Евсения. Лесными тропками
Шрифт:
Но, мы с бесенком в те прореженные заросли спускаться сейчас и не думали. Зачем, когда весь лес - в полном нашем распоряжении. Я лишь окинула беглым взглядом склон холма, уже пристроив горшечное горлышко к холодному водяному потоку... да так рот свой и открыла:
– Побудь ко здесь, я вернусь.
– Ты куда?
– пискнул мне вслед Тишок, но, я к нему даже не обернулась, летя со всех ног к спешенному всаднику, скучающему сейчас в клеверной низине
– Доброго здоровья, Русан!
– громко выдохнула, а уж потом заозиралась по сторонам, ища глазами...
– А где Любоня? Ты, ведь ЕЕ сюда привез? Она ведь, ко мне... Или...
– глядя в спокойный, как серый лед на реке взгляд грида, замолкла, вдруг.
– Здравствуй, Евсения, - едва склонился мужчина, коснувшись пальцами груди.
– Нет, не ее.
– А кого?
Русан, на несколько мгновений, замялся, бросив нахмуренный взгляд в правый край леса, а потом, все ж, мне ответил:
– Хозяина. Я сегодня его сопровождаю... сюда. Ты еще что-то хотела?
– Да нет, - озадаченно протянула я, невольно развернувшись в ту же сторону, и перехватила в руках холодный в испарине горшок.
– А хочешь воды родниковой? Чистой, самой лучшей в нашем лесу?
– Воды?
– как мне показалось, даже позволил себе удивиться грид.
– Ага. Попей. Не известно же, сколько тебе еще здесь, на самом солнце, торчать.
– Давай... воды. И... спасибо...
– И угораздило же влюбиться в такого каменного истукана?
– Евся, я не понял, - едва поспевал сейчас за мной, скачущий с другой стороны ручья, бес.
– Это что, еще один твой... жених?
– Чего?.. Это несчастная любовь моей подружки, Любони, - отмерев, вновь припустила я.
– А-а. О-о-о... Это той самой, с фигуркой, аппетитной как у...
– Пасть свою похабную закрой. И если еще раз замечу, как ты на нас из озерных камышей пялишься, когда мы купаемся, без рогов оставлю.
– Что ж так сразу то?
– обиженно взъелся хвостатый прелюбодей.
– И без хвоста, - тут же увесомила я угрозу.
– Ты меня понял?
– Как не понять... А вообще, куда это мы так резво с тобой вдоль ручья несемся? Полянка то наша тренировочная "немного" в другом направлении.
– А мы - не туда сейчас. И, знаешь, что?
– вновь тормознула я.
– Ты со мной туда не ходи.
– Евся, да куда?
– взмолился бес.
– Толком объясни.
– Толком?.. Да я и сама "толком" не знаю. Просто... У Ольбега, здешнего богатея, в нашем лесу сейчас какая-то оказия. А это, само по себе - большая странность. Вот я и хочу
– Так, а почему, мне-то с тобой туда нельзя?
– Да, потому что...
– вдруг, замялась я, отведя в сторону взгляд.
– Потому, как...
– Потому, как ты думаешь, что единственный, с кем у него может быть здесь встреча - мой господин?
– прищурился на меня Тишок.
– Ну, да.
– И у меня, если он нас с тобой заметит, будут неприятности?
– Я бы сказала, большие неприятности.
– А то я сам не понимаю...
– сдвинул бровки бесенок.
– И вот что: либо мы с тобой туда вообще не суемся, либо - только вдвоем. А так, как ты, проныра тиноглазая, все одно, не отступишься, то... чего же мы здесь до сих пор тогда торчим?.. Ну?
– Баранки гну. Но, я тебя предупреждала...
Заметили мы их с Тишком еще издали. В том месте, где ручей Тихий брал свое начало, меж камней, образовалась небольшая природная площадка, поросшая мхом, накрывшим и крайние с ней валуны аж до самой середины. И на этой площадке сейчас о чем-то очень бурно жестикулировал Ольбег, издали сильно напомнивший мне паука. С коротким пузатеньким туловищем, длинными конечностями и зачесанными назад, серыми волосами, обнажающими глубокие залысины. Рядом же с ним царственно застыл, опираясь на свой длинный посох волхв. И, кажется, со всем уважением внимал.
Пришлось, не смотря на бесовское предостерегающее шипение, подкрасться еще ближе, чтобы хоть что-то, да распознать. Но и здесь, за вековым, по-стариковски скрипящим дубом, мне повезло мало, получив, в качестве, награды за старание, лишь клочья, доносимых ветром фраз. Как то:
– Ты ведь, мне обещал... обещание.
– ... ежели совсем худо... прибегнуть...
– Да к... мне твои...
Но, одно слово я расслышала точно, и именно по той причине, что повторялось оно несколько раз, причем с совершенно разными интонациями. И словом этим было...
– Тишок, а кто такой "бер"?.. Чего ты молчишь?.. Эй...
– наконец, обернулась я назад, к давно, не проявляющему беспокойства подельнику, но разглядела его гораздо дальше от себя. Бес, одним ухом склонившись сейчас над самым ручьем, воплощал свое умение на практике - усердно слушал воду. По крайней мере, у меня его живописно раскоряченной позе было лишь такое разумное объяснение.
– Надеюсь, тебе повезло больше, - осторожно склонилась я рядом с ним.
– Ты их хорошо слышишь?