Этот мир не для нежных
Шрифт:
— Извините. Пожалуйста, извините.
— Ты как? — с испуганной тревогой спросила его Лив, легко касаясь тонкого запястья. Кузя посмотрел на неё со смущённой благодарностью:
— Нормально. Это случайно, правда, случайно.
Тут Ром закричал:
— Это не случайно! Не случайно, а закономерно. Ты ошиблось, и ещё не поздно передумать. Это метаморф, и он идёт неправильно. Я с самого начала говорил, что неправильно.
— Не кричи, — Кузя поморщился. — Голова кружится, но не от метаморфа, а от твоёго крика.
Он опять поник, Ром еле успел подхватить тело, норовящее соскользнуть на перекрестие
— Нам нужно отдохнуть, — громко сказала Роми. Она посмотрела на Кузю, который встрепенулся, чтобы возразить, и добавила:
— Я знаю, что ты полон сил и можешь идти дальше. А вот Оливия ещё не совсем здорова.
Роми, приглушив сарказм в своём голосе, кивнула на гостью. И Лив поняла, что она, действительно, устала. Даже, несмотря на то, что весь день провалялась на продавленном топчане Роми. Кстати, на месте, очевидно, почётном. Несмотря на ленивые сутки, всё равно в голове периодически возникал какой-то шум, начинало ломить затылок, от этого мелко тряслись руки и в ноги било паническое бессилие. Резко захотелось лечь и лежать, лежать. Только здесь даже сесть было негде. Поэтому она с наслаждением опустилась прямо на бетонную крошку, навалилась спиной на бесконечную линию труб, ни на что не обращая внимая.
— Вот видишь, — с нажимом сказала Роми Кузе, который посмотрел на Лив с благодарностью. По крайней мере, ей так показалось. Мальчик немного резко высвободился из рук Рома, который всё ещё пытался поддерживать его, и опустился рядом с Лив. Доверительно и застенчиво опустил голову чуть ниже плеча, упёрся лбом в её ключицу. Не глядя на огорчённого Рома, пролепетал:
— Ты такая ... тёплая.
Лив взяла его за руку, пальцы казались просто ледяными.
— Что с тобой происходит? — спросила она его. — Ты явно нездоров.
Роми хмыкнула, словно Лив сказала что-то очень неприличное, Кузя стыдливо отвернулся. Ром молчал, и это молчание было сосредоточенным и выпуклым. Оно словно сгущала воздух вокруг Лив и троих подростков. Она зябко поёжилась, и раз ей никто так и не ответил, попыталась разрядить нависшую паузу другим вопросом:
— А что такое вообще эти танцы на стекле? Роми, ты сказала, что это...опасно.
— Посвящение, — ответила девочка.
Кажется, она что-то собиралась сказать ещё, но вдруг осеклась, махнула рукой, призывая к тишине, и вслушалась в тут же воцарившееся безмолвие.
Теперь и Лив услышала. Далекий звук мотора и скрип шин по крошащейся бетоном земле. В монотонном, уже привычном гудении ветра по трубам любой шум был слышен ясно даже издалека. Дети все одновременно вскочили на ноги, напряглись и сосредоточились.
Роми схватила Лив за руку, потянула за собой. Девочки и Кузя спрятались за одно из перекрестий труб. Когда на дороге показался громыхающим драконом автобус, Ром резко сорвался и бросился прямо наперерез надвигающейся машине. Лив вскрикнула и рванулась вслед за ним, но Роми схватила её за руку и прошептала: «Он знает, что делает».
Лив видела как Ром и автобус на предельных скоростях несутся навстречу друг другу. Мальчик вскинул вверх руки, словно сдавался, и действительно над его головой
— Приготовься, — не объясняя больше ничего, быстро сказала Роми Лив. — Сейчас нужно будет бежать.
— Куда? — не поняла Лив.
— Туда, — махнула рукой Роми в сторону, где Ром только что остановил громыхающего дракона.
Дверь открылась, и из автобуса выскочили люди. Ром быстро что-то пробормотал и одним прыжком отскочил от галдящих пассажиров. Два человека уверенно отделились от разношерстной толпы, высыпающейся из автобуса, и кинулись за ним. Он уводил их всё дальше, словно птица от гнезда, подпуская к себе и тут же увеличивая расстояние. Лив не слышала, о чём именно он говорил с ними, но диалог явно шел. Причем, собеседники и одновременно преследователи Рома зверели прямо на глазах.
— Беги, — вдруг Роми сильно толкнула Лив в бок. — Беги и смешайся с туристами.
— С кем? — от непонятного страха Лив перестала понимать происходящее. Всё происходило слишком быстро.
— С ними!
Девочка показала на толпу, галдящую около всё ещё урчащего авто. Лив, так и не понимая, что она делает и зачем, побежала в ту сторону.
— Это маршрут на танцы, — запоздало донеслось ей в спину. Роми спохватилась, что ничего не успела ей объяснить.
Лив добежала с другой стороны труб до галдящей довольной толпы, и, поднырнув под очередное перекрестие, оказалась совсем рядом с автобусом. Она сделала пару глубоких вдохов-выдохов, успокаивая сбившееся от бега дыхание, и насколько могла неспешной походкой продефилировала к взволнованной кучке людей. С видом, что она отошла буквально на секундочку. Ноги размять. Или по другой какой надобности. Никому её появление, по всей видимости, не показалось странным. Скорее всего, эти люди были не очень знакомы между собой.
Преследователи Рома вернулись раздосадованные, и один из них, видимо водитель, он был поплотнее и погрузнее, закричал:
— Перерыв закончен. Все по местам.
Пассажиры, не обращая на него внимания, окружили второго — высокого, с длинными волосами, забранными в хвост. Все эти люди вдруг оказались Лив очень привычными. Её земляки были не такими полными жизни, как жители Ириды, и не такие обескровленные, как встреченные ей здесь обитатели царства коррозии. Она с удивлением обнаружила, что определяет «своих» по неуловимым признакам. Кто-то мог бы сказать, что это люди с земной аурой, но Лив такими определениями никогда не оперировала, и поэтому просто определила эту поначалу чужую ей толпу, как «своих».
— Не волнуйтесь, всё под контролем, — сказал громко хорошо поставленным голосом тот, что с хвостом. Очевидно, это был гид. — Вам выпала уникальная возможность увидеть одного из диких, выбравших самоопределение. Они, как правило, не показываются людям на глаза, но совершенно не опасны. Физически слабые, они никогда не нападают, очевидно, это был жест отчаяния. Пройдите в автобус, и я вам всё расскажу на следующей запланированной остановке. Так, как положено, по плану нашей экскурсии.
Лив влилась вместе с толпой в автобус, размышляя, почему ей покоробил тон, которым гид высказался о Роме.