Муля, не нервируй… Книга 2
Шрифт:
— Бери, — разрешил я, — да и вообще, можешь всю коробку забрать. Дарю!
Герасим, не веря свалившемуся на него богатству, схватил коробку и нежно прижал её к груди:
— Спасибо, Муля! — восхищённо сказал он и уже на пороге добавил, — а на баб внимания не обращай. Что с них взять, с баб-то?! Много воли им при советской власти дали. Вот что я скажу. Покричит и вернётся.
И я был с ним абсолютно солидарен.
А у Музы дела были плохи. Софрон то ли из-за бесконечных возлияний, то ли науськиваемый
И чем дальше шло дело, тем было сложнее.
И вот после ухода Надежды Петровны я услышал в коридоре опять шум. Вышел и обнаружил, как Софрон кричит Музе:
— Да ты никому никогда не нужна! Балерина, мать твою! И многого ты добилась, балерина сраная?! Конуру в коммуналке получила и пенсию в три копейки, вот и вся твоя жизнь! Ни мужа, ни детей, кому ты такая нужна!
Выпалив эти злые слова, он гордо, с чувством собственной важности, удалился в комнату.
А Муза осталась в коридоре, она сидела, скрючившись на полу и плечи её вздрагивали.
— Муза, — сказал ей я, — пойдём ко мне в комнату.
Она взглянула на меня мокрыми больными глазами, встала и с гордо поднятым подбородком сказала:
— Извините, Муля, я сейчас очень занята. Дела семейные, как вы понимаете.
И удалилась в свою комнату. Оттуда послышались крики Софрона и визгливый смех Зайки. Опять, наверное, водку распивают.
Мне было жаль Музу. Нужно было что-то срочно предпринимать. Я как-то в последнее время переключился на другие вопросы и совершенно перестал заниматься «программой успеха» для Музы и Беллы.
Поэтому я постучал к Белле в комнату.
— Минуту! — открылась дверь и на пороге появилась Белла, закутанная в старый халат и с какой-то творожной маской на лице, но только желтого цвета.
— Муля? — удивилась она, нимало не смущаясь своего вида, — что случилось?
— Случилось, — понизив голос до шепота, сказал я и оглянулся на дверь Музы.
— Зайди, — тоже шепотом велела она, — только у меня бардак.
В комнате действительно был бардак: все шкафы открыты, часть каких-то нарядов кучами валялись на кровати, непонятные шляпки на столе, флакончики от духов и всевозможных женских средств выстроились на той части стола, которая не была занята тряпками.
— Ревизию навожу, — проследив мой взгляд, заявила Белла.
— Правильно, — одобрил я. — Мне тоже нужно взять с вас пример. А то зарос барахлом по самые уши.
— Так что ты хотел? — не смогла сдержать любопытства за маской вежливой беседы Белла.
— Белла, — сказал я, — вы помните, мы с вами обсуждали план по Музе? Ну, чтобы убрать отсюда Софрона?
Белла кинула и глаза её загорелись предвкушением.
— В общем, пора наш план внедрять. Когда ваши девочки смогут переехать к нам в коммуналку?
Глава 8
Свадьбу
И вот как?
А суббота — рабочий день. И вот как?
Ну, с Мулиным отчимом ещё всё понятно, они с Машей тоже работают, так что само торжество назначили в ресторане на вечер. Успею после работы.
А вот что делать с Ложкиной и Печкиным? Не пойти — обидятся. А когда пойти, если с утра я работаю, а потом сразу пойду к Бубновым?
Печкин, когда узнал, торжественно заявил, что раз их с Ложкиной познакомил я, то и быть мне почётным гостем и сидеть на самом почётном месте.
Ну и как быть?
Хорошо, что время ещё есть и я успею всё обдумать. Но главный вопрос — что дарить? Зарплата у Мули, как оказалось, была не так, чтобы достаточной. На обеды в столовой и ещё чуток сверху хватало. А вот если что-то посущественнее купить, то уже и всё.
И начал я задумываться о том, что пора бы наведаться к заветному свёртку. Да и вообще вопрос с этим госконтрактом давно пора решить. А я что-то так чужими проблемами увлёкся, что о своих совсем позабыл. И тот рейд у дома мне тоже покоя не дает.
От всех этих мыслей настроение у меня было совершенно не предпраздничным.
А тут я ещё посадил себя на диету, стал бегать по утрам и подтягиваться на турнике в соседнем дворе. И озверел окончательно.
Так что в это позднее воскресное утро я вышел варить кашу на кухню в категорически дурном настроении. И совесть меня абсолютно не мучила, когда я, пока вода вскипала, вытащил сигарету из пачки, оставленной Мулиным отчимом, и закурил.
Дверь хлопнула и на кухню заглянула прехорошенькая белокурая головка.
— О! — прощебетала она, тряхнув шикарными локонами и ослепительно улыбнулась. — Закурить девушку не угостите?
— И мне! И мне! — на кухне возникла вторая нимфа, только эта была ярко-рыжей жгучей и лучезарной, — я тоже хочу!
— Я в раю, а вы ангелы? — поражённо спросил я, угощая нимф сигаретами.
— Мы к Белле пришли, а её нету, — усмехнулась блондинка и выставила точёную ножку чуток вперёд, — там какой-то дедок нам открыл и сразу ушел.
— У него ещё была коробка с гайками, — добавила рыжая.
Вот оно как!
Я совсем по-другому посмотрел на нимф. Они прикурили от конфорки и подошли поближе к форточке. При дневном свете стало видно, что нимфам явно за тридцатник и плотный театральный грим морщинки и припухлости на лице особо не скрывает.
— Белла на рынок ушла, — сказал я, — надо подождать немного. Она быстро вернётся. Если языком, конечно, ни с кем не зацепится.
Мы познакомились. Блондинку звали Вера Алмазная, а рыжую — Нонна Душечка. Насколько я понял, работали они в том же ресторане, что и Белла. Но только Белла играла на пианино, а девушки работали в кордебалете.