Янки при дворе короля Артура

Твен Марк

Онъ уступилъ мн свое мсто и сталъ было подслушивать, но я употреблялъ шифръ. Я не терялъ времени въ привтствіяхъ съ Кларенсомъ, а прямо приступилъ къ длу:

— Король здсь и въ большой опасности. Насъ полонили и привели сюда, какъ рабовъ. Мы никакъ ни можемъ доказать нашихъ дйствительныхъ личностей — а я теперь и нахожусь даже въ такомъ положеніи, что не могу сдлать никакой попытки… Пошлите телеграмму въ здшній дворецъ, которому тогда будетъ извстно положеніе короля. Скоро получился отвтъ:

— Тамъ ничего не знаютъ о существованіи телеграфа; эта линія недавно проведена. Лучше и не предпринимать этого; васъ, пожалуй, успютъ повсить. Придумайте что-нибудь

другое.

Могутъ насъ повсить! Я ршительно терялъ голову. Но вдругъ у меня блеснула мысль и я тотчасъ телеграфировалъ:

— Пошлите пятьсотъ вооруженныхъ рыцарей съ Лаунсело во глав; пусть они дутъ, какъ можно скоре. Затмъ имъ слдуетъ въхать въ городъ черезъ юго-западныя ворота и поискать тамъ человка съ блою повязкою на правой рук.

Я быстро получилъ отвтъ:

— Они отправляются черезъ полчаса.

— Прекрасно, Клареисъ, теперь объявите здшнему служащему, что я одинъ изъ вашихъ пріятелей и настоящій головорзъ; онъ долженъ быть скроменъ и ничего не говорить о моемъ посщеніи.

Аппаратъ опять затрещалъ, и я поспшилъ уйти. Я сталъ разсчитывать. Черезъ полчаса будетъ девять часовъ. Рыцари въ полномъ вооруженіи не могутъ хать слишкомъ скоро. Конечно, если теперь дороги хороши и не будетъ ни снга, ни грязи, то ихъ путешествіе нсколько ускорится; имъ придется много разъ мнять лошадей; такимъ образомъ, они будутъ тутъ въ шесть или нсколько поздне; еще будетъ довольно свтло; они хорошо разглядятъ блую повязку на моей рук и я приму надъ ними начальство. Мы окружимъ тюрьму и освободимъ короля. Все пойдетъ отлично, хотя я предпочиталъ бы, чтобы это было въ полдень, тогда все это приняло бы боле театральный видъ.

Теперь я подумалъ, что мн слдовало бы сойтись съ тми и заставить ихъ узнать меня; это, пожалуй, помогло бы мн совершить освобожденіе короля и безъ помощи рыцарей. Но для этого мн слдовало надть подходящій костюмъ и дйствовать какъ можно осторожне. Мн необходимо было явиться къ этимъ людямъ въ самомъ роскошномъ наряд. Но не могъ же я прямо перескочить изъ холщеваго платья въ бархатное. Мн пришлось бы сдлать это постепенно, переходя отъ грубаго платья къ лучшему, затмъ еще къ лучшему и такъ дале, пока, наконецъ, ни дойду до шелка и бархата. Такимъ образомъ я и ршился сдлать.

Но и это мн не удалось! Лишь только я завернулъ за первый уголъ, какъ натолкнулся на одного изъ нашихъ рабовъ въ сопровожденіи стражи. Я въ это время кашлянулъ и рабъ бросилъ на меня удивленный взглядъ, который, казалось, проникъ мн до мозга костей. Я подумалъ, что, вроятно, ему показалось, будто онъ слышалъ когда-то такой кашель. Я тотчасъ же вошелъ въ лавку и сталъ прицниваться къ вещамъ, а самъ между-тмъ наблюдалъ угломъ глаза за тмъ, что длалось вн лавки. Рабъ и сторожъ остановились, разговаривая между собою и заглядывая въ дверь лавки. Я намревался выйти изъ лавки заднимъ ходомъ, если только тамъ былъ таковой; я попросилъ продавщицу, нельзя-ли пройти посмотрть, нтъ-ли тамъ убжавшаго раба, который, вроятно, гд-нибудь спрятался; къ этому я прибавилъ, что я переодтое оффиціальное лицо и что мой помощникъ стоитъ тамъ, у двери, вмст съ однимъ изъ убійцъ; не будетъ-ли она такъ добра отправиться къ нему и сказать, чтобы онъ не ждалъ, а направился бы до конца по задней алле и былъ бы на готов схватить преступника, когда я его позову.

