Просто скандал
Шрифт:
– Что он говорил, Пикеринг?
– спросил Свейл, удобно отдыхая в кресле с чем-то мокрым и липким, намазанным на глаз.
Пикеринг удивленно посмотрел на него.
– Кто мой лорд?
– Этот парень Макбет. Должно быть, он говорил что-то своей мерзкой жене. Типа - «Придержи свой язык, о леди»?
Пикеринг задумался на мгновение.
«Прошу, довольно», мой лорд. Первый акт, сцена седьмая.
– «Прошу, довольно» означает, конечно, заткнись?
– Действительно, мой лорд.
– Или, если кто-то предпочитает латынь, Quieta non movere. 21
–
– «Прошу, довольно». Неплохо для шотландца, - заметил он.
– Действительно, мой лорд, - сказал Пикеринг.
– Полагаю, что мужчина может спокойно сказать: «Прошу, довольно» своей даме, в которую влюблен, не страдая от пращ и стрел?
– Действительно, мой лорд.
– Хороший человек, этот Макбет. Отличный парень. Что с ним случилось?
***
Свeйл опоздал на обед на шестнадцать минут. Опухоль на левом глазу была едва заметна, а рубашка и жилет были белоснежными. Он занял свое место напротив Кэри, принося извинения Джульет, которая сидела во главе стола на обычном месте ее тети. Джульет скромно приняла его оправдания и объяснила, что тетя переутомилась во время пикника и ужинает в своей комнате.
– Мы думали, ты уехал, Свейл, - грубо сказал Кэри.
– С нетерпением ждали тихого вечера. Я потерял аппетит.
– Сердито швырнув свою салфетку, он покинул стол, несмотря на приказ Бенедикта остаться и не быть дураком.
– Кажется, я истребляю вашу семью, сэр Бенедикт, - печально заметил Свейл.
– Сначала леди Элкинс, затем ваш брат. Берегитесь. Мисс Уэйборн может быть следующей.
– Прошу прощения за брата, мой лорд, - неловко сказал Бенедикт. Его смущение усиливалось из-за необходимости извиняться перед человеком, которого он не любил. Отчет, который Кэри передал ему перед ужином (что Свейл помолвлен с Джульет), он уже отклонил. Он не мог представить женщину, относящуюся к Свейлу без отвращения, и вряд ли Джульет будет соблазнена обещанием богатства и титула.
Холодный суп был убран, и принесено основное блюдо.
– Знаете ли вы, - внезапно сказал Свейл, - что случилось с Макбетом? Я имею в виду того парня в пьесе. Его голова была отрезана и надета на столб с надписью: «Здесь вы можете увидеть тирана».
Бенедикт уставился на него в ужасе.
– Вы только что обнаружили это, мой лорд?
– Только сейчас, - подтвердил Свейл. - Пикеринг сказал мне. Представьте мой шок! Все шло так хорошо. И его бедная жена, Чак.
Бенедикт не мог сдержать себя.
– Чак?
– Да, ее христианское имя было Чак.
– Неужели?
– Конечно, - раздраженно сказал Свейл.
– Действие третье, сцена вторая, если вы мне не верите. «Моя Чак, пребудь в неведенье, чтоб сразу/Возликовать».22 Одно из наименее популярных шотландских имен, понятно.
Бенедикт с огромным усилием сохранил лицо, но Джульет не смогла. Свейл бросил на нее тяжелый взгляд, когда она захихикала.
– Знаете ли вы, что случилось с Чак, мисс Уэйборн? Широко распространено мнение, что Чак -
– Трагедия Макбета, безусловно, сложнее, чем просто игра морали, - сказал Бенедикт.
– В своем захватывающем стремлении увеличить себя во временном мире Макбет выбрасывает бессмертную душу, единственное, что действительно делает человека больше, чем сумма его частей.
– Очень хорошо сказанно, Бенедикт, - поздравила Джульет.
– И бедная Чак, после всех ее интриг, доведена до самоубийства по своей винe, - упорствовал Свейл.
Джульет резко посмотрела на него.
– Признаться, это никогда не казалось мне правдоподобным, мой лорд. Конечно, миссис Сиддонс очень выразительно двигалась в сцене лунатизма, но я никогда не верила, что у леди Макбет была совесть. У Макбета была, но он подавил ее, как она велела.
– Oна наклонилась вперед и проговорила выразительно: «Натяни решимость на колки, / И все удастся».
– Легко говорить, - проворчал Свейл, с аппетитом налегая на boeuf en croute.
– На самом деле, - сказал Бенедикт, - я думаю…
– Сейчас это блюдо называют «говядиной Веллингтон», - бодро сообщила им Джульет.
– Что дальше?
– возмущенно спросил Свейл.
– Гибридная чайная роза Веллингтон? Веллингтонские пуговицы для подтяжек? Веллингтонские держатели зубочисток?
Джульет нахмурилась.
– Его милость излишне скромен. Кстати, oн настоял на том, чтобы новый мост назывался Ватерлоо, а не Веллингтон, как первоначально предлагалось. Он не виноват, что все хотят почтить его. Веллингтон спас всю Европу от бонапартистов. Что вы сделали?
– Она посмотрела через стол на своего брата.
– Бенедикт, я думаю, что мы должны назвать наши сыры в честь герцога Веллингтона, не так ли?
Бенедикт вздрогнул.
– Вряд ли это можно считать комплиментом человеку, - сказал он репрессивно.
К его ужасу, сестра и Свейл провели остаток обеда, предлагая различные названия для крестьянского сыра, ни одно из которых не стоило рассмотрения. Более глупого разговорa он не мог представить, но молодые люди энергично вели диалог: леди предлагала нелепые французские фразы, джентльмен отвечал на латыни. Бенедикт решительно посмотрел в потолок и сосредоточился на пережевывании пищи тридцать раз за укус.
Он удивился продолжению этого странного альянса, когда Джульет встала из-за стола.
– Не забывайте, вы обещали мне «Лунную сонату», - говорила она лорду Свейлу.
Ее глаза сверкали, лицo разгорелось. Она выглядела гротескно разряженной для тихого домашнего обеда в деревне. Мерцающее голубое платье, дерзко декольтированноe, обнажало высокую округлую грудь, белые плечи и длинную стройную шею. Совсем не то платье, которое хочет видеть старший брат. Фактически, подобные платья были одной из многих причин, по которым он избегал Лондона.