Янки при дворе короля Артура

Твен Марк

— Благодарю тебя, о, мой дорогой лордъ, ты говоришь, какъ ангелъ. Я знаю, что теб удастся ихъ освободить; я знаю, что твое искусство и твое могущество не могутъ сравниться ни съ кмъ изъ живущихъ на земл.

— Весьма понятно, Сэнди, что я не допущу до того, чтобы принцесса оставалась въ хлву.

— Неужели стоящіе тамъ три человка кажутся для моихъ разстроенныхъ глазъ свинопасами?

— Ахъ, это людоды! Неужели они такъ преобразились! Право, это ужасно! Теперь я вся дрожу отъ страха; но какъ ты можешь нанести имъ врный ударъ, если видишь только пять частей ихъ фигуры, а остальныя четыре для тебя невидимы?.. Будьте осторожне, милостивый сэръ, это крайне рискованное предпріятіе.

— Будьте покойны, Сэнди. Мн нужно только знать, какая часть людода остается для меня невидимою; тогда я съумю намтить границы его жизненныхъ частей. Не пугайтесь; я живо окончу свою работу и расправлюсь съ этими быками.

Оставайтесь на вашемъ мст.

Я оставилъ Сэиди колнопреклоненную въ своей засад, но все же не лишенную надежды; затмъ я направился къ хлву и сталъ торговаться съ свинопасами… Я даже снискалъ ихъ признательность за то, что купилъ всхъ свиней за оптовую цну — шестьдесятъ пенсовъ, что было много выше послдней таксы на этотъ скотъ. Но я пришелъ какъ разъ во время; на слдующій день явились бы патеры, люди лорда и отобрали бы весь скотъ, оставивъ свинопасовъ безъ свиней, а Сэнди безъ принцессъ. Теперь эти люди могли заплатить налоги и еще оставить и себ денегъ. У одного изъ этихъ свинопасовъ было десять человкъ дтей; онъ разсказывалъ, какъ въ прошломъ году одинъ патеръ пришелъ къ нимъ и выбралъ изъ десяти хлвовъ десятую часть самыхъ жирныхъ свиней; жена пастуха бросилась за патеромъ и, предлагая ему ребенка, сказала:

— Ты, безжалостное животное, отнялъ у меня самый лучшій скотъ, такъ возьми же и моего ребенка, по крайней мр, избавишь меня отъ заботы его кормить.

Я отослалъ троихъ людей, открылъ калитку хлва и попросилъ Сэнди войти; она, конечно, не преминула это исполнить и ворвалась въ хлвъ съ шумомъ и радостнымъ крикомъ; на глазахъ у ней появились слезы радости; она ласкала поочередно то ту, то другую свинью, называя ихъ именами принцессъ. Видя такую сцену, мн стало стыдно за Сэнди, стыдно за человческій родъ.

Намъ, конечно, пришлось тащить этихъ свиней домой — шутка ли, десять миль; но я думаю, что ни одна лэди не была такъ упряма и тамъ своенравна, какъ эти свиньи. Он не хотли слдовать ни по дорог, ни по тропинк, разбгались во вс стороны но кустарникамъ и постоянно отыскивали наиболе грязные мста, разсыпались по скаламъ, холмамъ и ущельямъ; кром того, ихъ нельзя было ни ударить, ни прикрикнуть на нихъ, такъ какъ Сэнди никакъ не могла вынести, чтобы такъ грубо обращались съ особами высшаго круга. Наиболе безпокойная изъ всего стада была старая самка, которую называли милэди, или ваша свтлость, точно также и другихъ величали различными титулами. Было крайне скучно и неудобно гоняться за этими свиньями въ моемъ вооруженіи. Въ особенности была несносна одна маленькая графиня съ желзнымъ кольцомъ въ рыл и съ густою и длинною шерстью на спин. Мн пришлось гоняться за нею чуть-ли не цлый часъ. Тогда я схватилъ ее за хвостъ и сталъ волочить за собою. Но когда я нагналъ Сэнди, то та пришла въ ужасъ и замтила мн, что крайне неделикатно тащить принцессу за ея трэнъ. Мы пригнали свиней къ одному дому какъ разъ въ сумерки — даже поздне. Но мы недосчитались нкоторыхъ изъ нашихъ лэди. Такъ, напримръ, отсутствовала принцесса Неровенсъ де-Морганоръ и дв ея придворныхъ дамы, а именно: миссъ Анжела Богунъ и двица Элайна Коуртемэнсъ; первая изъ этихъ двухъ была молодая черная самка съ блою звздою на лбу, а послдняя — бурая самка съ тонкими ногами, слегка прихрамывавшая на переднюю правую ногу; у этой парочки вся кожа была покрыта такими волдырями, какихъ я еще никогда не видалъ. Также между отсутствующими было много баронессъ; по моему, всхъ этихъ отсутствующихъ такъ и слдовало бы оставить въ отсутствіи; но нтъ, все это колбасное и сосисечное мясо должно было быть найдено; было послано множество слугъ съ факелами, чтобы отыскать этихъ лэди въ лсу и по холмамъ.

