Гомер
Шрифт:
Диомед и Одиссей после убийства Долона смывают грязь в море, а потом тоже
погружаются в теплую ванну (Ил., X, 576). Феаки, в которых автор видит прообраз критян,
управляются царицей Аретой, что соответствует исторической действительности Крита,
где женщины имели право власти и где были очевидны пережитки матриархата. Это
сказывается и в самостоятельной, умной, независимой Навсикае, дочери феакийских
царей.
Ахейцы, постепенно овладевшие Критом
усвоили многое из критских обычаев, даже пытались приспособить критское письмо для
выражения своего индоевропейского языка. Северин красочно рисует ахейский
«феодальный» (по его собственному выражению) мир Гомера с его грубыми нравами, с
суровой жизнью, разбоем и угоном скота, междоусобицами. Автор считает, что
гомеровский мир это мир преимущественно ахейский (стр. 45). Об этом свидетельствуют
дома с мегароном, микенское оружие (маленький круглый щит, поножи, копья, кожаные
шлемы), украшения, богатые погребения, сопровождаемые иной раз человеческими
жертвами (например, погребение Патрокла, Ил., XXIII, 166-176, ср. с Нильсоном, Гомер и
Микены, стр. 155-156), страсть к охоте (Од., XIX, 429-454). Гомеровские женщины носят,
однако, одеяние, которое ахейцы заимствовали у критян: платья с воланами, на плотных
корсажах, на кринолинах, [221] поднимающие грудь и утончавшие талии. С этой точки
зрения Северин оценивает гомеровские эпитеты, прилагаемые к нарядным женщинам.
Эпитет callisphyros «прекраснолодыжная» свидетельствует о том, что платья носили
недлинные, так что видна была лодыжка, в то время как троянки именуются helcesipeploi
«длинноодетые». Эпитеты eydzonos и callidzonos «прекрасноподпоясанный» говорят о
типичном для крито-микенского костюма поясе. Эпитет bathydzonos
«глубокоподпоясанный» указывает на любовь затягивать туго пояс для утоньшения талии,
как это видно на древних изображениях. Эпитет bathycolpos «с глубокой грудью»
характерен для женщин, носивших высокий корсет, как на изображениях второго дворца в
Тиринфе. Эпитет tanypeplos нельзя переводить как «длинноодетый». Его корень tany-
указывает на глагол «натягивать», т. е. платье, хорошо обтягивающее фигуру. Эпитеты
eyplocamos, calliplocamos «с прекрасными косами» напоминают характерные крито-
микенские прически с завивкой локонами, буклями. Костюм Геры (Ил., XIV, 169-188)
живо напоминает кносскую фреску «Женщины в голубом», но никак не одеяния
классических греков.
Северин, распределяя в хронологической последовательности гомеровских героев
(стр. 51-62), определяет их историческое
владений в микенском мире. Поход под Трою рассматривается автором как экспансия
ахейцев в Малую Азию в погоне за железом, основным богатством хеттитов, за которым
охотились и египтяне и ассирийцы. Интересно, что союзники хеттитов, упоминаемые в
походе царя Хаттусила III против Рамзеса II в 1289 г., это Лука, Пидаса, Маза, Дардануи,
Каликиша Илиунна является не кем иным, как союзниками троянцев у Гомера, ликийцами,
педасийцами из Педаса, мизийцами, дарданцами, киликийцами, причем племя Илиунна,
возможно, означает жителей Илиона, (стр. 70 сл.). В царствовании Мернептаха в 1225 г.
акайваша (ахейцы) выступили против египтян. У Гомера, таким образом, можно найти
следы попыток ахейцев прорваться на север и юг Малой Азии (стр. 71).
Пережитки дорийского переселения также можно найти у Гомера. Дорийцы
принесли с собой еще более дикие нравы, чем ахейцы. Они прекрасно знали железо и его
обработку. Геометрический стиль и сожжение умерших также характерны для дорийцев,
не усвоивших крито-микенской цивилизации. Под давлением дорийцев часть ахейцев
ушла за море, в Ионию. Ионийцы (Iaones в Ил., XIII, 686), таким образом, имя которых в
форме Иауна и Иаван станет синонимом эллинов на Востоке, были в глазах этого Востока
наследниками ахейцев (стр. 83). Отзвуком нашествия дорийцев у Гомера явилось
изображение борьбы Геракла с пилосцами (Ил., XI, 690-693) и упоминание его сына
Тлеполема (Ил., II, 653-670).
Таким образом, и поздняя переработка эпоса и его ранние истоки прекрасно
свидетельствуются археологическими памятниками и памятниками изобразительного
искусства, не говоря уже о длительной военной и бытовой истории. И можно только
удивляться, почему исследования древнего строгого и, с другой стороны, позднего, т. е.
свободного и смешанного стилей у Гомера, так мало у нас популярны, и почему сама
проблема переплетения разных стилей у Гомера часто считается неясной и даже
ненужной. Изучение этих стилей в изобразительном искусстве уже давно стало обычным
и не нуждается ни в каком оправдании. Ученые исследуют по Гомеру и ахейцев, и критян,
и дорийцев,. и ионийцев, исследуют целую историю племенных переселений, исследуют
разные тонкие оттенки быта в течение целого тысячелетия. И только один литературный
стиль Гомера остается [222] вне всякого становления, остается вне всякого разделения на