Исследование Апокалипсиса
Шрифт:
Вообще вера в то, что душа может иметь телесные формы, настолько сильна, что во многих художественных духовных произведениях европейского средневековья она изображалась в виде человека, например царицы. Живучесть таких представлений объясняется тем, что подобным образом олицетворенная и оживленная душа должна была, в силу своей особой наглядности, убеждать в том, что она существует, а человек, следовательно, бессмертен.
Л. Леви-Брюль писал, что для большинства низших обществ смерть наступает в тот момент, когда «жилец», пребывающий в теле, имеющий некоторые общие черты с тем, что мы называем душой, окончательно покидает тело, даже если физиологическая жизнь еще не угасла. В этом одна из причин столь поспешных похорон, часто встречающихся у первобытных людей. На островах Фиджи погребальный обряд часто начинается за несколько часов до того, как человек действительно умирает. Туземцы Западной Африки, находясь у изголовья умирающего, иногда говорили: «Он умер». В действительности больной только потерял
Все же, продолжает Леви-Брюль, если душа и покинула окончательно тело, если смерть уже наступила, только что умерший еще не отделен от своих близких. Он пребывает близ своего тела, и заботы, которые уделяются останкам, внушены ощущением его присутствия и опасностью, которая грозила бы живым, если бы они не поступили с телом покойника согласно установленным обычаям. Вообще дух, душу покойника боятся очень сильно и всячески стараются умиротворить его. Конечно, в некоторых обществах иногда пытаются обезвредить покойника, уродуя его тело или превращая его в жижу, изгоняя духа или сбивая его с толку, однако обычно более верным средством считают расположить духа к себе, удовлетворив все его желания. Тем самым презумируется, что нечто таинственное, то, что мы теперь называем душой, продолжает активно существовать, в том числе и у людей, которые при действительной жизни отнюдь не отличались активностью, причем посмертная деятельность может быть очень зловредной. Новоумерший по истечении нескольких дней оказывается одновременно и в своей могиле, и поблизости от жилища, где он умер, и далеко на пути в страну теней, если только уже не прибыл туда [70] .
70
См.: Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1994. С. 317–319.
Как мы видим, душа в загробном мире живет достаточно полной жизнью и постоянно может находиться в движении. Вместе с тем Леви-Брюль отмечает, что ни покойники, ни предки почти никогда не наделяются в представлении первобытных людей традиционными атрибутами божеств, хотя бы второстепенных, или полубогов, без чего покойники и предки не могут быть объектом религии или культа. Например, народ тонга, несмотря на могущество, приписываемое ими предкам и покойникам, не обожествляют их в полном смысле слова. Природа их и в ином мире остается человеческой, они не становятся объектом религиозного почитания. Однако живые, безусловно, заинтересованы в том, чтобы предки и покойники к ним хорошо относились, они всегда внушают страх. Но те и другие постоянно поддерживают между собой связь. Крайне почтительное отношение к покойникам и панический страх перед ними объясняется не чем иным, как тем, что они наиболее полно и ярко символизируют смерть. Постоянные и деятельные отношения живых с мертвыми, кроме всего прочего, означают для первых, что по смерти они ведь не умрут, а будут самым активным образом участвовать в делах живых. Тем самым они обретают надежду.
Эти представления распространены повсеместно. Торанджа (Центральный Сулавеси) умоляли покойного оставаться там, где он есть, к нему придут другие умершие родственники; он должен подавать живущим дождь, чтобы рис был обильным, и не напускать на поля птиц, мышей и свиней. Его душа по-прежнему навещала мертвых, особенно в первую ночь после переноса гроба. Предотвратить эти посещения могла шаманка, которая для этого в первую ночь после выноса тела спускалась в подземный мир, чтобы доставить назад духов родичей, которые могли последовать туда задутой умершего. Заупокойная молитва описывает, как мертвецы пробуждаются, одеваются и проходят по подземному царству к араковой пальме, по стволу которой взбираются на землю и выходят на ее поверхность, чтобы, наконец, быть приведенными в храм или пиршественную хижину [71] .
71
См.: Элиаде М. Священные тексты народов мира. М., 1998. С. 340–343.