Продавщиц было любопытно видть одного изъ убійцъ и она отправилась исполнить мою просьбу. Я же проскользнулъ къ заднему ходу, оторвалъ дверь, затмъ заперъ ее на ключъ, который и положилъ къ себ въ карманъ и очень радовался, что мн удалось ускользнуть.

Но

тутъ я опять испортилъ все, сдлавъ одну ошибку, въ сущности, не одну, а дв. Тутъ было нсколько дорогъ, по которымъ бы я могъ направиться и скрыться изъ виду, но мн захотлось выбрать наиболе живописную; это большой недостатокъ моего характера. Конечно, преслдовавшій меня сторожъ долженъ былъ бы идти по моимъ слдамъ и онъ дошелъ бы до дубовой двери, запертой на ключъ, пока ее выломали бы, я усплъ бы скрыться; тутъ я занялся бы переодваньемъ и переходилъ бы изъ лавки въ лавку и, наконецъ, появился бы на улицахъ Лондона въ такомъ костюм, что ко мн не ршились бы подступиться. Но вмсто того, чтобы сдлать самую естественную вещь — идти по моимъ слдамъ — стражъ буквально не исполнилъ мои инструкціи, переданныя ему продавщицею. Лишь только я вышелъ на улицу, вполн довольный, что мн удалось обмануть этого простофилю, какъ стражъ вмст съ рабомъ завернули за уголъ, и я очутился съ ними лицомъ къ лицу.

Я пришелъ въ сильное негодованіе и сталъ разсказывать, что вернулся недавно изъ далекаго путешествія и разныя подобныя вещи, думая этимъ обмануть раба, но послдній хорошо зналъ меня. Тогда я сталъ упрекать его въ измн. Но это скоре удивило его, чмъ разсердило. Онъ широко раскрылъ глаза и сказалъ:

— Къ чему мн было выпускать тебя изъ рукъ, чтобы ты избгъ вислицы, когда ты главная причина нашей казни? Ступай-ка лучше!

"Ступай-ка!" это было ихъ особенное выраженіе. Мн хотлось улыбнуться. Какъ странію выражаются эти люди.

Онъ считалъ, что поступилъ совершенно справедливо въ этомъ дл и потому я пересталъ съ нимъ спорить. Если вы не можете предотвратить несчастье какими-либо документами, то этого не слдуетъ и домогаться. Это не было въ моемъ способ дйствій и потому я сказалъ:

— Васъ не повсятъ. Никто изъ насъ не будетъ повшенъ.

Оба расхохотались и рабъ сказалъ:

— Раньше не считали тебя сумасшедшимъ. Теб необходимо сохранить твою репутацію, тмъ боле, что это не надолго.

— Но тмъ не мене, я подтверждаю это. Ране завтрашняго утра мы уже боле не будемъ въ тюрьм и можемъ идти, куда намъ вздумается.

Стражъ почесалъ за ухомъ, вздохнулъ полною грудью и сказалъ:- Вы уже не будете боле въ тюрьм… да… да… это совершенно врно. Вы будете совсмъ свободны идти, куда угодно, но вы не уйдете дальше царства дьявола.

Я сдержалъ себя и сказалъ совершенно равнодушно:

— Вы предполагаете, что насъ повсятъ черезъ день или два.

— Такъ я предполагалъ, по крайней мр, за нсколько минутъ передъ тмъ, такъ это было ршено и объявлено.

— А теперь вы измнили свое мнніе, не такъ-ли?

— Прежде я только предполагалъ это, но теперь я знаю…

Я сдлался саркастиченъ и сказалъ:

— О, мудрый служитель закона, снизойдите сказать намъ, что вы знаете.

— Я знаю, что вы вс будете повшены сегодня между полуднемъ и вечеромъ! Ого! Это роковой ударъ! Обопритесь на меня!

Но мн вовсе не нужно было опираться на кого бы то ни было; однако, меня поразило это извстіе потому, что мои рыцари не прідутъ во время; они опоздаютъ на три часа. Теперь ничто не можетъ спасти ни короля Англіи, ни меня; въ сущности мое спасеніе было много важне, но не столько ради меня самого, сколько ради націи, которая уже начала идти по пути просвщенія. Я былъ положительно подавленъ и не говорилъ ничего больше, такъ какъ и говорить больше было не о чемъ. Я прекрасно зналъ, что именно предполагалъ этотъ человкъ: если пропавшій рабъ будетъ найденъ, то постановленіе измнятъ и казнь назначатъ на сегодня.