Все это стадо было водворено въ одномъ изъ домовъ. О, Боже мой! Я никогда не видалъ ничего подобнаго. Я даже никогда не слыхалъ ничего подобнаго. Я не подозрвалъ, что могло случиться что-либо въ этомъ род. Это было нчто подобное инсуррекціи въ газометр.

ГЛАВА XXI.

Странники.

Когда я, наконецъ, легъ въ постель, то чувствовалъ сильную усталость; но какъ хорошо было вытянуться во весь ростъ и дать отдыхъ мускуламъ, которые такъ долго находились въ сильномъ напряженіи. Но, увы! о сн нечего было и думать! По всмъ корридорамъ раздавалось хрюканье этихъ дворянокъ, ихъ шумъ и скобленіе — это походило на совтъ демоновъ и я не могъ сомкнуть глазъ. Но, бодрствуя, я начиналъ думать и мои мысли были заняты Сэнди и ея курьезнымъ заблужденіемъ. Она была вполн въ здравомъ ум, какъ и вообще вс обитатели королевства; но, съ моей точки зрнія, она дйствовала, какъ безумная женщина. О, страна! вотъ какова сила ея воспитанія, ея вліянія! Я ставилъ себя на мсто Сэнди, желая убдиться въ томъ, что она вовсе не съумасшедшая. Если же поставить ее на мое мсто, то и я

для нея могъ казаться съумасшедшимъ, потому что она не была такъ хорошо развита въ умственномъ отношеніи, какъ былъ развитъ я. Если бы я сказалъ Сэнди, что видлъ вагонъ, совершенно чуждый вліянія какихъ либо чаръ и который въ состояніи пролетть 50 миль въ часъ, дале, — что человкъ, совершенно непричастный къ магіи, садится въ корзинку и скрывается изъ глазъ между облаками, наконецъ, что безъ помощи всякаго волшебства можно слышать разговоръ лица, находящагося за нсколько сотъ миль отъ васъ, то, конечно, Сэнди, если и не признаетъ меня абсолютно съумасшедцшмъ, то будетъ утверждать, что тутъ замшаны чары, такъ какъ она знаетъ это лучше. Вс окружающіе ее врили въ волшебство и никто въ этомъ не сомнвался; сомнваться въ томъ, что замокъ могъ превратиться въ хлвъ, а его обитатели въ свиней, было все равно, что если бы кто въ Коннектикут сталъ бы удивляться телефону — въ обоихъ случаяхъ это служило бы доказательствомъ разстроеннаго ума и разстроеннаго разсудка. Да, Сэнди была совершенно въ здравомъ ум и съ этимъ слдовало согласиться. И если я желалъ казаться Сэнди въ здравомъ ум и въ полномъ разсудк, то долженъ былъ оставить при себ свое мнніе относительно незаколдованныхъ локомотивовъ, воздушныхъ шаровъ и телефоновъ. Кром того, я былъ убжденъ, что земля не плоскость и вовсе не поддерживается столбами, что нтъ никакого навса для поворачиванія воды, занимающей все пространство наверху; но такъ какъ я былъ единственнымъ лицомъ въ королевств, зараженнымъ такими нечестивыми и преступными мыслями, то я прекрасно понималъ, что слдуетъ умалчивать о всхъ подобныхъ вещахъ, если не желаю прослыть за съумасшедшаго.

