спрашивать о чемъ бы то ни было, чтобы избавиться скучнаго и длиннаго урока.
III
Не хорошо ребенку быть одному
Я боюсь чтобы мы съ Еленой не привязались слишкомъ къ этой двочк, которую забросила къ намъ буря и которую родственники ея не нынче завтра могутъ потребовать.
Какъ бы то на было, я долженъ констатировать одинъ физіологическій фактъ.
Когда Долоресъ попала въ нашъ домъ, она отличалась всми недостатками своей расы и своей страны. Несмотря на свое хорошенькое личико, она была неряшлива и, даже правду сказать, довольно нечистоплотна. Эта небрежность въ отношеніи самой себя въ связи съ порядочнымъ запасомъ прирожденнаго кокетства, приводила въ отчаяніе Елену. Наставленія, выговоры, маленькія униженія, которыми старались затронуть ея самолюбіе, ничто не помогало. Обладая характеромъ живымъ и даже вспыльчивымъ, когда ей въ чемъ нибудь перечили, она не выказывала ни малйшаго желанія чему нибудь научиться. Елена длала все, что могла, чтобы разбудить умъ этой заколдованной сказочной красавицы, но увы! вс талисманы оказывались безсильными надъ чарами, которыми, должно быть, околдовала ее какая нибудь волшебница. И кто же разрушилъ эти чары? — Эмиль.
Желаніе ему понравиться, боязнь его насмшекъ и даже быть можетъ, его презрнія, — все это гораздо сильне подйствовало на волю Лолы, чмъ вс наши уроки. Это первая побда Эмиля, но въ ихъ возраст подобныя побды не опасны.
Съ этой минуты, между Эмилемъ, ревниво оберегавшимъ превосходство своего маленькаго знанія и Лолою, оспаривавшею у него это превосходство, завязалась борьба, которая, какъ и слдовало ожидать, идетъ обоимъ въ прокъ. Они учатся гораздо лучше съ тхъ поръ, какъ учатся вмст. Эмиль долженъ быть напередъ готовъ; Лола напрягаетъ вс свои усилія, чтобы перегнать его въ чтеніи.
Я нахожу, что характеръ ихъ тоже много выигралъ отъ этого общенія. Дти отлично подмчаютъ свои обоюдные недостатки я не даютъ спуску другъ другу. Эмиль не щадилъ Лолу, которая съ своей стороны тоже не оставалась у него въ долгу; но эти легкія пререканія отнюдь не мшаютъ имъ оставаться величайшими друзьями. Мн замтятъ, быть можетъ, что общеніе между братомъ и сестрою представляетъ т же выгоды, но я этого не думаю, потому что обстоятельства бываютъ въ послднемъ случа нсколько иного рода.
Разъ мн случилось постить училище глухонмыхъ, которое первоначально раздлялось на дв школы. Опытъ вскор показалъ неудовлетворительность этой системы. Двочки, запертыя въ своемъ отдленій года на два отставали отъ мальчиковъ, которые, равнымъ образомъ, но оказывали большихъ успховъ. Тутъ пришла мысль соединить ихъ въ общіе классы. Перемна эта принесла самые благодтельные результаты. Въ скоромъ времени двочки сравнялись съ мальчиками и ученіе у этихъ послднихъ тоже пошло несомннно лучше. Самолюбіе, столь свойственное и мужчин и женщин, соревнованіе, возбуждаемое въ молодыхъ людяхъ присутствіемъ гордыхъ соперницъ, въ глазахъ которыхъ имъ хотлось отличаться, все это способствовало повышеній уровня умственнаго развитія какъ съ той, такъ и съ другой стороны.
Спрашивается, почему бы то, что оказалось пригоднымъ для глухонмыхъ, не оказалось въ равной степени пригоднымъ и для говорящихъ?
Люди завдывающіе воспитаніемъ юношества обыкновенно возстаютъ противъ совмстнаго обученія мальчиковъ и двочекъ во имя нравственности. Возраженіе это было бы очень важное, если бы оно имло какое нибудь основаніе. Но не слдуетъ упускать изъ виду, что никто никогда и не говоритъ о соединеніи обоихъ половъ въ общихъ дортуарахъ; умное распредленіе школьныхъ построекъ и дворовъ, безъ сомннія, удалило бы многія изъ неудобствъ, которыхъ теперь опасаются.
Что же касается до умственныхъ занятій, то не свойственно ли имъ скоре ослаблять, чмъ возбуждать дурные инстинкты? Не представляетъ ли, напротивъ, полное разобщеніе половъ дйствительную опасность для добродтели? Наша испорченность уметъ только лукавить со зломъ и сама себя выдаетъ излишествомъ своихъ лицемрныхъ предосторожностей. Мы такъ усердно преслдуемъ своимъ недовріемъ самыя невинныя отношенія, что
Этимъ я не хочу сказать, что одно и тоже воспитаніе пригодно для мужчины и для женщины. Одаренные каждый различными способностями, имя, каждый съ своей стороны, свои особыя обязанности и свое особое назначеніе въ жизни, они требуютъ каждый для себя особаго способа воспитанія [2] . Но есть извстныя области науки, искуства и поэзіи, въ которыхъ боги и музы протягиваютъ другъ другу руки. Не лучше ли было бы заблаговременно подготовлять тотъ союзъ разума и чувства, который составляетъ главную прелесть жизни. Воспитывая об половины рода человческаго порознь, какъ будто имъ никогда не суждено имть что либо общее въ своей участи, не порываемъ ли мы заране ту связь, которая всего крпче связываетъ общество во едино. Не согласне ли было бы съ закономъ природы и нравственности пріучить молодаго человка видть въ молодой двушк будущую подругу своихъ трудовъ своего стремленія къ добру, къ правд и красот?
2
Здсь Эскиросъ, устами своего доктора Эразма, отдаетъ дань ходячимъ предразсудкамъ своего времени и среды, отъ вліянія которыхъ самые смлые умы съ та кимъ же трудомъ отдлываются и теперь, какъ и во времена Сократа и его птуха. Пресловутый аргументъ о прирожденномъ будто бы различіи мужскихъ и женскихъ способностей до сихъ поръ выставляются какъ нчто ршающее и не допускающее никакихъ возраженій, каждый разъ, какъ рчь заходитъ объ уравненія мужскаго и женскаго образованія. Аргументъ этотъ, дйствительно, имлъ бы нкоторый всъ, если бы естественныя науки, на которыя онъ иметъ притязаніе опираться и отъ которыхъ онъ главнымъ образомъ заимствуетъ свой авторитетъ, доказали что въ строеніи мужскаго и женскаго мозга дйствительно существуетъ такое различіе, которое обусловливаетъ и различіе въ способностяхъ. Но естественныя науки не только не доказали этого, но и не могутъ доказать при настоящемъ уровн своего развитія, такъ какъ физіологія до сихъ поръ еще блуждаетъ въ потемкахъ во всемъ, что касается психическихъ отправленій мозга. Съ другой стороны, если мы обратимся къ эмпирическимъ указаніямъ, которыя даетъ мамъ исторія и собственный нашъ ежедневный опытъ, то рядомъ съ обладающими чисто мужскими особенностями умами характера женщинами, мы встрчаемъ и мужчинъ, которымъ какъ будто сама природа судила подобно гоголевскому вице-губернатору подвизаться боле по части вышиванія по канв. Изъ этого, конечно, не слдуетъ, чтобы одинаковое воспитаніе могло изъ каждаго мущины и изъ каждой женщины выработать субъекты совершенно тождественные какъ по качеству, такъ и по сил ума и характера. Но такого полнаго тождества воспитанія не въ силахъ достигнуть и относительно субъектовъ одного и того же пола; индивидуальныя особенности всюду и всегда берутъ свое. А потому, за отсутствіемъ какихъ бы то ни было точныхъ данныхъ, намъ остается признать, что то различіе способностей и наклонностей, которыя принято обозначать словами мужественность и женственность, коренится въ тхъ же индивидуальныхъ особенностяхъ, которыя мы встрчаемъ и въ лицахъ одного и того же пола. Раціональное воспитаніе не въ прав игнорировать эти особенности; едва ли не самая важная и, безъ сомннія, самая трудная часть его задачи состоитъ въ томъ, чтобы угадывать, ихъ, приспособляться къ нимъ и извлекать изъ нихъ возможную пользу. Но именно въ видахъ этого, оно не должно длиться на мужское и женское, такъ какъ подобное дленіе по поламъ, можетъ очень часто идти наперекоръ естественному дленію по индивидуальнымъ особенностямъ и ломать и уродовать природу мущины или женщины въ угоду фиктивнымъ теоріямъ и произвольно взятымъ мркамъ. Прим. перев.
Какъ бы то ни было, Эмиль и Лола въ ожиданіи дальнйшихъ указаній опыта, будутъ воспитываться вмст и я ожидаю отъ этого духовнаго общенія самыхъ благодтельныхъ результатовъ какъ для того, такъ и для другаго.
IV
Два острова
Съ дтьми не мшаетъ подчасъ объясняться притчами.
Эмиль спросилъ у меня намедни отчего на свт есть бдные, а Лолу, повидимому очень занималъ вопросъ — откуда взялись богатые.
Обыкновенно отъ подобныхъ вопросовъ отдлываются первымъ попавшимся отвтомъ, который только еще пуще затемняетъ разумъ дтей.
Съ другой стороны, какъ было мн подступиться къ одному изъ самыхъ сложныхъ и трудныхъ вопросовъ политической экономіи? — Я выпутался изъ затрудненія, разсказавъ имъ слдующую сказку:
«Въ старину, посреди одного моря, названіе котораго я и самъ хорошенько не упомню, былъ островъ, на которомъ богатые построили себ мраморные дворцы, развели сады, полные самыхъ рдкихъ цвтовъ и вырыли озера для своего удовольствія. Ни что не могло сравниться съ роскошью ихъ стола: имъ подавались на золотыхъ блюдахъ огромныя рыбы съ соусомъ изъ омаровъ (это любимый соусъ Эмиля). Туалеты мущинъ и въ особенности дамъ отличались неслыханнымъ богатствомъ. Дти, играя въ кегля на площадяхъ, употребляли вмсто шаровъ огромные круглые брилліанты.