Постоянное стремление умилостивить усопших предков, порождаемое главным образом страхом перед смертью и всем, что связано с нею, означает признание того, что эти предки стали духами или душами. О том, что представляют собой души, первобытные люди имели самые примитивные и общие представления или вообще ничего об этом не знали. Впрочем, не знают этого и современные христиане или мусульмане. Сама вера в духов (души) умерших диктуется не только страхом смерти, в этом проявляется попытка убедить самих себя, что жизнь со смертью вовсе не заканчивается. Эта вера проходит через всю историю
Души умерших, по представлениям первобытных людей, творят не только злые, но и добрые дела, например вдувают жизнь в деревья. Племя дисри в Центральной Австралии считает священными деревья, в которые, как гласит предание, превратились их предки: они с почтением отзываются об этих деревьях и делают все возможное, чтобы их не срубили и не сожгли. Часть жителей Филиппинских островов верят, что в определенных деревьях обитают духи их предков, а поэтому бережно относятся к ним. Игорроты, одно из горных филиппинских племен, в каждой деревне имеют священное дерево, в котором обитают души умерших предков ее жителей. Дереву приносят жертвы. По верованиям корейцев, души людей, умерших от чумы или на дороге, а также души женщин, испустивших дух во время родов, неизменно находят себе пристанище в деревьях. В Китае с незапамятных времен существовал обычай сажать деревья на могилах, чтобы придать духу умершего силу и тем самым спасти его тело от разложения [72] .
72
См.: Фрезер Д. Д. Золотая ветвь. Исследование магии и религии. М., 1986. С. 115–116.
Обобщая огромный этнологический материал, Д. Д. Фрезер писал, что, по представлению первобытного человека, живое существо живет и двигается потому, что внутри него сидит человек или зверек, который им двигает. Этот зверек в животном, этот человек внутри человека есть душа. Деятельность животного или человека объясняется присутствием этой души, а его успокоение во сне или в смерти — ее отсутствием; сон или транс представляют собой временное, а смерть — постоянное отсутствие души. В последнем случае предохраниться от нее можно, либо закрыв душе выход из тела, либо, если она его покинула, добившись ее возвращения. Далее Фрезер делает очень важный вывод: меры предосторожности, принимаемые дикарями для достижения одной из этих целей, выступают в виде запретов, или табу, являющихся не чем иным, как правилами, предназначенными достигнуть постоянного присутствия или возвращения души. В подтверждение этого вывода Фрезер приводит множество примеров.
Так, индейцы-гуроны считают, что у души есть голова, тело, руки и ноги, короче, она является уменьшенным подобием человека. Так же думают эскимосы, малайцы, народности Пенджаба. Племена индейцев, живущих в нижнем течении реки Фрейзер, полагают, что у человека есть четыре души; главная из них имеет форму человечка, а три другие являются ее тенями. Обитатели острова Ниас верят, что каждого человека до рождения спрашивают, какой длины и веса душу ему хотелось бы иметь, и отмеривают ему душу подходящего веса и длины. Самая тяжелая из когда-либо выданных душ весит примерно 10 граммов. Существует множество способов, обеспечивающих сохранение души в теле или возвращения ее обратно.
Часто душа представляется птицей, готовой умереть. Такое представление, вероятно, оставило следы в большинстве языков и продолжает сохраняться в качестве поэтической метафоры. Множеством способов это представление о душе-птице проявляется у малайцев. Если душа готова взлететь птицей, можно воспользоваться рисом как приманкой, чтобы помешать ей улететь либо возвратить из опасного полета. Например, на острове Ява, когда ребенка впервые ставят на землю — этот момент первобытным людям кажется особенно опасным, — его помещают в клетку для кур, и мать начинает кудахтаньем созывать цыплят.
Чревато опасностями отсутствие души во время сна. У ненцев бытует верование, что душа выскальзывает изо рта спящего в виде белой мыши или птички. Жители Трансильвании утверждают, что не следует позволять ребенку спать с открытым ртом, в противном случае душа его выскользнет в виде мыши, и ребенок никогда не проснется. Душа не всегда отлетает добровольно, иногда ее извлекают из тела приведения, демоны или колдуны [73] .
Фрезер приводит и многие другие убедительные примеры веры первобытных людей в существование души [74] , способы ее сохранения или возвращения в тело. Поскольку такие представления были распространены на всех континентах, это означает, что практически весь древнейший мир знал о том, что есть душа, приписывая ей ни с чем не сравнимое значение. Очень важно, что дикари полагали и посмертное сохранение души, хотя и не всегда четко понимали, где она будет обретать. Это в должной мере сделали потом развитые религии, например египетская и древнегреческая.
73
См.: Там же. С. 175–178.
74
См. Фрезер Дж. Дж. Золотая ветвь // Дополнительный том. Исследование магии и религии. М., 1998.