На слдующее утро Санди собрала всхъ свиней въ столовой и дала имъ позавтракать; она сама лично наблюдала за ними и выказывала имъ особое почтеніе, которое выказываютъ обыкновенно вс соотечественники ея острова всмъ титулованнымъ лицамъ, не обращая вниманія ни на ихъ умственныя способности, ни на ихъ нравственныя достоинства. Я также завтракалъ бы со свиньями, если бы принадлежалъ къ титулованнымъ особамъ; но такъ какъ я былъ простой смертный, то долженъ былъ покориться обстоятельствамъ и нисколько не сожаллъ объ этомъ. Мы, Сэиди и я, завтракали за вторымъ столомъ. Хозяева этого дома были въ отсутствіи. И я сказалъ:

— Какъ велика здшняя семья, Сэиди, куда вс они прячутся?

— Семья?

— Да.

— Какая семья, милостивый лордъ?

— Какъ? Эта семья, ваша семья.

— По правд сказать, я васъ не понимаю. У меня нтъ никакой семьи.

— Какъ нтъ семьи? Разв это не вашъ домъ, Сэнди?

— Какимъ образомъ онъ можетъ быть моимъ домомъ, когда у меня нтъ никакого дома.

— Въ такомъ случа, чей же это домъ?

— Какъ вы хотите, чтобы я это вамъ сказала, когда я и сама не знаю.

— Неужели вы не знали никогда этихъ людей? Въ такомъ случа, кто же пригласилъ насъ сюда?

— Никто насъ не приглашалъ; мы пришли, вотъ и все!

— Въ такомъ случа, хозяйка этого дома должна быть крайне страиная особа. Подобное безстыдство вполн достойно удивленія. Мы съ шумомъ врываемся въ домъ человка, наполняемъ этотъ домъ единственнымъ почетнымъ дворянствомъ, какое когда-либо освщалось солнцемъ на земл, и оказывается, что мы даже не знаемъ имени хозяина дома. Чмъ вы объясните такое своевольство? Я думалъ, что это вашъ домъ. Но что скажетъ хозяинъ?

— Что онъ можетъ больше сказать, какъ только благодарить насъ?

— Благодарить? За что?

На ея лиц выразилось внезапное удивленіе.

— Право, ты смущаешь мой умъ твоими странными словами. Разв кто-нибудь при такомъ положеніи, въ какомъ находится этотъ хозяинъ дома, могъ бы когда-нибудь мечтать о пріем въ своемъ дом такого общества, какое мы привели къ нему?

— Да, если вы ссылаетесь на это, то въ данномъ случа даже можно побиться объ закладъ, что онъ въ первый разъ въ жизни видлъ въ своемъ дом такихъ гостей, какъ эти.

— Такъ пусть онъ остается благодаренъ и выразитъ свое смиреніе признательною рчью; онъ былъ прежде собакою и происходитъ отъ собакъ.

По моему мннію, наше положеніе все же было крайне неудобное. Оно могло сдлаться еще неудобне. Поэтому намъ слдовало двинуться отсюда и я сказалъ:

— Уже поздно, Сэнди. Намъ нужно собрать нашу аристократію и двинуться.

— А куда, милостивый сэръ и Патронъ?

— Мы должны развести ихъ по домамъ, не такъ-ли?

— Вотъ, если бы тебя послушаться. Да он вс съ различныхъ концовъ земли. Каждую нужно привести въ ея собственный домъ; но разв теб будетъ достаточно на это той короткой жизни, которая опредлена имъ посл грхопаденія Адама? Нашъ праотецъ былъ вовлеченъ въ грхъ своею помощницею, а та прельстилась словами сатаны, вошедшаго въ змія; съ техъ поръ онъ царитъ надъ человческимъ родомъ, вовлекая его въ грхъ; природа, которая была такою чистою и прекрасною, стала…