Семейство Доддов за границей
Шрифт:
Мери Анна, кажется, ужь предчувствуетъ, что характеръ у него будетъ упрямый, неподатливый; но мать ее ободряетъ; намекаетъ деликатно, что другія женщины умли управиться съ мужьями, которые гораздо-хуже. Странный народъ, чудно смотрть на нихъ!
Что касается существеннаго, то-есть состоянія, у него денегъ, кажется, довольно, и даже слишкомъ-довольно; однакожь это не помшало ему очень вразумительно полюбопытствовать, сколько я намренъ дать за дочерью. Онъ приступилъ къ объясненію на этотъ счетъ съ самою похвальною прямотою, хотя, признаюсь, безъ особенно-тонкой деликатности. Джемсъ, впрочемъ, нсколько приготовилъ меня, объяснивъ, что этимъ удовольствіемъ, какъ и многими другими, я одолженъ мистриссъ Д. Открылось, что, съ намреніемъ внушить благопріятныя понятія о нашемъ богатств, она вырзала изъ стараго «Спеціальнаго Атласа Ирландіи на 10 листахъ» карту всего графства, гд лежитъ Додсборо, и выдала ее за планъ нашихъ помстій. Разумется,
Отецъ его все еще болнъ и не можетъ принять меня, но каждый день мн общаютъ свиданіе съ нимъ. Какую пользу мы съ нимъ оба извлечемъ изъ личныхъ переговоровъ, можно предугадывать изъ того обстоятельства, что мы не можемъ сказать другъ другу понятнаго слова. Изъ этого можете видть, милый Томъ, что я ни мало не очарованъ нашимъ предстоящимъ величіемъ; отрадно мн прибавить, что и Джемсъ раздляетъ мои чувства. Онъ называетъ барона «прощалыгою» и мн кажется, во всемъ лексикон выразительнаго нашего языка не найдется такого легкаго слова. Посл этого, какое шарлатанство съ нашей стороны толковать о родительской любви, и какъ мы сами себя грубо обманываемъ! Воспитываемъ двушку со всею заботливостью, любовью, окружаемъ ее всею роскошью, какую позволяютъ наши средства, всею привязанностью нашей души, а потомъ отдаемъ ее первому встрчному, у котораго, какъ намъ кажется, есть деньги!
Разв глупецъ ршится взять человка въ дворецкіе, зная его такъ мало, какъ мы знаемъ человка, котораго беремъ себ въ зятья. Имемъ ли мы хоть малйшее понятіе о его характер, нравственныхъ правилахъ, привычкахъ? О всемъ этомъ мы старательно разузнаемъ, собираясь поврить человку ключъ отъ нашего погреба; а счастье нашей дочери ввряемъ незнакомцу, о которомъ только и знаемъ (если еще и то знаемъ), что у него есть деньги!
Мн хотлось бы пересказать вамъ каждый свой шагъ въ этомъ дл, потому не буду отсылать письма, пока можно будетъ сообщить въ немъ послднія извстія; между-тмъ позвольте напомнить вамъ, что вотъ ужь три мсяца, какъ я не получалъ изъ Ирландіи ни шиллинга. Сейчасъ объяснилъ мн Джемсъ, что отъ меккертіевскаго наслдства не остается и пятидесяти фунтовъ, а мать предоставляла ему расходовать только до трехсотъ фунтовъ. Преніе объ этомъ, когда дло откроется, будетъ горячо. Теперь я предполагаю, чтобъ тотчасъ посл свадьбы Мери Анны возвратиться въ Ирландію; но, конечно, оставляю объявленіе объ этомъ до удобнаго случая, зная, какой найдетъ оно пріемъ. Кери не захочетъ искать себ въ женихи иностранца, да и я на то не соглашусь. Джемсъ только губитъ здсь лучшіе свои годы въ праздности и разсяніи; и если я ничего не выхлопочу ему отъ правительства, ему остается одно: переселиться въ Австралію или Новую Зеландію. А что касается мистриссъ Д., чмъ скоре возвратится она въ Додсборо, тмъ лучше для ея здоровья, кармана и нравственности.
Вы знаете, какъ люблю я распространяться въ письмахъ объ этомъ предмет, столь близкомъ моему сердцу, и ожидаете длинной трактаціи. Но краснорчивое перо мое остановлено приходомъ Мери Анны; она принесла мн списокъ приданаго, заключающій триста-двадцать-одинъ нумеръ.
Я попробовалъ намекнуть, что матушка ея вступила въ брачное состояніе съ гораздо-скромнйшими сборами. Изъ того возникло интересное состязаніе, какія нын часто бываютъ между нами, и, въ числ прочихъ разнообразныхъ замчаній, она въ отчетливомъ контраст объяснила, что выходитъ за человка съ именемъ въ обществ совсмъ не то, что выходить за «человка, союзъ съ которымъ послужилъ навки униженіемъ для фамиліи невсты».
Мн кажется, милый Томъ, что одна изъ важнйшихъ сторонъ прогресса, сдланнаго нашимъ просвщеннымъ вкомъ — обычай, ставшій теперь закономъ для всякаго, считающаго себя джентльменомъ: жить или тянуться жить на ту же самую ногу, какъ и люди съ хорошимъ состояніемъ. Нашъ братъ угощалъ, бывало, встарину пріятелей хересомъ и портвейномъ, и вс были довольны; а теперь нельзя обойдтись безъ шабли, шампанскаго, шамбертена, Шаго-марго. Таже система и во всемъ. Моя дочь хочетъ быть одта подъ внецъ не хуже какой-нибудь леди Офеліи, у которой отецъ маркизъ, которой «на булавки» дано пятьдесятъ тысячъ фунговъ.
Со всего земнаго шара собирается дань къ свадьб Мери Анны. Кашмиръ присылаетъ шаль, Ліонъ — шелковыя матеріи, Генуя — бархатъ, Гудсоновъ Заливъ — мха, Мехика — перья, Валансьенъ и Брюссель — кружева; Парижу предоставляется почетная обязанность создать изъ этихъ матеріаловъ художественное цлое.
Вы
Вашъ преданнйшій
Кенни Дж. Доддъ.
ПИСЬМО VIII
Кенни Доддъ Томасу Порселю, Е. В., въ Брофф.
Не прошло пяти минутъ по отход вчерашней почты, какъ я вспомнилъ, что хотлъ сообщить вамъ. День нашего торжества назначенъ въ пятницу, 26-го числа, и вы можете помстить въ «Типперарской Газет» слдующую статейку, подъ обыкновеннымъ заглавіемъ: «Бракосочетаніе въ высшемъ обществ»:
«Баронъ Адольфъ Генрихъ Конрадъ Габсбургъ фон-Вольфеншеферъ, владтель гогендекенскій, кальбсбраутенгаузенскій и швейнкраутскій, сочетается бракомъ съ Мери Анною, урожденною Доддъ, старшею дочерью Кенни Джемса Дома, Е. В., додсборскаго, что въ графств Типперэри…»
Чуть-было, въ забывчивости, не приписалъ: «къ общему прискорбію многочисленныхъ друзей», потому-что таково настроеніе моего духа. Но вы ужь прибавите обыкновенныя фразы и жениху и невст о красот, и т. п.; только пожалуйста, красоту не относите къ жениху, ему такого титула не усвоитъ и парламентскій приговоръ. Грустно мн! Хотя бы ужь поскоре все кончилось.
Грустно, милый Томъ, покидать дочь на чужбин. Нсколько безпокоитъ меня совсть и за то, что я общалъ въ приданое воображаемыя помстья, лса, каменноугольныя копи. Знаю, что одна только жадность заставляетъ барона требовать ихъ, потому-что онъ самъ страшно-богатъ. Ныньче поутру мы съ Джемсомъ миль двнадцать прозжали лсами, принадлежащими замку; въ другую сторону отъ него миль на пятнадцать тянутся засянныя поля; но что скажетъ баронъ, узнавъ, что за молодою женою нтъ ничего? Разумется, мы тогда можемъ объяснить, что разорились вслдствіе политическихъ событій и, въ доказательство, разоблачить свою истинную нищету. Но все это нехорошо. Вотъ они, проклятыя слдствія фальшиваго положенія. Нужно сдлать одинъ шагъ по ложной дорог и потомъ прійдется совершить по ней длинный путь. Вчера я уврялъ въ своемъ богатств; ныньче, излагалъ знатность своего рода. И самъ не знаю, въ чемъ еще буду клясться завтра. Сейчасъ меня отрывала отъ письма мистриссъ Д., приходившая объяснить, что хотя невста накупитъ себ нарядовъ въ Париж, куда молодые отправятся провести медовой мсяцъ, но есть много необходимыхъ вещей, которыя надобно теперь же выписать изъ Бадена; она хочетъ, чтобъ я попросилъ объ исполненіи этой коммиссіи Морриса, который не откажется сдлать намъ услугу. Для меня стыдно посылать ему списокъ нужныхъ покупокъ, который покажется безумнымъ человку, знавшему насъ въ Ирландіи: Но фальшивое положеніе, принятое нами, вовлекаетъ въ безчисленныя подобныя непріятности. Что длать! прошу Морриса купить дорожную карету, потому-что мистриссъ Д., въ порыв великолпія, сказала барону: «возьмите одну изъ нашихъ каретъ; мы оставили ихъ въ Баден пять или шесть». Драгоцнная моя супруга не можетъ вразумиться, что такія романическія изобртенія — забава очень-убыточная. Для покрытія издержекъ, я посылаю Моррису трехмсячный вексель на васъ, въ четыреста фунтовъ: надюсь, что какой-нибудь банкиръ согласится принять вексель, а вы уплатите его въ надлежащій срокъ. Слдовательно тутъ нтъ еще ничего безчестнаго.
Если бъ у меня съ мистриссъ Д. отношенія были лучше, мы могли бы обсудить вопросъ объ этомъ брак основательне и «конфиденціальне», какъ выражаются въ парламент; но министерство наше такъ разногласно, что мы рдко держимъ совщанія, да и т кончаются не добромъ. Все это плоды нашего свтскаго путешествія. Дома насъ связывали хозяйственныя дла: мы по-невол жили въ единодушіи; а эта бродяжническая жизнь, въ которой все притворно, вымышленно и ненатурально, изгоняетъ всякое согласіе и довріе.
Теперь я разсказалъ вамъ все по правд: не пользуйтесь же моею откровенностью, не давайте совтовъ, потому-что они для меня всего несносне въ жизни. Разв только идіотъ не замчаетъ самъ своихъ промаховъ и ошибокъ; но знать и избгать — разныя вещи. Не-уже-ли вы думаете, я не вижу своей неразсчетливости, слабости, безпечности, раздражительности, и такъ дале? Знаю все это лучше, нежели кто-нибудь, знаю лучше вашего; мучусь этимъ, потому-что чувствую себя неисправимымъ. Исправиться — дожидайтесь! Знаете ли, когда человкъ перестаетъ танцовать? когда ноги отказываются ходить. Вотъ вамъ и вся житейская философія. Мы становимся, какъ говорится, разсудительне, не по доброй вол, поврьте.