Венец из окровавленных костей

Сторибрук Сэд

— Вперед!

Северяне двинулись. Стрелы оттачивали свою музыку о щиты, пока строй медленно приближался к врагу. Наконец, жужжание умолкло. На несколько секунд все вокруг погрузилось в тишину.

— Руби их! — Пронеслось со стороны северян.

Горцы ответили нечленоразборчивым воем и криками. Щиты столкнулись, все вокруг заполнилось криками и ударами топоров и копий. По стальному шлему Хага звякнуло чье-то копье. Краем глаза он заметил, как это копье перехватил один из щитоносцев Хорна, в эту же секунду стоящий впереди воин Дунланга кольнул горца в шею узким скрамасаксом. Алые щиты твердо держали строй, не давая

врагам углубится в строй северян. Казалось, что Дунланг и в одиночку способен разрубить линию горцев. Хагу оставалось лишь деражать щит, и пытаться уколоть кого-нибудь копьем из-за спины рослого воина впереди. Наконец, у него это получилось, копье увязло в ком-то и предательски поволоклось вслед за поверженным противником.

— Ну что, ублюдки! Это все! — Яростно взвыл тан, и обрушил на очередного противника свой огромный клинок.

Горцев было немногим меньше северян, такая расстановка сил сулила удачу. Хагу даже показалось, что они заставят их обратится в бегство еще до прибытия конных. Но у судьбы, и каменных воронов были другие планы.

— Слева! — Заорал кто-то из щитоносцев.

— Они справа! — Крик из другой стороны строя.

Хаг отвлекся на секунду от бойни перед его носом: их окружили…Толпы горцев неизвестно откуда взявшиеся накинулись на строй северян по флангам.

— Сын волка! Держи левый фланг! — Раздался приказ Дунланга. — Овейн, всех на правый! Держите стену ребята, рубите, колите!

Воинам Волчьего простора не требовалось дополнительной команды, они уже рубили подбежавших почти вплотную врагов. Хаг выдернул топор из-за пояса и поспешил врубится во вражеский строй, который представлял из себя лавину обезумевших. Стоявший впереди него щитоносец замертво навалился, из его шеи плескалась кровь, он оттолкнул труп щитом, и вынес руку с топором вперед, у горца не было щита, чтобы прикрыться, и удар пришелся по кожаной шапке. Глаза ворона закатились, а изо лба потекла густая струя темной крови. Удар меча следующего он принял на щит. И при попытке ответного удара, сбоку промелькнул наконечник вражеского копья, которое перегородил своим щитом северянин. Однако топор Хага предательски увяз в обитой кожей кромке щита. Горец резко дернул щит в сторону, уводя его оружие в сторону.

Хаг потерял равновесие, рухнув на мертвое тело. Он зарычал, вскидавя круглый щит перед собою, принимая удар палицы, от которого вмиг отсохла рука. По шлему пришелся удар клинка. Потемнело в глазах, роняя щит, он вновь упал наземь.

«Все, конец» — мелькающие сапоги перед глазами превращались в тени. Он поднял взгляд, стоящий над ним горец завел руку с булавой за спину. Сквозь накатившуюся полутьму, он смог разглядеть паскудную ухмылку противника. Но, наслаждавшись страданием своего врага, горец забыл про остальных. Меч напавшего северянина рассек ему лицо, и роняя булаву себе под ноги, воин из каменных воронов рухнул рядом со своей несостоявшейся жертвой.

Хаг поспешил подняться, такой удачи моет больше и не быть. В голове все еще шумело. Он быстро выдернул меч и ринулся на следующего горца, со спины. Сначала порезал ногу, повалил на колени и вогнал острие в предплечье. Кровь бурлила в нем, виски стучали, бол уходила, а сердце вырывалось из груди. Казалось, избежав смерти, он возомнил себя неуязвимым. Но не уверенность застилала его глаза и заставляла с одним лишь клинком, без щита, вклинится в толпу врагов,

а неожиданно пробудившаяся животная ярость…

Хаг рубанул молодого безусого копьеносца по голове, и когда тот завалился, добил. Его меч нацелился на горца в надежной кольчуге и с рейнским мечем в руках. В тот момент, когда он был избран, он добивал северянина, размашистым уколом в грудь. Хаг зарычал и ринулся на него. Горец парировал выпад, и контратаковал. Молодой северянин ушел несколько раз от яростных атак, оставляя меч без пищи. Клинок рассекал воздух перед самым его носом и над головой. Когда гоец отступил, Хаг с чавканьем вырвал топор из чьего то тела, и атакуя с двух рук, нанес удар мечом сверху, который горец успешно заблокировал. Но топор целился вбок, противник согнулся. Кольчуга не была пробита. Но кровь отлилась от его лица, и глаза выпучились вперед, почти падая на землю. Хаг размахнулся, уводя клинок вниз, и точным ударом рассек внутреннюю часть бедра. Горец упал, поднимая измученный взгляд вверх, встречая лезвие топора…

Рядом с Хагом оказалось пятеро северян, быстро окруживших его щитами.

— Мы побеждаем! Вернемся в строй!

Хаг огляделся: действительно, горцы отступали со всех сторон. Дунланг разбивал все щиты, что еще не дрогнули, Овейн и вовсе затопил в крови всю атаку каменных воронов. А на его фланге, горцы хоть и углубились, но увязли, часть из них уже убегала.

— Добейте их! — Неожиданно для себя самого взревел он. — Вырежьте всех! — И оттолкнув от себя хрускарлов, ринулся в бой.

Его клинок рассек двух отступающих горцев, на вид им было лет тринадцать — четырнадцать.

«Наверное, вчерашние пастухи» — подумал он про себя.

Однако отступающие начали отстреливаться: стрелы из луков и самострелов поразили троих копьеносцев, что попытались преследовать бежавших. Сам Хаг наблюдал за этим, словно во сне. Он ринулся вперед, почему то ему показалось, что стрелы ненастоящие, и не способны нанести ему вред. А стоящий перед ним горец, перезаряжавший арбалет, ребенок, играющий с раздражающей игрушкой. Которую Хаг захотел разбить вдребезги.

Арбалетный болт пролетел мимо, не зацепив. Оно и не удивительно: руки и юного горца дрожали от приближающего окровавленного северянина. Хаг отбил выпад небольшого широкого клинка, и ударил кулаком, а затем обхватим меч двумя руками направил его со всей силой прямо на шею противника. Рыжеволосая голова отлетела. Эта картина вызвала у него непроизвольную улыбку. Тело, издавая конвульсии, упало под ноги. Это зрелище его так же заворожило, он представил перед собой обезглавленную курицу, что пытается спастись бегством.

В чувство его привел раздавшийся совсем рядом вой и летящее прямо в лицо широкое лезвие топора. Хаг даже не успел вскинуть клинок, да это бы и не помогла, еще один удар сердца, и он так же смешно упадет рядом с обезглавленным мальчишкой, только его лицо, будет изуродовано.

«Наверное, он пробьет мне переносицу, череп, и увязнет в мозгах» — пронеслось в голове. Как-то равнодушно.

Хаг за долю секунды отскочил в сторону, все еще сохраняя опасную дистанцию. Но лезвие неожиданно сменило траекторию, и несостоявшийся его убийца упал, со стрелой в шее. Хаг повернул взгляд по направлению выстрела. В проеме между сгоревших амбаров, с луком на изготовке на коне восседал Воган, весь в крови, с полупустым колчаном, и улыбающийся…