Империя проклятых

Кристофф Джей

Никита резко выдохнул, губы у него приоткрылись, а клыки удлинились и затвердели, пока Аарон пил. Черносерд позволил прекрасному капитану сделать еще один вожделенный глоток, облизал красным языком губы и высвободил запястье.

– На сегодня хватит, Златокудрый.

И одним движением руки Никита свернул Аарону шею.

Птенец упал на камень, и Диор выкрикнула его имя, прежде чем мучительная хватка на плече усилилась, заставив ее замолчать. Никита повернулся к Киаре, и его улыбка сверкнула как лезвие ножа.

– Благодарю тебя, дочь. Достойный подарок. Я с удовольствием с ним поиграю.

Киара низко поклонилась, но на лице

у нее осталась тень недовольства, теперь ее взгляд скользнул к Аарону, распростертому на окровавленном полу. Пара рабов-мечников выволокла тело капитана из зала, а Никита вернулся на трон, любуясь новым кинжалом. Сребросталь зашипела, когда прекрасный монстр прижал ее к своему мизинцу, и от мраморной кожи поднялась струйка дыма. Среди собравшихся прошел шепот – двор явно был заинтригован новостью о том, что у Никиты родился новый внук из запасов скота, доставленных охотниками, и что Черносерд намерен оставить его себе.

Но Лилид только подавила зевок.

– Вульгарное хвастовство. – Ее черные глаза снова остановились на племяннице, золотистые ногти забарабанили по спинке трона. – Опоздала на несколько недель, чуть не уморив наших грязнокровок голодом, кузен Рикард убит, а ты хочешь утолить наше неудовольствие мертвыми котятами и еще одним ртом, который придется кормить?

– Фургоны забиты скотом до отказа, моя госпожа. – Киара поклонилась, приложив руку к своему давно умершему сердцу. – Семена, посеянные нашим Приором, хорошо взошли. Более тысячи голов ожидают вашего удовольствия во дворе. Но у меня есть еще один трофей напоследок. Готова поспорить, это сокровище стоит любой задержки и перевесит весь собранный мной урожай в ближайшие ночи.

– Сокровище? – Лилид подняла бледную руку, коснувшись одного из длинных рогов на своей короне. – Еще один щенок, который испортит нам полы?

Наконец Киара сделала знак девушке, стоявшей на коленях далеко позади нее, и пристальный взгляд Лилид упал на Диор, словно наковальня с неба. Одноглазый волк пристально наблюдал за Граалем с тех пор, как она вошла в зал, но теперь к ней было приковано внимание всех присутствующих. Сердце Диор бешено колотилось, ладони стали влажными и скользкими. Она и раньше встречалась с древними, выступила против младшего сына Вечного Короля и победила. Но гордость, которую она испытывала, совершив этот подвиг, теперь, несомненно, казалась ей самым мрачным проявлением тщеславия, а горячие слова, которые она бросила Габриэлю, когда тот попытался объяснить ей об опасности, теперь звучали нытьем глупого ребенка.

Никита нахмурился.

– И что за ценность в этом тощем мальчонке?

– Не мальчонке, брат, – ответила Лилид, оглядывая Диор с растущим восхищением. – Девчонке, как мы заметили, и к тому же самого изысканного кроя. Целомудренные ангелы трепетали бы от ее аромата.

Никита втянул носом воздух, и его внимание обострилось – древний дышал, только когда ему нужно было говорить. Но теперь он снова поднялся со своего трона, подернувшись рябью, как черный шелк, и Диор отпрянула от ужасного голода в его глазах. Какой маленькой она, должно быть, чувствовала себя тогда. Какой слабой. Оглядывая зал, понимая, как мало она значит, как легко эти твари могут вывернуть ее наизнанку и прикончить, всего лишь сделав еще один глоток из своих наполненных до краев кубков. Губы Никиты приоткрылись, и Грааль вздрогнула, увидев за ними блеск клыков.

– Отец, – сказала Киара.

Никита

взглянул на свою дочь с раздражением в черных как смоль глазах.

– Прости меня. – Мать-Волчица опустила взгляд. – Но я принесла тебе не просто напиток, чтобы ты поужинал и выпил. Эта девушка путешествовала в компании Габриэля де Леона. И на поле боя, где я сразила его, мы с Кейном также скрестили клинки с двумя принцессами крови Восс.

Лилид посмотрела на своего отпрыска, и Кейн снова кивнул.

– Леди Альбой и леди Алиной, графиня.

Никита пожал плечами.

– Вражда Льва с Железносердами хорошо известна.

– Да, отец. – Киара кивнула. – Но Душегубицы искали не смерти Льва, а пытались заполучить жизнь этого ребенка. Стремились ее захватить. Не убить.

Теперь толпа ощетинилась, напряжение росло по мере того, как все больше монстров улавливали аромат Диор среди запаха крови. Но Лилид смотрела на Грааль темными бездонными глазами, еще более голодными, чем у волка рядом с ней.

– Тля? – Бессердка щелкнула пальцами. – Ты где?

Из тени, словно по мановению волшебной палочки, появилась девушка. Яркая рыжеватая блондинка, одетая в домотканую льняную одежду – обычный наряд служанок. Она бросилась вперед и легла на живот перед троном Лилид. Подобрав свое великолепное платье, Бессердка воспользовалась служанкой как подставкой для ног, сначала ступив ей на спину, а затем на пол. Волк поднялся на лапы и зашагал рядом с ней, за спиной толкались фрейлины. Их было трое, смертные, и все редкостные красавицы. Две рыжеволосые девушки, похожие друг на друга как сестры, и пожилая дама впереди. Женщина с пронзительными голубыми глазами и шрамом на подбородке наклонилась, чтобы приподнять длинный шлейф платья Лилид.

Лилид двигалась как змея, казалось, она почти парит во внезапно наступившей тишине. Кейн поклонился и растворился, оставив Диор стоять на коленях в одиночестве. Девушка отвела взгляд, опасность стала такой осязаемой, что от холода по коже побежали мурашки. Тень, которую отбрасывала Лилид, состояла из изогнутых рогов и когтистых рук, принадлежавших не столько девушке, сколько дьяволу.

– Кто ты такая, смертная? – спросила Бессердка.

– Диор Лашанс, – прошептала она.

Белый волк зарычал, прижав уши к голове.

– Успокойся, Принц, – прошептала Лилид.

– А как ты оказалась в одной компании с убийцей нашего лорда и отца? – это заговорил Никита, сверля ее взглядом. – Откуда ты знаешь Габриэля де Леона?

Диор огляделась вокруг: океан волков и она, истекающая кровью овечка.

– Сестра из Сан-Мишона спасла меня от Святой инквизиции, – ответила она слабым голосом. – Она попросила Габриэля помочь защитить меня… а потом она умерла. А Габи – человек, который держит свои обещания.

Она запнулась, облизывая пересохшие губы.

– Я хотела сказать… он был таким.

– И почему дочери нашего ненавистного врага ищут тебя? – голос Лилид был подобен дыму сигареты, мягко стелющемуся по коже Диор. – Чего хочет от тебя Фабьен Восс?

– Я не знаю…

Грааль вздрогнула, когда рука Лилид коснулась ее лица. Бессердка пальцем приподняла Диор за подбородок, так что ей пришлось наконец встретиться взглядом с черными глазами древней.

– Говори правду, – приказала Лилид.

Диор вздрогнула, когда эти слова хлыстом щелкнули в воздухе, эхом отразившись от стен. От ужаса она пронзительно закричала: