Трагедия деревни Мидзухо
Шрифт:
В комнате было очень темно, им пришлось некоторое время постоять. И все же ночного света, проникавшего через окно, было достаточно, чтобы различить лежавшие фигурки. Они спали прямо на циновке, прижавшись друг к другу. Лишь женщина своего крошечного малыша прикрывала чогори. Наверное она не спала. В добрые дни мать пятерых детей чутко отзывалась на малейший шорох. А тут ходили, хоть и неслышно. До сна ли ей было! Последнее, что оставалось ей теперь, – сдержать свой крик, чтобы не разбудить детей.
Чибе показалось, что женщина стала поднимать голову, и он вонзил ей саблю в горло. Затем дважды ударил в живот, потом в грудь, в голову. В маленький комочек, что посапывал рядом, он ткнул
– Все? – спросил Хосокава-старший.
– Все, – ответил ему брат.
Морисита зашел в дом, проверил, достал из ниши какое-то тряпье и накинул его на убитых.
Тем же путем все возвращались к Морисите. Шли медленней. Чиба глубоко вдыхал воздух заалевшего утра. Ему было не по себе от того, что у него вспотели руки, спина, что тяжелые капли пота скатывались с виска и застывали в утренней прохладе. Он стыдился своей слабости.
У дома Мориситу зачем-то поджидал Судзуки Масаиоси. И этому не спалось! Хозяин всех пригласил к завтраку и чаю. А через полчаса пришел отец Мориситы, занял подобающее место за столиком. Старику поднесли сакэ, он разговорился и сообщил, будто бы поступило распоряжение всем жителям выехать в направлении Тойохары. Поэтому он собрался в Урасима в горы за семьей.
– Позавчера отвозил их туда, а теперь куда везти? – вздыхал старик. – Что же будет с нами дальше? Неужели нас не отправят на Хоккайдо?
– Меньше было бы предателей, – ответил сын, – нам никуда не пришлось бы уезжать. Но предателей мы караем страшной карой! Уже все корейцы, проживавшие в Мидзухо, убиты.
Старик, не возразив сыну, высказался за порядок в государстве.
– Но остались еще свидетели, – продолжал Морисита-младший, – которых тоже надо убить.
Отец согласно закивал.
Морисита объяснил, что в доме Хасегавы приютились жена и дочь Маруямы. Это очень опасно.
Хосокава Хироси и Киосукэ Дайсукэ вернулись к прежней мысли:
– Да, их нельзя оставлять. Как только русские придут, они сразу побегут к ним и обо всем разболтают. И тогда знаете что будет?
Киосукэ Дайсукэ поочередно заглядывал в глаза собеседников.
– Русские вырежут всю деревню и сожгут наши дома!
Все согласились, что так и будет.
– Тогда надо убить их сейчас, – подытожил Морисита. И обратился к молодым:
– Убивать пойдете вы втроем. Отец вас подвезет до самого дома Хасегавы.
Юноши согласились. Им все равно надо было возвращаться к семьям, так как предстояло перемещение к новому месту эвакуации.
Когда старик напился чаю, сын проводил его до самой дороги. Юноши уселись сзади на край телеги и так доехали до самого места. Морисита Киоси выполнил сыновнюю просьбу: остановил лошадь недалеко от дома Хасегавы. Он остался доволен молодыми спутниками, которые вежливо поблагодарили его за услугу.
Хосокава Такеси первым пошел к дому, громким голосом, похожим на голос старшего брата, вызвал женщину на улицу и сказал:
– Вам велено идти с нами.
Он не пояснил, кем велено и куда надо идти. Женщина ни о чем не спросила.
Через минуту они вышли. Женщина вела за руку дочь, хотя ей было лет тринадцать, может, чуть больше. Мать, видно, хотела
Но Хосокава их развел.
– Идти надо так.
Он взял девочку за руку и передал Чибе, а сам повел женщину. Кореянки покорились и так пошли дальше в горы: впереди Чиба Моити с девочкой, немного сзади – Судзуки, шагах в десяти за ними – Хосокава Такеси со своей пленницей.
Едва Чиба взял девочку за маленькую руку, как совсем неожиданно ощутил в себе волнение. Он глянул сбоку на девочку, на ее тщедушную фигурку, поношенное чогори, грязноватое момпэ, на перепуганное покорное личико, тронутое конопушками, и никак не мог объяснить, почему это существо сумело его так растревожить. Значит, в нем не было каменного сердца, настоящего японского духа, твердого характера, если он оказался таким слабым. Однако желание, которое распаляло изнутри, никак не проходило. Чем дальше они шли, тем сильнее оно растекалось по всему телу. И тогда он решил его пресечь. Быстро свернув с дороги на едва заметную тропинку, он прошел десять метров и полоснул ножом свою спутницу. Нож, направленный в спину, как-то странно соскользнул и сильно задел лишь бедро. Девочка зарыдала в голос так, как обычно плачут девочки от нанесенных мальчиками обид, и закрылась тоненькой рукой. Судзуки сзади стукнул ее рукоятью по темени. Женщина, увидев, что ее дочь убивают, закричала. Все матери кричат одинаково, когда над их детьми зависает смерть, – дико, исступленно. Она рванулась, чтобы спасти дочь. Но она была маленькой, худенькой, а ее стражник был натренированным, сильным. Он успел упредить ее ударом кинжала в спину. Женщина сразу же упала. Хосокава вонзил кинжал вдругорядь – удар пришелся под правую лопатку. Тогда он ударил в третий раз – под левую.
Теперь со всеми корейцами в деревне Мидзухо было покончено.
* * *
Из протокола допроса обвиняемого Чиба Моити 14 августа 1946 года: «На предыдущих допросах я показывал неверно о том, что в доме Маруямы кроме меня и Хосокавы Такеси якобы непосредственное участие в убийстве женщины и детей принимал Морисита. Такие показания давать на следствии мы с Хосокавой договорились для того, чтобы уменьшить количество убитых нами корейцев и тем самым облегчить свою вину...»
Из акта судебно-медицинской комиссии
«При снятии верхнего слоя почвы на глубине 20-25 см показались в беспорядке лежащие друг на друге трупы. Сверху лежит труп ребенка... При исследовании трупа обнаружено: грудная клетка разрушена, кости груди, верхних конечностей имеют множественные переломы, на черепе имеются два дырчатых пролома, проникающих в полость черепа... Установлено, что труп мужского пола в возрасте 4-5 лет. Рядом с этим трупом лежит второй труп, рост трупа 125 см, на груди у трупа обнаружены две сквозные колотые раны – на черепе в области теменной кости дырчатый пролом, проникающий в полость черепа... Труп женского пола 8-10 лет. Рядом с этим трупом лежит третий труп ребенка, рост 110 см, женского пола, возраст 6-7 лет. При исследовании обнаружены – дырчатый пролом черепа, множественные колотые раны груди и живота. Ниже, под этими трупами, лежит четвертый труп, рост 90 см, женского пола, в возрасте 3-4 лет. Теменная часть черепа разрушена, в области шеи справа, несколько ближе к ключице, резаная рана. На дне ямы лежит труп взрослой женщины лет 35-37. На черепе трупа слева в области височной кости рубленый дефект, проникающий в полость черепа. На шее две колотые раны. Слева множественные переломы ребер. На животе две сквозные колотые раны. При исследовании трупа ребенка установлено: труп мальчика в возрасте 5-6 мес., в области груди и ягодицы колотые раны».