Любовь одна – другой не надо
Шрифт:
— Мама ждет, малыш, — показываю сыну улыбающуюся Наташку. — Идем наверх?
Петька втягивает щеки, затем вдруг широко зевает и щечкой бережно притягивается к моей груди.
— Там дождь? — Наталья смотрит сквозь лестничные перила в окно.
— Да, — возвышаюсь над Шевцовой, разглядывая ее светлую макушку. — Наташ, ты как? — придерживая сына, подаю ей руку. — Как дела?
— Все хорошо, — тихо отвечает, опираясь на мою ладонь, неторопливо поднимается и располагается рядом со мной. — Петечка, — вплотную прижимается, заглядывая в личико сынишке, указательным пальцем невесомо проглаживает детскую
— Как беззаботный младенец, — улыбаюсь. — У сынка здоровый детский сон. Наелся и баиньки, придавил подушку, пока желудок снова не позвал. Растет мой богатырь!
Наталья укладывает голову на мое свободное, незанятое сыном, плечо:
— Гриш, идем в кровать, — неслышно шепчет.
— Идем, Черепашонок, — соглашаясь с предложением, спокойно говорю.
— Поваляемся втроем сегодня? — пальцами щекочет попку нашему сынишке. — Ты есть не хочешь? — запрокидывает лицо, внимательно рассматривая меня.
— Нет. А ты?
— С этим можно подождать, если ты не против. Пока отчаянно хочу в кровать. Сколько сейчас по времени?
— Только пять часов, Шевцова.
— Ах, как рано, Велихов, — широко зевает. — У тебя, по-видимому, хроническая бессонница или ты неисправимый жаворонок?
— Если честно, не мог потом уснуть, Ната, — подмигиваю, намекая на те страстные обстоятельства, за которые вина должна быть поделена напополам.
— Тебе было хорошо со мной? — обнимает за талию и еще сильнее прижимается. — Мне однозначно да!
Ах, лиса, лиса, лиса! Какая же ты хитрая и изворотливая лисица! Знаю, что я там, хм-хм, однозначно виноват, но у меня, похоже, в скором времени намечается еще один реабилитационный постельный шанс.
— Гриш, надо бы Петю искупать сегодня. У тебя ванночка здесь есть? Душ нам точно не пойдет, ребенку маленький сосуд пока что нужен.
Еще бы! В этом доме все как будто есть! Твой отец предусмотрительно позаботился о полном и безоговорочном приданном для мальчишки. Шевцов следом за детской кроватью и женским креслом доставил все купленное и заказанное Черепашкой, но тщательно скрываемое на почти конспиративной квартире, таинственно снимаемой Наташкой.
— Все есть, Наталья. Здесь собрано все то, что ты самостоятельно выбрала и оплатила. Помнишь? — неторопливо двигаю нас в комнату, то и дело посматривая на сына, расслабившегося и все-таки заснувшего на моих руках. — Юрий Николаевич позаботился о том, чтобы доставить все вещи из той твоей квартиры. Есть ванночка, есть игровой манеж, есть еще одна коляска, весьма солидный склад подгузников, наборы всевозможных бутылочек и элегантных сосок, смешные погремушки, детское постельное белье…
Наталья немного отклоняется от меня и извиняющимся влажным взглядом заглядывает в лицо:
— Ты знаешь о квартире, Велихов?
— Да.
— Гриш, прости, пожалуйста. В тот момент я думала, что так будет правильно и…
— Ната, Ната, — просовываю руку между нами и притягиваю ее к себе, пытаясь остановить извиняющийся и слегка заискивающий женский бред, — забудем об этом, хорошо? Что было, то давно прошло! Не стоит вспоминать. Не надо. Не люблю оглядываться назад. Крайне нервное занятие. Пожалуйста. Договорились? И потом, сейчас ведь главное то, что вы вместе с этим уравновешенным и чересчур голодным парнем
— Спасибо, — шепчет, глубоко вздыхая. — Гриш, спасибо, спасибо…
— Тшш, не дыши тут, женщина. Давай все-таки, без приключений добредем до нашей спальни, а там уже в присутствии вот этого свидетеля, — указываю на сына, — спокойно обо всем поговорим. Пусть Петька выступит в качестве арбитра! Пока на улице дождик моросит, а также сыро на земле, а в воздухе — влажно и противно, мы с тобой устроим в той тайной комнате так называемый кроватный совет. Самопальное судилище, например! М? Как тебе идея? По-моему, очень хороша. Итак, обвиняемая по страшным статьям с крайне отягчающими обстоятельствами, Шевцова Н. Ю., должна представиться уважаемому суду и объяснить свое нехорошее поведение по отношению к гражданину Велихову Г. А. Однако ты, впрочем, как и все люди, имеешь полноценный шанс чистосердечно рассказать мне — короче, во всем признаться, — не как адвокату, конечно же, а как уважаемому судье, затем, естественно, раскаяться — последнее слово обвиняемой и тому подобная сопутствующая лабуда и, тут уж не обессудь, по результатам проведенного процесса достойно выслушать представленное обвинение и понести заслуженное наказание, согласно вменяемой тебе статье. Суд учтет твое признание, раскаяние и возможно… Я подчеркиваю, возможно, смягчит меру пресечения, наказания…
— Ты выпустишь меня под залог?
— Снимаем факт смягчения, — переигрываю последнее предложение. — Никаких залогов, поручительств, подкупов, взяток. Ты будешь только здесь!
— Так ты намерен меня, — хихикает, — без следствия судить? По какому-такому закону, господин судья, Ваша крайне необъективная честь? Или ты уже признал меня виновной, а весь процесс — один сплошной фарс? И кстати, где мой адвокат, Григорий? Хочу защиту! Я ведь имею право на то, чтобы кто-то за меня вступился, например?
— Ваша честь? Хм! Попытка подкупа, Наталья. И снова, как обычно, не прошла. Что касается твоей возможной защиты и того, кто вступился бы за тебя, то вряд ли из ныне практикующих и достаточно близко знакомых с моими методами и стратегией осмелится против меня пойти, поэтому, извини, но на поле боя ты выступишь одна. Без эшелонированной обороны! А так, в чем мать тебя родила! Не люблю, когда в моей кровати трое. Сын! — заглядываю в расслабленное личико ребенка. — Это совершенно не касается тебя! Ну, и потом, — в издевательской улыбке растягиваю губы, — вердикт-то я вынес, Ната, если честно. Юлить не буду — ни к чему наигранность изображать. Признал тебя виновной уже давно. Последнее сообщаю лишь для справки!
— Я виновата? В чем? Ты издеваешься? — легко прищипывает мне бок. — Не любишь признавать, что тоже в чем-то косяки давал.
— Нанесенное только что телесное тоже запишем на твой незакрытый счет?
— Больно, что ли?
— Ну-у-у-у, так! Как комарик ущипнул быка за бок!
В чем ее вина? Да во всем, что произошло со мной за этот пока не полный двенадцатимесячный срок! Наталья виновата в моем очень беспокойном состоянии! Те же телесные повреждения, например. Сердце ведь бешено колотится, когда она находится рядом со мной, вот, например, как сейчас, частит мышечно-мясной мотор и заставляет нервничать всю ходовую часть у «Гришки».